Цапля для коршуна

— Твоих родных убил Лаэрт, а не Дион, — напомнила Лена.

Внутри опять кольнуло. Она успела принять точку зрения "мужа". Хотя бы потому, что защитить законного правителя от убийц — логично и правомерно. Кроме того, успех заговорщиков лишил бы одаренных крупиц свободы, дарованной королем.

Но была ли это действительно свобода? По сути, Лаэрт отнял магов у знати и присвоил себе. И он точно не лучше тех, кто готовился снести ему голову.

Лена прикусила губу. Все запуталось. Больше не было хорошо и плохо, правильно и неправильно.

— Ему тоже есть, что тебе предъявить, — сказала она Леннее. — Он ведь нравился тебе, признай. Ты злилась на него именно за это — за то, что он сын мага, а не рэйда, но ты все равно думала о нем. Так ведь?

Однако Леннея не слушала и не слышала.

— Ты испачкала меня магическим даром, — горячо шептала она, припав к стеклу. — Пытала меня раскаленным прутом. Ты отдала меня убийце и насильнику…

— Дион не… — начала Лена.

Девушка в зеркале исчезла. Линт Герд оборвал связь.

Ну да, какой смысл спорить о том, что все равно не изменить?

Лена обернулась к отцу Диона, потерла виски.

— Я не понимаю, — пробормотала она растерянно. — Леннея чувствует все, что происходит со мной? Даже присягу… Но это не было так уж больно. Не настолько, чтобы назвать пыткой.

— Ты не поняла? — Линт занял в зеркале место Леннеи. — Прислушайся к себе. В тебе нет печати верности королю. Я пробудил Леннею в нужный момент, и печать досталась ей. Твоя сущность чиста и свободна. Ты можешь даже убить Лаэрта, если захочешь.

— Так в этом ваш план? Убить короля?

Он принужденно рассмеялся.

— Ты слишком выбита из равновесия, иначе не говорила бы таких глупостей. Сама подумай. Если бы госпожа хотела смерти короля Лаэрта, ей надо было лишь чуть-чуть помочь заговорщикам.

Вскоре Линт скрылся с глаз, а Лена осталась наедине со своими невеселыми мыслями — о Леннее, о себе, о Дионе. О том, что все они пешки в игре правителей Иэнны.

Глава 31. Цапля расправляет крылья

Дион вернулся поздно вечером, измученный и какой-то потерянный. Обнял Лену, нежно поцеловал в губы.

— Как ты?

— Жива-здорова. Жду тебя, — она постаралась придать голосу бодрости, даже улыбнулась. — Что было на совете?

Дион потянул ее с собой на диван, с тяжелым вздохом откинулся на спинку.

— Лаэрт хотел, чтобы мы в полном составе поставили подписи под решением о казни всех задержанных. Без разбирательств и суда.

— И ты согласился?

Во взгляде Диона мелькнула невеселая усмешка. "Думаешь, я чудовище?" — говорил этот взгляд.

— Я сказал, что акция устрашения — не то, что нужно Гадарии накануне королевской свадьбы. Никому не хочется марать руки в крови, так что меня поддержали почти единогласно. Лаэрт долго бушевал, но в конце концов признал разумность этого довода. Приговор отложили до завершения свадебных торжеств.

— Может, Алиалла убедит его проявить милосердие?

— Если захочет, — пробормотал Дион и вдруг уткнулся лбом Лене в плечо.

У нее сердце дрогнуло.

Чтоб им всем в болоте утонуть — королям, князьям и княжеским дочкам с их грязными играми! Чтоб им жабами стать. Сидеть на кочках, глотать мух, громко квакать — и не портить жизнь людям.

Она погладила "мужа" по кудрявящимся волосам.

— Иди ко мне.

Дион благодарно пристроил голову у Лены на коленях, поймал ее ладонь и прижал к губам, глядя снизу вверх потеплевшим взглядом.

— Ты нужна мне. Только ты, больше никто.

Она пробежала пальцами по его щеке — левой, такой же здоровой, как правая. Чудо, которое не укладывалось в голове… Но факт налицо. Точнее, на лице. Хоть что-то хорошее.

Однако вслед за признанием Диона в Ленины мысли угрем прошмыгнула Леннея. Что бы ни было в прошлом, дочь Дювора сполна расплатилась за все…

— Я тоже хотел бы ей помочь, поверь, — отозвался Дион. — Но тебя на нее не променяю.

Он помолчал.

— Мне кажется, я ждал тебя всю жизнь.

В груди ныло от этих слов, от его взгляда, полного нежности, и Лена не знала, чего хочет больше, целовать Диона или плакать.

— Как Айдель? — спросила, меняя тему. — Есть новости?

— Я просил Алиаллу помочь ему. Она настаивает на твоем присутствии. Думаю, для нее это просто предлог увидеться с тобой во дворце.

— О'кей, — сказала Лена.

— Что?

— Ладно, я согласна. Ученица хочет навестить учителя. Вполне правдоподобно.

Все, что угодно, лишь бы не вариться в собственном соку, мучаясь угрызениями совести и занимаясь самоуничижением. Может, иэннская интриганка наконец скажет, чего хочет. Это ведь случится рано или поздно. Так пусть лучше рано, то есть сейчас, когда Лене совсем не страшно.

Лаэрт подловил их с Дионом в дверях покоев, отведенных Айделю.

— Прекрасно выглядите, мой друг, — цепкий взгляд задержался на гладком лице Диона, затем, словно порыв горячего ветра, метнулся к Лене.

— Прелестная рэйда, примите мое восхищение!

Король галантно склонился к ее руке, легко коснулся губами пальцев — ни намека на хамский напор, который он демонстрировал в фугате по дороге в храм. Выпрямляясь, добавил знакомым игривым тоном:

— Хотите испытать свой целительский дар, милая цапелька?

Однако на этот раз Лаэрту не удалось предстать беспечным светским фатом, которого он любил играть на публике. И не только из-за алчных ноток в голосе, проскользнувших под конец. Едва король замолчал, его полные губы непримиримо сжались, от крыльев носа к углам рта легли суровые тени, а на дне тлеющих медью глаз проступило что-то такое, от чего у Лены подвело живот.

Статный седой лакей в алой ливрее с золотым позументом терпеливо придерживал створку высокой двери. Лена переступила порог, но Диона Лаэрт подхватил под руку, не давая последовать за женой.

— Оставим дам одних. Надо кое-что обсудить.

"Он заодно с Алиаллой?" — мелькнула паническая мысль, и дверь за Леной затворилась.

Узкий холл с диванами и круглыми настенными зеркалами открывался в просторную комнату, оформленную в спокойных теплых тонах. Шоколадные портьеры с неброским рисунком, на бежевых стенах в полоску гравюры с изображением трав и кореньев, светлые ковры на дубовом паркете, столы и шкафчики и в тон, кресла с фигурными спинками обиты атласом цвета кофе с молоком.