Борьба
Шрифт:
— Ч-что? — Лицо Эмбер просияло. — Вы собираетесь мне помочь?
Я протянул руку, щелкнув пальцами.
— Твоя работа?
Эмбер приступила к действиям, положив рюкзак на колени. Она открыла основное отделение, и оно буквально взорвалось. На пол выпала толстовка, за ней — учебник. Затем появились фрукты. Два яблока и банан. За продуктами последовал сэндвич, завернутый в прозрачный целлофан.
— Ты что, пропустила обед или что-то в этом роде?
Она замолчала, подняв глаза, и ее щеки вспыхнули.
— Эм…
Это было все, что я получил
Эмбер передала ее мне через стол.
Восемь страниц. Две тысячи восемьсот тридцать шесть слов.
С ярко-красной три с плюсом в правом верхнем углу.
Возможно, мы сможем решить это с помощью небольшого посредничества. Не вмешивая в это дело суд.
— Дай мне возможность прочитать это. Ты сможешь зайти завтра после школы? — спросил я, просматривая первую страницу и заметки, сделанные на полях.
У Ларк был красивый почерк. Аккуратный и убористый. Мне нравился ее почерк. Конечно, нравился. Христос.
— Так вы действительно поможете мне? — спросила Эмбер дрожащим голосом.
Я оторвал взгляд от бумаг как раз в тот момент, когда одинокая слезинка скатилась по ее щеке. Одинокая слезинка, полная облегчения и надежды, заставила волосы у меня на затылке встать дыбом.
Стоп. Что я здесь упустил? Я потратил годы, изучая людей, как друзей, так и врагов. Инстинкты, которые я отточил, вопили во всеуслышание. За этим стояло нечто большее, чем посредственная оценка. Но что?
Был только один способ выяснить это.
— Завтра, ребенок. — Я кивнул. — Мы поговорим завтра.
Она вся поникла, как будто не слышала этих слов очень-очень давно.
— Спасибо.
— Не за что. — Я встал, слегка улыбнувшись ей, и подождал, пока она сложит свои вещи обратно в сумку.
Она весила, должно быть, больше двадцати фунтов. На вид в Эмбер было не больше пяти футов двух дюймов (прим. ред.: примерно 157 см.). Вероятно, она весила чуть больше ста фунтов (прим. ред.: примерно 45 кг.). И этот рюкзак был таким тяжелым, что, когда она закинула его на плечи, ей потребовалось некоторое время, чтобы обрести равновесие и приспособиться к дополнительной нагрузке.
— Тебя подвезти или у тебя машина? — спросил я, провожая ее до выхода.
— Нет, я, э-э, пришла пешком. Это недалеко.
— Хорошо. — Я распахнул перед ней дверь, позволяя ей выйти наружу. — Завтра.
Она кивнула мне.
— Завтра.
Когда она скрылась из виду, я шагнул внутрь. Гертруда выжидающе смотрела на меня.
— Ну?
Я пожал плечами.
— Думаю, ты можешь отметить Эмбер Скотт как нашего третьего клиента.
— Похоже, люди будут говорить об этом. Не самым приятным образом, — сказала Гертруда. — Ты уверен, что знаешь, что делаешь, помогая этому ребенку?
Во
время той встречи дверь в мой кабинет была открыта, и она слышала каждое слово.— Нет, — признался я. — Но, думаю, я последую твоему совету. Отправлюсь домой. — Может, совершу пробежку и посмотрю, смогу ли я осмыслить встречу с Эмбер.
Будучи новичком в городе, я меньше всего хотел, чтобы к моему имени был привязан спорный судебный процесс. Школьница, подавшая в суд на своего учителя, должна была вызвать ажиотаж. Но что-то здесь было не так. Мне просто нужно было выяснить, что именно.
Поэтому я собрал свои вещи, включая ее работу о Беллерофоне, и направился к своей машине.
Пока я катил по улице, в тупичке было тихо. Еще не было пяти, и люди, вероятно, были на работе. Я припарковался в гараже и вылез из «Стингрея». Но, повернувшись, чтобы закрыть дверь, я замер.
Мой взгляд автоматически переместился на соседнюю дверь, ища ее. Я прожил здесь несколько дней, и поиски ее уже вошли у меня в привычку.
Ларк вошла в спальню, окна которой выходили на мой гараж. В руках у нее была корзина для белья. Все выходные жалюзи в комнате были опущены. Но сегодня она, должно быть, захотела впустить свет. Возможно, она не ожидала, что я вернусь так рано.
Она осеклась, когда заметила меня, и замедлила шаг.
Черт, она была прекрасна. Неудивительно, что я не мог забыть о ней. Неудивительно, что я так упорно добивался ее внимания. Начиная с дурацкой двадцатидолларовой купюры и заканчивая тем, как подошел к ней в «Уайт Оук».
Мне потребовалось усилие, чтобы не дойти до ее дома. Рассказать ей об Эмбер и выслушать ее версию случившегося. Но сначала мне нужно было кое-что выяснить. Поэтому я поднял руку, чтобы помахать, и не удивился, когда она уронила корзину с бельем и исчезла из комнаты.
Блять.
Что ж, нравится мне это или нет, но я определенно собирался привлечь внимание Ларк.
Глава 7
Ларк
Моя сумка с ланчем была зажата под мышкой. Стопка бумаг, которые я взяла с собой в учительскую, была зажата под мышкой. В одной руке я держала открытую банку диетической колы, а в другой — бутылку воды для дневных занятий.
У меня было прекрасное настроение.
Или было бы, пока я не прошла мимо класса мудака Эбботта, как раз в тот момент, когда он вошел в дверь, хлопнув меня по плечу своей массивной рукой.
— Ах! — Я вскрикнула, когда моя бутылка воды и сумка с ланчем полетели в воздух. Каким-то образом мне удалось уберечь одежду от брызг газировки, но бумаги рассыпались по полу. — Чертовски здорово.
Я присела на корточки, чтобы поднять бумаги.
Эбботт хмыкнул, его знакомое хмурое выражение лица застыло на месте, когда он наклонился, чтобы поднять воду и сумку. Как только я встала, он сунул их мне в руки и ушел.