Бывший муж. Я к тебе не вернусь

— Ты ревнуешь?

Бросаю на него взгляд, а сама понять не могу: ты кретин или да?! Титов продолжает давить лыбу. Знаете? Очень-очень раздражающую. Такую, что ее сразу хочется вырвать, скомкать и выбросить в помойку, а еще лучше разорвать на миллион мелких кусочков и сжечь дотла. Как ты смеешь задавать мне такие вопросы?! И как ты смеешь им радоваться?! Господи! Ну что за козел! Какой же козлина…

Так, спокойно. Дыши. Это сложно, учитывая, что эмоции в моей груди поджигаются, как хвостики миллионов салютов. Они взрываются, разлетаются и шпарят-шпарят-шпарят мою бедную, нервную систему.

Держись!

А я еле могу это делать и чувствую, как буквально вишу на ниточке от огромного скандала. Нет, он мне ни к чему. Я не хочу выяснять отношения. Я не хочу! Ничего…знать и слышать...

Тихо.

— К кому? — фыркаю и тянусь к ручке, стараясь игнорировать то, как сильно горит его проклятый взгляд, — К какой-то дворняжке? Нет, Титов. Не дождешься. Я себя еще уважаю.

Мне кажется, что я звучу очень уверенно, однако…явно нет, если за спиной я слышу его тихий, самодовольный смех.

Знает, да? Знает, что я горю…он знает…

Не реагируй!

Не реагирую. Гордо вздергиваю подбородок и захожу в кабинет, где нас с улыбкой встречает адвокат.

— Полина Михайловна, здравствуйте.

— Здравствуйте.

Отвечаю холодно и прохожу внутрь, присаживаюсь за стол переговоров, а потом чувствую, как мой телефон издает короткую вибрацию. Лезу в сумочку, пока Ян здоровается с адвокатом сильным рукопожатием и интересуется о готовности всех документов. Похоже, я все еще ему доверяю, если не вникаю в суть их разговора, а может, сейчас я бы при любом раскладе не вникала бы? Да, кажется, второй вариант — рабочий вариант. Я бы не отреагировала и на захват заложников, и на начало Третьей мировой войны.

Это неважно.

Неважно все, если ты наконец-то получаешь сообщение с результатами твоих анализов.

Вот так бывает, ага. Особенно если ты — Полина Михайловна, победитель по жизни. Это ведь, согласитесь, могло случиться в любой другой момент, так? Так. Когда я буду в машине. До встречи или после. С утра. Вечером, в конце концов! Или даже завтра! Но это происходит именно сейчас, когда Ян подготоваливает почву для нашего развода.

Это происходит сейчас…

Трясущимися руками я открываю свою почту и нажимаю на приложенный к письму файл, а потом застываю. По коже проходит рябь, внутри назревает ураган. Все указывает на то, что мое женское начало и предчувствие ведьмы оказались не плодом фантазии, а реальностью.

Я — беременна.

— Полина? — как из-за толщи воды слышу свое имя, но не реагирую.

Просто смотрю на показатели, вцепившись в телефон мертвой хваткой. Просто не дышу. Просто не понимаю, как это вообще могло произойти! В смысле…у нас не получалось столько лет! А теперь! Это прикол такой, да?! Я сижу у адвоката! Пока не смирилась, но точно знаю, что разводу быть! Не собираюсь прощать его и принимать после какой-то дворняги! Но! Злодейка-судьба будто специально все подстроила! И кто говорит, что какие-то сценаристы могут выдать вам чудную драму, а?! Когда лучшим сценаристом всегда была и будет жизнь!

Вот так…

— Полина, ты слышишь меня?! — резко поднимаю глаза, среагировав на движение справа.

Ян делает на меня шаг.

Ух ты! Вы посмотрите! Притворяемся, что нам не насрать?! Как же бесит эта притворная забота и волнение во взгляде! Эти брови, упавшие на глаза! И он в принципе! Это все из-за тебя!

Я смотрю на него так, будто еще мгновение, сорвусь с места и вцеплюсь в горло, чтобы отодрать оттуда шматок! Я его сейчас ненавижу просто! И нет…не из-за ребенка, разумеется. Из-за того, что он…козел такой! Все разрушил! Взял и…и поперся к какой-то левой суке под юбку, когда должен был быть рядом со мной! Что-то не устраивало?! Да поговори ты! Но нет, зачем?! Это же слишком сложно, а мужики, видимо, не любят, когда им сложно! И да, я в полной мере осознаю, что, скорее всего, в этом во всем есть моя вина тоже! Мои решения, наверно, привели нас в этот кабинет ровно настолько же, насколько привели и его, но! Я ни с кем не спала, кроме тебя, мудак! А ты…изменил мне. Сначала сделал мне ребенка, а потом изменил. Точнее…ты изменял мне, пока делал мне ребенка. Или…ай, да какая разница?! В жопу этот пространственно-временной континуум! Что это поменяет?! Только больнее себе сделаю, а мне уже больно! И я злюсь! И тебя ненавижу!

Мужчины молчат. Они сейчас кажутся такими маленькими, как дети. Скукожились все, притихли, на меня смотрят, не мигая. Мужчины всегда себя так ведут, когда перед ними разъяренная женщина. Я замечала. Это меня раньше забавляло, а сейчас? Да тоже, если честно…и вся ситуация в принципе достойна Оскара.

Я начинаю смеяться.

Сначала это тихий смешок, который довольно быстро перерастает в самый настоящий припадок. Закрываю рот рукой, но не могу остановиться.

Наверно, я сумасшедшая.

Они так точно думают.

Адвокат-бедолага аж побелел, а мой благоверный (ха-ха!) приподнял одну бровь и полез к горлу, чтобы ослабить галстук. Ох, как хочется его наоборот затянуть посильнее!

Так, ладно. Спокойно.

Упираю основания ладоней в глаза, все еще посмеиваюсь, но уже не так громко, конечно. Ловлю, так сказать, остатки «кринжа», который так внезапно на меня обрушился.

Спасибо, судьба! Спасибо, жизнь! Это было потрясающе, конечно…

— У меня есть вопрос, — наконец-то говорю, Ян сразу отвечает.

Слышу по голосу — волнуется.

— Какой?

Медленно отнимаю руки от лица и смотрю ему в глаза. Он правда волнуется. Глазки-то вон так и бегают. То на меня, то на телефон смотрит. С чего вдруг, интересно? Хотя…нет, я вру. Мне наплевать.

Перевожу взгляд на адвоката и откидываюсь на спинку удобного кресла. Складываю руки на груди.

— Я хочу задать вопрос. Вы адвокат. Это ваша область.

— Да…да, конечно, Полина Михайловна, — кивает он пару раз, — Спрашивайте.

— Если я беременна, у нас могут возникнуть проблемы с разводом?

Бды-ы-ы-щь!

Конечно, в реальности повисает тишина, но она вот такая. Нетихая, понимаете? Немолчаливая. Точнее, конечно же, да, но...она — это самый громкий взрыв. Может быть, даже первая бомба Третьей мировой, которая сейчас как раз взорвалась в голове моего почти-бывшего мужа.

Я не смотрю на него. Обойдется! Но вижу боковым зрением, как он побелел. Очень хочется съязвить и спросить, как он себя чувствует и не заболел ли? Но я держу мину и никак на него не реагирую. Очень жестко смотрю на адвоката, который мечтает поправить галстук, вот уверена! Думаю вообще, он сейчас жалеет о том, что когда-то в принципе согласился работать с нашей семьей. Ну, ничего не попишешь, мой дорогой. Любишь денежки, люби и в семейной драме участвовать. А еще терпеть все свистопляски своих клиентов. Даже такие дебильные и нелепые, как эта.

Забеременеть при разводе! Ну, это, конечно, потрясающе. А ты, малыш, знаешь толк в эффектных появлениях…

Адвокат бросает испуганный взгляд на Титова, потом переводит его на меня и мотает головой.

— Смотря с какой стороны взглянуть на ситуацию.

— И что это значит?

— Если на развод подает мужчина, — снова взгляд на Яна, — Тогда это невозможно, пока ребенку не исполнится год.

В груди неприятно екает. Я все-таки смотрю на Яна и гадаю: ты об этом знал, да? Поэтому так отреагировал? Представил, что придется провести со мной почти два года в официальных отношениях, а значит, Лолочке придется подождать?