Босс на блюдечке

— Так же, как и вороватая пацанка влезла в высшие предпринимательские круги: Геннадий Евгеньевич.

Я пораженно выдыхаю: скольких еще людей Геннадий Евгеньевич вытащил из нищеты и дал билет в жизнь?

— Ты здесь одна? — интересуется Левкой и я вдруг понимаю, что за всеми этими неожиданными столкновениями и встречами я совершенно забыла про сестру.

— Ох, точно… Мне нужно найти Эмилию. Слушай, давай как-нибудь встретимся и поговорим, столько всего произошло, что у меня до сих пор голова кругом. Как насчет субботы, в час, скажем, в «Империале»?

— Без проблем, — легко соглашается Левкой. — Только давай лучше у меня дома. Если нас увидят вместе в ресторане, этот психованный точно решит, что ты сливаешь мне инфу. Дай мне свой номер, я скину тебе адрес.

Я быстро диктую свой номер и ухожу искать Эмилию.

К моему удивлению я нигде не могу ее найти. Когда я уже совсем отчаиваюсь, я вдруг натыкаюсь на Ирину:

— Привет, — она радуется встрече, и я мгновенно включаюсь в роль подчиненного ее брата.

— Здравствуйте, рада вас видеть. Хотела извиниться…

— В чем это ты? — он морщит свой носик и недоумевающе осматривает мой наряд.

На всякий случай осматриваю себя сверху вниз, но не вижу ничего смущающего.

— Ты гостья на званом вечере, — поясняет Ирина, — а не ассистент руководителя на скучной бизнес-встрече, — мне становится обидно за свой костюм, но возразить я не успеваю, — знаешь что, а пошли-ка со мной!

Она хватает меня под руку — к счастью, здоровую, — и тащит куда-то в глубину особняка. Я мягко пытаюсь притормозить и вырваться, но уже понимаю, что хватка у Незваных — это фамильная черта, против которой не поспоришь. Мне остается лишь позволить себя вести — и спустя несколько поворотов и лестничных проемов мы оказываемся в потрясающе обставленной спальне. Тут Ирина выпускает мою руку и, пока я осматриваюсь по сторонам, распахивает настежь неприметные с первого взгляда дверцы. Я с любопытством заглядываю внутрь — и восхищенно ахаю, попав в настоящий рай любой девушки.

В гардеробную площадью в нашу с Эмилией квартиру.

38

Чего тут только нет! Верхние полки забиты многочисленными аккуратными коробками со шляпками, вуалетками, диадемами и черт знает чем еще. На вешалках висят костюмы, жакеты, блузки, блейзеры, юбки, сарафаны, брючные костюмы, комбинезоны. Под стеклянными выдвижными полками ровными рядами хранятся аксессуары: часы, пояса, брошки, цепочки, кольца, очки. Марширующими на плацу солдатами, занимая целый стеллаж, царят различные сумки и клатчи. И один огромный шкаф битком забит разнообразной обувью: туфлями, танкетками, босоножками, сапожками. Мои глаза разбегаются, не в силах сфокусироваться на чем-то одном, и я чувствую себя как Алиса, попавшая в Страну Чудес.

— Где же оно было… Помню, я вешала его куда-то сюда… Если я его не перевесила, то оно должно быть где-то здесь… — Ирина быстро перебирает плечики с одеждой, отметая один наряд за другим. Я же, увлекшись, царством каблуков, совершенно не обращаю на нее внимания и поворачиваюсь к ней только тогда, когда гардеробную оглашает ее торжествующий крик «Нашла!».

Она стоит, победно потрясая в воздухе вешалкой, на которой висит одна из самых очаровательных вещей, которые я когда-либо видела в своей жизни: ярко-красное атласное платье силуэта «русалка» с открытыми плечами. Не удивлюсь, если ему посвящен разворот какого-нибудь супермодного журнала — оно действительно того стоит.

— Я взяла его в Праге, — поясняет Ирина, — но по какой-то непонятной для себя причине так ни разу и не надела. Теперь я знаю почему: оно просто дожидалось тебя.

Я прячу руки за спину и делаю шаг назад, начиная, наконец, догадываться, что она собирается сделать. Ирина подтверждает мою догадку:

— Я хочу, чтобы ты его сейчас надела. Это твой цвет, да и без примерки я уже вижу, что оно идеально на тебя сядет. Вы просто созданы друг для друга!

Я вновь отступаю и качаю головой. Мне безумно хочется сейчас поддаться соблазну и примерить себя в роли богатой беззаботной девушки, но здравый смысл подсказывает мне, что это будет большая ошибка.

— Простите, я не могу. Это очень щедро с вашей стороны, но я вынуждена отказаться.

— Почему? Оно абсолютно новое, я его не надевала, честно!

Меня смешит подобная горячность, но в то же время умиляет ее детская непосредственность. В этом она схожа с Эмилией, и моя симпатия к ней мгновенно возрастает. Тщательно подбирая слова, я как малому ребенку объясняю ей причину своего отказа:

— Дело не в том, новое оно или нет, носили вы его раньше или оно просто висело в шкафу. Дело… в рамках. Есть определенные границы, которые нам не стоит переступать. Я — наемный работник вашего брата, вы — сестра моего работодателя и наследница огромнейшего состояния, мы вращаемся в абсолютно разных кругах и ведем себя соответственно. Это платье… очень красиво, но оно из вашего мира, не из моего.

Я довольна своей речью. Мне кажется, я очень доходчиво объяснила ей, почему не могу надеть эту вещь и выйти в ней на праздник — однако Ирину такое объяснение не устраивает. Она хмурится и выдает:

— Мам, ты когда-нибудь слышала подобную чушь?

Я резко оборачиваюсь и вижу стоящую за нашими спинами и слушающую мой небольшой монолог Екатерину Валерьевну. Мама Демьяна улыбается и подходит к дочери:

— Если позиция человека не совпадает с твоей, это не значит, что это чушь. Мне понятен ваш подход, Ксения, нечасто встретишь человека с такими твердыми убеждениями. Вы так… непоколебимо уверены в своих словах, будто, — она бросает на меня внимательный взгляд, — у вас уже был неприятный опыт.

Я хмыкаю.

— Нет, к счастью, я всегда знала свое место. Во всяком случае, еще никто не упрекал меня в обратном. Что ж, мне уже пора возвращаться на праздник и найти свою… Ммм, знаете, я ведь пришла сюда не одна… Возможно, вы помните Бурковых? Посла Геннадия Евгеньевича? Его дочь Эмилия раньше дружила с Демьяном, и… Я имела в виду с Демьяном Евгеньевичем… И по счастливому стечению обстоятельств, они недавно столкнулись вновь и, можно сказать, возобновили дружбу. Я пришла сюда с ней.

— Я помню Бурковых, — на лицо Екатерины Валерьевны набегает легкая тень, — мы хорошо общались с Натальей и Геннадием, и известие об их кончине меня сильно опечалило. Значит, Эмилия здесь?

— Да, к сожалению, мы разделились, в противном случае, мы бы с ней стояли перед вами вместе.

— Я была бы рада ее увидеть. Бедная девочка, столкнуться с такой трагедией в столь юном возрасте… Если найдете ее раньше меня, передайте, что я хотела бы с ней увидеться.

— Безусловно. В таком случае, я пойду. Была рада повидаться.

Я оставляю мать и дочь вдвоем и ухожу на поиски Эмилии.

39

Торжество в самом разгаре. Играет живая музыка, по разряженной толпе бесконечно снуют официанты, со всех сторон доносится смех. Я осматриваюсь по сторонам, пытаясь понять, куда пропала сестра, и начиная потихоньку паниковать: а вдруг с ней что-то случилось? Адам не посмел бы ей что-нибудь сделать, верно? Он же не настолько псих, чтобы навредить ей средь белого дня, когда вокруг сотни свидетелей? С другой стороны, это ведь не остановило его, когда он начал меня запугивать? Мои метания по залам становятся все более хаотичными, в мыслях начинает царить бесконтрольный страх. Если Адам хоть пальцем посмел тронуть Эмилию, я оторву ему голову, клянусь!