Борозда. Часть 1.

– Но там это...
– замямлил я.
– ...Там же запретка.

– А то вы вчера не таскались туда за утками, Степаныч!
– воскликнула Енисей.
– Не надо мне строить из себя белку... или как там это у вас называется? Вы и вправду порой как с Луны свалились, Троша. Пойдёте завтра открыто, по службе, днем. Или, точнее, утром. Допуск для вас уже активирован, так что киборгам из охраны передавайте приветики. Сегодня до конца дня свободны. Всё!

И она опустила голову к бумагам на столе. Я, постояв секунду в нерешительности, наконец на цыпочках покинул кабинет.

"Грубиянка какая-то эта девочка Енисей...
– Меня даже потряхивало после разговора с начальством.

– Откуда только такие берутся?.. И сводня еще к тому же. Трошу себе нашла... Сама Троша!" Я незаметно для себя принялся бормотать вслух.

Добравшись до дома, я не переодеваясь, наскоро оседлал смотрящего и во весь опор помчался к Каме.

24. Свершилось!

Конная вылазка скоро меня успокоила: лошадь неслась вперед рысью, низкие ветки осины больно хлестали меня по лицу и одежде - к домику и я и конь подлетели распаренными, мокрыми.

Смеркалось. Домик стоял темный, заброшенный, нигде, даже в зарядной, не было видно ни одного огонька. Я наощупь привязал у крыльца смотрящего, наощупь же вошел в домик, и автомат тут же включил мне свет в гостиной.

В доме никого не было: я нарочно обошел все комнаты. На столе в кухне по-прежнему стояла в углу миска с красникой.

От нечего делать я зацепил ложкой пару-тройку ягодок. Запретный плод уже дал сок, ягоды буквально истекали спелостью и скрытой в них силой.

Сам не знаю, как это получилось, но в полчаса я слопал всю миску красники и запил остатками глинтвейна из Каминого стакана, оставленного в мойке. "Где же Ю, где же Ю?.." - бормотал я почти вслух. Моя вечерняя поездка очевидно оказывалась неудачной.

И тут в гостиной хрустнуло, а когда я вышел туда на звук, Кама уже стягивала с себя странный защитный костюм желтого цвета.

– Я только по-быстрому смою пот...
– проворковала она, устремляясь в душевую комнатку.

– А я завтра легально иду за реку!..
– крикнул я ей вослед.

– Класс!
– раздалось мне в ответ из-за двери душевой.
– Ты лучший, Троша! Я всегда в тебя верила!

Я немного походил перед дверью, наслаждаясь собственной важностью, а затем вернулся на кухню и допил из миски остатки красничного сока.

Наконец из душевой появилась Кама - в белом махровом банном халате и с полотенцем, завернутым тюрбаном на голове. Не успел я охнуть, как она уже обхватила меня сзади и прижала к себе.

– Ты опять за старое?
– проворчал я скорее по инерции.

– Троша...
– возразила бывшая смотрящая.
– Если ты будешь упрямиться, я всё равно это сделаю... Только с кем-то другим.

– Да-да, Енисей это тоже уже озвучила. С кем же, интересно узнать? Вон у кирасирцев, говорят, помимо Святого Сома теперь есть еще культ некой Блаженной Ирины, отдавшейся во время восстания коту, чтобы спасти родной край. Якобы от крыс и мышей.

– С кем, с кем...
– не слушая, раздраженно передразнила меня Кама.
– Да вон хоть с любым шофером со штрафовозки...

– Милая, - произнес я иронически.
– У нас все шофера на штрафовозках киборги. Чем ты там собралась оплодотворяться?

– И ты милый...
– вдруг по-своему среагировала на мой выпад Кама и тут же так ловко прищелкнула пальцами, что весь свет в домике разом погас.

Луна к моему несчастью как раз спряталась за тучами. Я принюхался. Он Камы остро и вызывающе пахло куницей. Да и от самого меня пахло странно - глинтвейном, красникой, лошадью. А потом меня просто накрыло...

Когда я немного пришел в себя, мы лежали с Камой в освещенной луной гостиной под клетчатым пледом и она ноготком легко щекотала мне шею.

– Ты пронзил меня до самого сердца...
– наконец прошептала она.
– Хочешь, я тебе почитаю на сон? Эпос старинный... и кстати о ваших местах...

– Темно же. Как ты будешь читать при таком свете?

– Тебе темно, а мне всё отлично видно, - важно заметила Кама, не глядя подняла рукой с пола объемистую книгу и раскрыла ее где-то посередине.

– Слушай!
– приказала она.
– "Три города стояли по углам квадрата, радуя глаз каждый по-своему: Гусар-Удэ, Улан-Удэ и Кирасир-Удэ..."

– Да я это всё знаю!
– фыркнул я недовольно, но тут же поправился и притих.

– А вот и не знаешь!
– игриво возразила Кама.
– Слушай...

– "Четвертый угол составляла башня, построенная, по слухам, еще шумерами, с ввалившимися от старости оконницами и побуревшим от ветра камнем. Гусар-Удэ населяли рыжие, Улан-Удэ блондины, а Кирасир-Удэ - брюнеты, или черножадые. Так они называли себя сами, все прочие постепенно привыкли к этому имени и тоже стали им пользоваться. Название, употребляемое в отношении брюнетов, восходило к туманному прошлому, ко временам, называемым нынешними мудрецами анатомической революцией. Черножадые питались одной рыбой, блондины - курицей, а рыжие употребляли в пищу исключительно просо, повинуясь своим родовым представлениям об истинном".

– Чушь какая-то...
– снова попытался я отвертеться от чтения.
– Что это еще за эпос?

– Это Великая Книга Исполина Оруэлла, неужели никогда не слышал?

– И что там дальше?
– вежливо поинтересовался я, отчаявшись поскорее заснуть.

– "Время от времени жители трех городов собирались посередине квадрата, - продолжала смотрящая, - чтобы слегка поднамять друг другу бока, духи шумеров наблюдали за побоищем из провалившихся бойниц. В остальное же время каждый занимался своим делом и о соседях обычно не думал. Конечно, имела место трилатеральная торговля - как же без этого? Правила всей округой принцесса Пея Вторая". Ну, нравится?

Не ожидая ответа, Кама отбросила книжку и, прижав обеими руками колени к животу, принялась неторопливо перекатываться в такой позе с боку на бок.

– Чего это ты?
– недовольно поинтересовался я.

– Так лучше усваивается, - непонятно пояснила Кама.
– Больше шансов...

– Ага...
– степенно ответил я.

– А пчелы - это действительно важно, - вдруг переключилась она на дела поселка.
– Пчелы, возможно, ну, как это сказать... за ними будущее, вектор Эволюции. А где вектор - там всегда и протектор, то есть защитник по-нашему. Куратор. Так что подумай серьезно, кого предложить повытчиком. Может, Фаддея? В общем, подумай...

Мы поболтали еще немного о пустяках и наконец заснули обнявшись, неярко освещаемые луной из окошка.

25. За речкой

Когда я проснулся, солнце светило вовсю. Кама уже, очевидно, дематериализовалось - от ее вчерашнего здесь пребывания не осталось и следа: исчезла не только Великая Книга Оруэлла, но и миска из-под красники на кухне.

Я наскоро собрался, нацепил седло лошади, проверил подпругу, влез с последней ступеньки крыльца верхом на куратора местной флоры и, не закрыв за собой ворота, погнал коня рысью по знакомой дороге - к поселку. Мин Ю за всё время моего пребывания в домике так и не появился.