Бунтарка для властелина

— Да Нокта с ним, с восстанием! — выпалила Ирен. — И вообще, Айрон их переубедит, он дал слово!

Генри качнул головой. Он наклонился к ее уху, с долей горечи прошептав:

— Ты слишком наивная. Ни ты, ни он не сможете заставить думать по-другому целую толпу. Тебе придется выбирать.

Горячие губы коснулись шеи. Тело мгновенно отозвалось мурашками, и пульс сбился.

Генри немного отстранился, посмотрев в глаза. Ирен обвела пальцами контур его лица.

Всего пару секунд, чтобы решиться.

— Тогда я выбираю тебя, Генри. Я люблю тебя, — не отводя взгляда, уверенно сказала она. — Давно нужно было признать. Ты для меня уже важнее всего, и я хочу, чтобы ты был счастлив. И если тебе для этого нужна власть, мы сделаем все, чтобы ее сохранить. Только вместе.

Ирен взяла руки Генри в свои, слегка сжимая. Он бережно поднес ее ладони к губам. Легкие поцелуй коснулся кончиков пальцев.

— Мне хватит того, что ты будешь рядом, — прошептал Генри. — С остальным я справлюсь.

— Справился уже! — Ирен недовольно отвернулась.

Он мягко поймал ее за подбородок, не давая отвести взгляд. Генри подался вперед, и горячее дыхание обожгло кожу.

— Я сказал, что уже в порядке, — в голосе проступили хищные нотки. — Или тебе нужны доказательства?

Глава 82

— Доказательства? — эхом выдохнула Ирен.

Она замерла перед Генри, как завороженная. Даже дыхание затаилось. Только сердце застучало быстро-быстро, как у пойманного зверька. От ощущения чужого жара и власти перестало хватать воздуха. Губы Ирен чуть разомкнулись, и Генри тут же впился в них настойчивым поцелуем.

Губы терзали ненасытно и страстно. Она изгибалась в сильных руках, которые уверенно скользили по телу. Зажатая между стеной и горячим телом Генри, Ирен теряла голову от притяжения.

Он провел рукой по бедру, поднимая юбку. Ладонь поднялась по обнаженной коже быстро и нагло.

Ирен не сдержала стон сквозь поцелуй. Генри прижал ближе к себе. Губы разомкнулись на считанные сантиметры, и он жарко выдохнул:

— Ну, что? Теперь убедилась?

Его глаза смутно, как в бреду, заблестели. Рука медленно прошлась по бедру, дразня под юбкой.

Дыхание Ирен сорвалось. Она подалась вперед, обнимая Генри за шею. Знакомая игра: прислониться сильнее, потереться всем телом, будто невзначай. На лице появилась легкая азартная улыбка. Захотелось позлить, вывести на эмоции.

— Разве после ритуала не осталось слабости? — Ирен прикусила губу.

Кончики пальцев медленно проследили часто пульсирующую жилку на шее Генри.

Он одним стремительным движением подхватил под ягодицы. Осталось только быстро обвить его ногами, прижимаясь ближе. А через секунду Ирен оказалась брошена на кровать.

Он навис сверху. Фигура во всем черном перекрыла свет свечи. Так Генри показался еще мрачнее. Опаснее.

— Вот сейчас и узнаешь, — почти пригрозил он.

Сердце Ирен сладко сбилось с ритма от знакомых рокочущих ноток.

Генри снова припал к ее губам, запустив пальцы в волосы. Она довольно изогнулась под ним, отвечая на поцелуй. Руки забрались под темную рубашку к разгоряченной коже.

Генри провел языком по губам Ирен. Уверенно, не спрашивая разрешения, а жестко требуя большего. Она поддалась, млея от этого напора. Языки сплелись в страстном, почти яростном танце.

Генри расправился с ее рубашкой быстро и нетерпеливо. Она осталась целой только чудом. Следом он стянул и свою, и блики от огня заиграли на обнаженной коже. Беспорядочное дыхание выдало, как Генри уже распален.

Они срывали друг с друга одежду, отвлекаясь лишь на горячие жадные поцелуи. Тела прижимались кожа к коже. Ни миллиметра просвета, ни секунды промедления. Так забывалось все, пережитое сегодня.

Сидя перед Генри, Ирен потянулась вперед. Она прогнулась в спине, шепнув на ухо:

— Мне начинает нравиться тебя злить.

Зубы легонько прихватили мочку. Ладонь двинулась вниз по мускулистой груди и плоскому животу. Однако Генри не дал перехватить инициативу и дразнить.

— Я заметил, — он снова опрокинул на постель.

Его рука властно прошлась по телу Ирен, заставляя изнывать от нетерпения. Особенно, когда пальцы сжали грудь, играя с набухшим пиком.

С губ сорвался стон. Упершись затылком в подушку, Ирен изогнулась навстречу.

Генри игриво прикусил ее нижнюю губу. А потом череда несдержанных поцелуев обожгла шею.

Он повел рукой от колена и выше. Пальцы бесстыдно провели между ног, размазывая горячую влагу. С нажимом, почти проникая внутрь. На этот раз Генри не стал изводить легкими касаниями: пламенная настойчивая ласка заставила Ирен выгнуться дугой. Напрочь забылось, как дышать. Пальцы вцепились в его плечи, царапая кожу. Громким стоном вырвалось:

— Генри… пожалуйста!..

— Больше не стесняешься, что вокруг люди? — дразняще прошептал Генри на ухо.

Ирен мимолетно подумала, что в соседних комнатах наверняка услышали. Щеки со стыдом полыхнули румянцем.

Правда, Генри тут же отвлек от смущения. Он сильнее развел бедра Ирен. Горячий напряженный член медленно проник внутрь, и тело прошило разрядом ярких ощущений.

Она закусила губу, хоть немного глуша вскрик наслаждения. Пальцы отчаянно смяли простынь. Ирен нетерпеливо подалась навстречу.

Сейчас не хотелось нежности и осторожности. Только безумной страсти, чтобы ощутить друг друга на полную.

Генри чувствовал это. Он двигался быстро и яростно. Каждый толчок цеплял новый взрыв ощущений, и Ирен едва сдерживалась, чтобы не вскрикивать всякий раз от подступающего удовольствия. Она стонала, изгибаясь в такт. Все клеточки тела, напряженного до предела, умоляли продолжать. Так, чтобы и дальше задыхаться от восторга, льнуть к разгоряченному сильному телу и обвивать руками в попытке прижаться еще ближе.

Генри то и дело целовал Ирен, глуша стоны. Не то ее, не то свои. Губы впивались друг в друга несдержанно и дико, ловя рваные вздохи. А тела соприкасались раскаленной кожей, сливаясь воедино.

Напряжение свело каждую мышцу Ирен. До изогнутой в экстазе спины, до подгибающихся пальцев на ногах, до огненных сокращений внутри. Протяжный стон сорвался с губ вместе с дрожью, прокатившейся по телу.

Она, как пожар, перекинулась на Генри. Он в последний раз качнул бедрами, продвигаясь членом в кольце туго сжавшихся мышц. Послышался чувственный не то стон, не то рык.