Царство

– Итак… вы решили стать шлюхой. – Агнете вздрогнула, Борис ещё раз повторил, смакуя: – Да-да, шлюхой. На собеседовании я обычно разговариваю иначе, но этот случай особый. По крайней мере, в "Маркизе". – Он продолжил спустя короткую паузу: – Вы, предположу, некогда благородная и добродетельная мать, собираетесь заняться совсем неблагодарным и отвратительным делом. Вы понимаете это?

Агнете выдавила приглушённо:

– Да.

Борис махнул рукой и сказал:

– Тогда раздевайтесь.

– Что?

– Раздевайтесь. Вы собираетесь торговать собой. Просьба раздеться не должна вас смущать.

Агнете вздрогнула. Она поднялась из-за стола, пошатнувшись, из-за чего мордоворот Пит дёрнулся было, чтобы вскочить с дивана и подставить руки. Однако Агнете всё-таки вышла на середину комнаты, нащупала молнию на спине, а потом сняла платье. Пит выступил в роли вешалки. Борис покрутил рукой, как бы говоря "продолжай".

Следом в руки Пита перешёл бюстгальтер и трусы.

Агнете не знала, куда деть руки. То прикрывала срам, то убирала за спину, то держала по швам.

Агнете ждала мерзких шуток, но они не последовали. Однако сюрприз её всё-таки поджидал.

Борис выехал из-за стола. Агнете, сосредоточившись на деталях при встрече, упустила из вида главную, – старик был прикован к инвалидному креслу.

– Да, лучшие годы остались для меня в прошлом, – произнёс Борис, подкатившись вплотную. – Это, похоже, нас объединяет.

Борис осмотрел грудь Агнете, широкие бёдра, длинные крепкие ноги. Он позволил себе прикосновение, – Агнете в этот миг едва не потеряла сознание. Борис схватил каждую грудь по-хозяйски, словно взвешивал, потом провёл ладонью по внутренней стороне бедра, облизал палец и…

Из параллельного измерения и глубин памяти Агнете вернул в настоящее голос мерзкого старика:

– А теперь представьте, Агнете, что так будет каждый раз, когда вы придёте на работу. Даже хуже! – Он добавил через несколько мгновений: – Вы всё ещё уверены?

Агнете заплакала и отозвалась:

– У… у меня и образования никакого н-нет! – Агнете прошмыгала носом. – С… с работой не везёт, мужа больше нет, и…

– Т-ш-ш-ш, – прошипел Борис.

Он обхватил челюсть, поглядел на Пита, а потом сказал:

– Одевайтесь. Я старался, но нет, так нет.

Пит помог Агнете одеться, так как руки у неё подрагивали, и застёжки выскальзывали. Через минуту она снова сидела за столом управляющего, но пила уже не воду, а амасек. – Вы красивая женщина, Агнете, – произнёс Борис. – Когда-то я очень любил красивых женщин. Очень. По-настоящему, серьёзно… не так, как сейчас. – Агнете кивнула, Борис протёр руки салфеткой и продолжил: – Но, к сожалению, в прекрасной "Маркизе" есть определённые требования к работницам, – всё-таки сюда заходят далеко непростые люди. Иногда даже наш светлейший владыка!

Борис указал пальцем на потолок. Агнете поморщилась, Борис ей подмигнул и продолжил:

– Во-первых, наши клиенты предпочитают молоденьких девочек. Самой опытной – двадцать три. Скоро завершает карьеру. Во-вторых…

Агнете поднялась и произнесла, балансируя на грани между повседневным тоном и плачем:

– Спасибо, что уделили внимание, господин Ланской. Я больше не смею отнимать ваше время.

Борис в лице никак не изменился, просто помахал ладонью, призывая вновь опуститься на стул, и Агнете не нашла в себе сил противиться. Борис произнёс:

– Мне вас жаль, Агнете, но благотворительностью я не занимаюсь. Могу только начеркать пару строк своей коллеге в "Сиськах и золоте". Это бордель для простых смертных, от клиентов отбоя не будет.

Агнете поперхнулась. Борис ухмыльнулся и продолжил:

– Пусть вас не смущает ни название, ни то, что для "простых смертных". Девочки там зарабатывают хорошо, чуть ли не на одном уровне с наёмниками, только голову в петлю продевать не надо. – Борис бросил мимолётный взгляд на портрет, а потом продолжил: – С моей рекомендацией вас постараются не нагружать групповухами, не передавать в руки особых клиентов с особыми потребностями, не подсаживать на наркотики. Вам нужна рекомендация?

Борис достал чистый листок, взял перьевую ручку.

Всё, что осталось Агнете, – это коротко кивнуть.

11

Замысловатым оформлением "Сиськи и золото" не отличались. По сути своей – торговые ряды в несколько этажей под одной крышей, вот только вместо лавок со всякой всячиной здесь были крохотные номера, рядом с которыми за столиками сидел товар. Товар этот так же разносил напитки, занимался закусками и уборкой.

Если "Маркиза" могла принять пару десятков посетителей одновременно, то в "Сиськах и золоте" шлюх и жигало насчитывалось почти две сотни. Мужчин, которые торговали собой, меньше. На "Амбиции" было пропорционально меньше любителей и любительниц с ними развлечься.

Так же, как и в торговых рядах, в открытой галерее висели вывески-указатели: "Блондинки", "Брюнетки", "Чёрные", "Жёлтые", "Рози"... На этой вывеске были изображены витые рога, и направляла она к единственной зверолюдке на борту, – удовольствие, мало сказать, не для всех.

Не спрашивайте. Друг рассказывал.

Агнете сидела под вывеской "Рыжие".

На ней была чёрная полумаска с ушками и будуарное платье. Если кто не знает, будуарное платье можно описать так: вроде есть какая-то одежда, а вроде и нет. Прозрачный халатик, в отличие от маски, ничего не скрывал.

Агнете курила палочку лхо. Да, Борис сдержал слово и написал рекомендательное письмо, в котором призвал руководителей "Сисек и золота" воздержаться от порочной практики в её случае, но Агнете, пообщавшись с опытными работницами, сама приняла решение. В конце концов, лхо – это не "Красноглазик" и не "Блеск", можно и завязать.

Показался клиент – жилистый, даже щуплый рыжий парень с разбойничьей бородой. Сердце Агнете забилось быстрее. Вот незадача – работать нет желания, но нужно, клиенты отвратительны, но без них никак.

– А это кто? – спросил парень. – Я тебя раньше не видел.

Агнете поднялась и оказалась выше клиента на полголовы, – спасибо туфлям на шпильках. Он даже присвистнул и дотронулся до затылка, а потом сказал:

– Вот это мне сегодня повезло! Так как тебя звать?