Брат берсерка

Забаве не спалось. За простенком из толстых бревен гомонили мужики – видно, сегодня, в честь приезда родичей Харальда, эль наливали самый крепкий. И воины нe спешили уходить из зала…

А вместе с ними там сидел Харальд. И Брегга. И Асвейг.

Хоть бы одним глазком глянуть, что творится за столом на возвышении, думала Забава, ворочаясь с боку на бок. Послушать бы, что Харальд говорит Асвейг. И что она ему…

Устав от этих мыслей, Забава встала. Сунула ноги в сапожки, оделась, подошла к окну. Приоткрыла ставню.

В лицо ей дунул ночной ветер, пахнущий промозглой сыростью. Звуки мужских голосов стали громче – видно, с той стороны главного дома, там, куда выходила дверь зала для пиров, что-то происходило.

А окно-то широкое, вдруг стукнула в уме робкая мысль. Можно одеться в мужское, выбраться наружу – и пройтись вокруг длинного дома. Послушать, о чем там говорят воины, и быстро вернуться назад. На нос шапку натянуть, косы под плащ спрятать… и не разглядят! В крепости сейчас полно чужих,так что приглядываться не станут…

Но тут же Забава с грустью подумала – нельзя. Вдруг Харальд вернется и не застанет её в опочивальне? Да и залезть обратно в окно будет не так просто. Да еще и беречься нужно, раз теперь в тяжести.

Забава прикусила губу. Ещё немного постояла, глядя во тьму – и с сожалением захлопнула ставню. Задвинула крепкий засов.

Значит, Свальду под ногу подвернулась крыса, размышлял Харальд, входя в зал. Надо будет присмотреть за Сванхильд…

Вот только как уберечься от беды, если не знаешь, в чем она заключается? Крыса могла быть больной или бешеной, потому и бросилась на девку Свальда. По весне такое бывает.

Придется привести в опочивальню пса, решил Харальд, идя между столами. Того самого любимца Сванхильд, Крысеныша. В эту зиму он уже натаскивал егo на зверя. Особого толка от него не было, пес слишком любил лаять. И бестолково прыгать. Но, может,именно это теперь и пригодится? Почует что-нибудь, сразу залает…

Сванхильд этому обрадуется. Даже если пес пометит все углы в опoчивальне – несколько дней, оставшихся до похода, это можно потерпеть.

Асвейг за столом не оказалось. Харальд, уже протискиваясь к своему месту, спросил:

– Где твоя младшая дочь, конунг Гунир? Неужели устала слушать рассказы моего деда?

Турле нахмурился, грозно заявил:

– Девице не подобает долго сидеть там, где нет других женщин, аральд. де пьют эль одни воины…

– Это не пир, конунг Харальд, – быстро напомнил Гунир.
– Моя дочь поела и ушла.

– Надеюсь,ты, конунг Гунир, не уйдешь вслед за дочерью, – бросил Харальд.
– Уж ты-то, полагаю, не боишься сидеть там, где пьют эль одни воины?

Гунир напряженно засмеялся, дед буркнул:

– Не положено говорить такое гостю, Харальд…

– Просто не хочу, чтобы гость ушел из-за моего стола слишком рано, – заявил Харальд.

И, уже садясь, заметил снова вернувшегося в зал Откеля. Тот поспешно дошагал до ейрульфа, примостившегося за столом родичей Сванхильд. Наклонился, тихо сказал ему что-то на ухо. Гейрульф встал…

Теперь ясно, как Свальд решил избежать свадьбы, с ухмылкой подумал Харальд. Тоже выход. Лишь бы не порезали друг друга больше необходимого.

Он уже успел осушить чашу эля, когда от входа примчался один из воинов, прибывших с ярлами Сивербё. Добежал до возвышения, шепнул пару слов Огеру. И тот, пробормотав:

– Свальд дерется на хольмганге…

Вскочил. Дед тоже встал – даже не поморщившись на этот раз. Оба ярла Сивербё зашагали к выходу.

Ну вот и началось, подумал аральд. И бросил, глянув на напрягшегося гостя:

– Сходим, посмотрим, как дерется твой будущий зять?

Гунир с готовностью встал.

Снаружи уже собрался народ – и звучали возбужденые возгласы. А ещё звенели мечи. Хрупкo, льдисто…

Харальд, раздвигая толпу плечом, дошагал до пятачка, где сражались. Встал рядом с ярлом Турле, застывшим на краю пустого места.

И тут Гейрульф, по плечу и бедру которогo уже текла кровь, как-тo картинно, неторопливо замахнулся. Свальд поспешно рванул меч слева направо, собираясь перехватить и отбить чужой клинок.

Но лезвие меча Гейрульфа свистнуло, выписывая стремительный зигзаг – вверх и вбок, в левую сторону. А следом рубануло по левой руке Свальда. Клинок скрежетнул на золотых браслетах, прикрывавших запястье, вскользь прошелся по предплечью…

– Вторая кровь у ярла! – рявкнул кто-то.

И рядом с Харальдом надсадно выдохнул Турле.

Свальд запоздало дернулся влево, поднимая меч. Но слишком высоко задрал локоть правой руки. Гейрульф тут же поднырнул под его клинок, оказавшись у Свальда за плечом. Меч, как-то по-змеиному опоясывая, скользнул вдоль живота ярла…

– Третья кровь! – заорали в толпе. – Гейрульф победил!

Люди свистели, а Свальд начал оседать на землю, выронив меч и обеими руками зажимая рану. гер метнулся к сыну.

теперь нужно подыграть брату, решил Харальд. И в два шага очутился рядом со Свальдом, опередив Турле. Крикнул:

– Тихо! Ярл Свальд хочет что-то сказать!

Наступила тишина. Харальд, присев на корточки, оттолкнул руки Огера, пробормотал:

– Я сам посмотрю его рану.

потом поймал взгляд брата из-под полуопущенных век. Взгляд вроде бы и отстраненный, но с хитринкой. На губах багровела кровь – поxоже, успел мазнуть ладонью по лицу, пока падал.

– Я признаю… – с придыханьем выдавил Свальд.
– Что Гейрульф никoго не оскорбил, сказав пару слов… и прошу у него прощенья. Харальд… пусть меня отнесут на мой драккар. Я хочу умереть там. С мечом в руке, среди своих воинов…

Значит, девка уже на драккаре брата, насмешливо подумал Харальд.

Огер, упавший рядом на колени, приподнял голову сына. Прохрипел:

– Ты не умрешь!

А потом метнул ненавидящий взгляд в сторону ейрульфа. Рядом сгорбленным изваянием застыл Турле.

– н еще жив, - проворчал Харальд. – И надеюсь, выживет. Только оклемается не скоро. Лишь бы рана не загноилась. Сигурд, где ты? Кликни людей из прежнего хирда Свальда. Он хочет своих воинов – пусть получит. Отнесите ярла на его драккар. Я пойду следом, осмотрю его рану. И найду кого-нибудь, кто её зашьет. Ярл Турле, Огер, оставьте его пока…