Цапля для коршуна
Шрифт:
Тонкий цветочный аромат смешивался с мятными духом из фарфоровой баночки на краю огромного лабораторного стола, загроможденного книгами, бумагами, глиняными плошками, колбами, тиглями, большими и маленькими зеркалами, предназначенными для оптико-магических опытов, мотками проволоки, великтовыми заготовками для дифенов и других артефактов, щипцами, кусачками, молотками и прочими инструментами.
Дион взял баночку в руки, провел пальцем по ободку вокруг отверстия, но к желеобразной массе внутри не притронулся.
— Никакого подвоха, — сказал Айдель. — Мы проверяли даже методом Клейта.
Он сидел на углу стола — профессорская мантия расстегнута, черные волосы с проседью растрепаны, как у непутевого студента.
— Но сам понимаешь, с Иэнной нам не тягаться.
Дион кивнул.
Встав перед зеркалом, Дион осторожно приложил паучка к повязке на глазу и похолодел: тонкие лапки дрогнули, впиваясь в плотную кожаную накладку. Было чувство, что полдюжины острых жал сейчас пройдут насквозь, вонзятся в плоть, в мозг. Но паучок затих, притворившись обычным украшением, и вдруг исчез из виду вместе с повязкой, а из глубины зеркального коридора на Диона взглянул человек из прошлого — два глаза, две брови, здоровое и, что скрывать, привлекательное лицо.
В отличие от иллюзии, созданной князем в Иэнне, обманывать осязание паучок не умел. Дион провел пальцами по повязке и поморщился, задев корявый рубец на щеке. Потом отступил на шаг, хмуро вглядываясь в свое фальшивое отражение.
— Надеешься завоевать ее сердце? — мягко спросил Айдель.
Дион усмехнулся.
— Надеюсь, что не буду ей противен… Когда-нибудь.
Он считал свое увечье гораздо меньшим несчастьем, чем потерю дара. Но не мог не признать хотя бы перед собой: его задевало, когда люди вздрагивали и отворачивались, встречаясь с ним взглядом, или напротив, таращились с алчным любопытством, — и задевало сильно. Впрочем, он научился извлекать из этого пользу: выбитого из колеи человека легче склонить к уступке, а наглец, встретив уверенность вместо смущения, быстро стушуется. Так стоило ли что-то менять?
Дион двумя пальцами взял паучка за бока, паучок поджал лапки и остался у Диона в руке, успев отразиться в зеркале вместе с глазной повязкой и обезображенной щекой. Маску Дион носил только в присутствии дам и короля.
— Когда мужчина настойчив и терпелив, женщина обречена покориться, — глубокомысленно изрек Айдель.
Дион хмыкнул:
— Ты бы хотел покорности от своей Маруты?
Двадцать пять лет назад юная дочка шальдеронского пекаря сбежала из дома, чтобы связать свою жизнь с одаренным, была рядом, пока он поднимался от рядового ликтора до главного придворного мага и начальника училища, родила ему пятерых детей. И лишь после королевского эдикта смогла наконец выйти за Айделя замуж.
— Иной раз еще как! — засмеялся ее супруг перед Истиной и людьми.
Элдре Диона.
Они были близки, как отец и сын, но некоторые вещи Дион предпочитал с Айделем не обсуждать. Например, разбитое зеркало в подземелье замка ин-Скиров, с рамой, в которую зачем-то встроены камни стихий. Во времена империи их использовали для нагнетания энергии или в качестве узловых точек при построении узоров общего действия. Зачем камни в зеркале? Для работы с отражением?.. Скажем, при примерке в модном салоне. Леннея могла обнаружить зеркало случайно и просто развлекаться. Не осознавая или не понимая того, что делает. Поэтому ей нечего сказать? Или она ни при чем, и есть кто-то другой?
А набор знаков прелюбопытный. Стремление к переменам, переход в бесконечность. Так и хочется предположить что-нибудь фантастическое. Вроде… дверей в обитель духов? Но символьная магия отмерла не одно столетие назад, а иные миры посещали только герои старых имперских сказок. Да и Леннея определенно не дух. Дион усмехнулся про себя. Украдкой
бросил взгляд на элдре. Чутье кричало, что о странностях девчонки лучше помалкивать…Десять лет назад старик Бодуэн назначил Айделя придворным магом, сняв с него энтоль. А значит, элдре привязывало к трону нечто более крепкое, чем студенческая присяга. И еще. Айдель, казалось, знал, что Дион кое о чем умалчивает, — и одобрял это…
— Кстати, о женской покорности, — веселье пропало из голоса придворного мага. — Не хочешь подвергнуть свою маленькую рэйди глубокому допросу?
— Нет!
Слово сорвалось с губ, как камешек из-под подошвы на крутом склоне. С треском отскочило и понеслось вниз.
За горячность, за резкий тон стало неловко, и Дион добавил с полуулыбкой:
— Ни к чему. Энтоль научит ее благоразумию. А дальше — посмотрим…
Залезть к ней в голову, как к воришке Ужу? Дион вспомнил его закатившиеся глаза и повторил про себя: "Нет". Один раз Леннея уже пережила глубокий допрос — после ареста отца и брата, и это лишило ее остатков душевного равновесия. Но тогда речь шла об убийстве короля. Сейчас нет причин подозревать ее в чем-то настолько страшном. Есть вопросы. Много вопросов. Жгучее любопытство, точащее душу. Он просто с ума сходит, пытаясь понять, что с ней произошло. Но это не повод… Рано или поздно все откроется. Незачем спешить. Он хочет расположить ее к себе, приручить, если угодно, а не сломать.
— Как знаешь, — Айдель усмехнулся. — Кстати, Лаэрт поделился со мной бутылкой легейского из своих погребов. Откупорим?
Дион осознал, что бездумно поглаживает перстень ин-Клоттов — в который раз за эти дни. Прикосновение к цапле отозвалось мыслями о Леннее, неясными беспокойством и едва уловимым теплым холодком в груди. Невозможное сочетание — тепло и холод, но иначе описать свои ощущения Дион не мог.
Намеренно тронул другой перстень, княжеский подарок. Скользнул пальцем по зернистому рисунку, очерчивая силуэт коршуна, и прислушался к себе. Тепло, одно тепло, без холода. Мягкий всплеск воздуха, далекий шорох крыльев, и где-то на самой грани восприятия — пьянящее обещание свободы, недосягаемой, как само небо.
Приманка. Насмешка. Вечный соблазн.
Следовало снять перстень, засунуть подальше, и пусть его украдут вместо цапли — это только к лучшему…
Айдель соскочил со стола и направился к тяжелому, отделанному бронзой шкафу, в котором держал ядовитые химикаты и дорогое вино, на ходу рассказывая, что рэйда Веллис наконец назвала сумму выкупа за Нельгара.
Десять тысяч керм. Баснословные деньги.
Но и маг ей достался непростой. Талантливый конструктор и изобретатель, возможно гений. Дион слышал лишь о некоторых его разработках, а их были десятки — и это к двадцати пяти годам! Новые фугаты, вдвое быстрее и грузоподъемнее прежних, дешевые и практичные наземные экипажи, способные заменить капризные родды, автономные леветирующие светильники повышенной мощности, усилители для производственных генераторов энергии — все это пригодилось бы не только ведомству дорог, мостов и воздушных путей. А проект установки по перемещению материальных предметов обещал настоящий переворот в области транспорта. Но хозяйка запрещала Нельгару заниматься серьезным делом, заставляя клепать игрушки для увеселения своих многочисленных гостей, и лишь изредка продавала недоработанные изобретения — от собственного имени, разумеется.
— Мы уже объявили сбор денег. Поучаствуешь?
Дион достал чековую книжку и подошел к письменному столу, чтобы взять перо.
— Половину, не больше! — предупредил Айдель. — Ты не можешь выкупить всех.
— Почему же? — Дион зло усмехнулся и вырвал подписанный чек. — Пусть золото ин-Скиров послужит благому делу.
Они выпили по бокалу, споря о том, на что лучше потратить золото ин-Скиров, потом Дион вернулся в ведомство и, как всегда, с головой увяз в бумагах. Только сейчас он начал более-менее разбираться в нюансах организации транспортного сообщения — и потихоньку исправлять ошибки, совершенные в первые месяцы. Тогда он действовал, опираясь лишь на здравый смысл и советы плутоватых доброхотов. Понимал, что его водят за нос, но не мог сообразить, в чем и как.