Царство

– Не плачьте, Агнете. Трудности закаляют. Заставляют наши крохотные головы хотя бы немного соображать, – говорил капитан. – Мне вообще приходится думать не только о себе, знаете ли, но и о десятках, даже сотнях тысяч людей, если посчитать тех, кто работает на земле или у моих союзников. Я горжусь тем, что выплачиваю пенсию, что забочусь о калеках, но! Как сказал один древний терранский мыслитель: "Сначала плати себе".

Агнете забежала в лифт и несколько раз нажала на кнопку, чтобы поехать домой, однако Георг с телохранителем вошёл следом. Георг произнёс:

– Если вы считаете, что условия несправедливы, то, пожалуйста, – он всплеснул руками, – найдите себе место получше или создайте его сами.

Георг закончил спустя несколько мгновений:

– А меня больше не отвлекайте. Найдите работу.

9

Симона поняла, что быть беде, когда увидела детей – вместе с Фритьофом – не в каюте, а на палубе среди остальных жильцов, которые общались, курили, играли или как-то иначе готовились ко сну.

– Маме нехорошо, – только и сказала Амалие, и она сильно преуменьшила то состояние, в котором Агнете находилась.

Агнете купила бутылку самого дешёвого самогона, выпила пару стаканов, её стошнило, но она продолжала цедить эту белёсую гадость.

Сначала Симона даже понять её не могла. У Агнете язык заплетался и, как будто этого мало, она срывалась на плач через каждые несколько неразборчивых слов. Потом она вообще припала к груди Симоны и тихонько рыдала, заливая блузку слезами.

Со временем Симоне всё это порядком поднадоело. Сначала она спросила по-хорошему, – ничего не добилась. Потом Симона отвесила Агнете пощёчину и увидела в её глазах хоть какой-то намёк на ясный рассудок. Симона вырвала бутылку из рук Агнете и заперла у себя в шкафчике. Потом она вместе с подругой прошла в санузел. Там они ещё раз вызвали рвоту и удалили всю эту дрянь. Симона напоила подругу водой и уложила спать.

Но на этом тяжёлый день не собирался заканчиваться. Агнете разбудила Симону ближе к полуночи и кивком головы пригласила выйти из каюты. Она долго не решалась рассказать о случившемся. Так долго, что Симона начала пристально разглядывать ногти и думать о том, что напрасно предложила съехаться.

Наконец Агнете сбивчиво, сорванным голосом рассказала, как именно получила рану, что случилось потом и, конечно же, передала разговор с Хокбергом, на что Симоне оставалось только руками развести.

– Ну а что ты хотела?! – спросила она. – Я не раз тебе говорила, кто такой Хокберг. Ему… таким, как он, нет дела до простого народа. Они кормятся с нас. Паразиты…. Для них наша боль ничего не значит. Одни деньги на уме.

– Почему это произошло со мной? – протянула Агнете. – Я что? Что-то нехорошее сделала? Я ведь никого в жизни своей не обидела!

Услышав знакомые нотки в голосе Агнете, Симона поморщилась и ответила:

– Соберись! Тебе нельзя быть слабой!

– Но почему?!

– Почему-почему… жизнь – говно! Вот почему, – сказала Симона. – Император на самом деле не защищает. Он мёртв.

Агнете даже побледнела, услышав богохульство. Симона только ухмыльнулась и продолжила:

– Никто нам ничего не даст, Агни, сколько ни моли. А то, что у нас с тобой были счастливые дни… это просто недоразумение. Случайность.

Агнете затихла. Была ли она опустошена или перебирала варианты, Симона не знала. Но всё-таки решила тоже подыскать парочку:

– Попробуй пойти в церковь, пристроить туда детей. Голодными они точно не останутся. Возможно, удастся уговорить святош устроить сбор после проповеди. Не факт, конечно, что соберёшь достаточно. Сейчас много таких.

Агнете промолчала. Симона всё-таки поддалась порыву, и вытащила из кармана брюк пачку сигарет. Подпалила кончик, затянулась, выдохнула серое облачко, а потом подкинула подруге ещё пищу для размышления:

– Попробуй договориться с каким-нибудь денежным мешком, чтобы тебе в долг дали под залог земли. Вроде бы проще некуда, но у нас не осталось знакомых денежных мешков. Текла не врала, я её сейчас нигде не вижу. Отсиживается. – Симона завела старую пластинку: – Блядь… Вот вам и золото Хокберга! Так и хочется сказать: "Ну что? Получили? Довольны?" Но ведь некому.

Агнете промолчала.

Сигарета совсем истлела, но новую начинать Симона не стала. Она сказала:

– Ты давай не раскисай только. Завтра вечером вместе пройдёмся, поищем тебе работу. Тех денег, которые богатые дяди подкинули, всё равно не хватит до Нагары.

Агнете не промолчала, но сказала кое-что неожиданное:

– А тот мужчина… ну… с которым ты встречаешься. У него друзей случайно нет?

10

В последующие месяцы одна мысль никак не покидала голову Агнете, несмотря на то, что ей удавалась сводить концы с концами.

Однако когда от пожертвований ничего не осталось, то Агнете решилась. Она посчитала, что уже скоро покинет "Амбицию" и терпеть насмешки или порицание не придётся. Всего лишь несколько недель…

У Агнете была одна подработка на полсмены, и теперь она собиралась взять ещё одну.

Большую часть гардероба пришлось к тому моменту продать, но оставалось одно платье. С ним Агнете не рассталась хотя бы потому, что до сих пор в него влезала. Лукас подарил на годовщину, как раз после рождения Амалие.

Платье трапециевидное под цвет волос Агнете, с коротким рукавом и глубоким вырезом. Оно подчёркивало достоинства, – большую грудь, – и закрывало недостатки: складки на боках и небольшой, но всё-таки живот.

Агнете надела колготки, босоножки, повесила на плечо чёрную кожаную сумку, правда, не совсем подходящую к образу, ещё раз поглядела на себя в зеркало, улыбнулась, постаралась выглядеть, как прежде, но как прежде не получилось. Вокруг глаз появилось множество морщинок, а волосы поблекли. О каких-либо украшениях Агнете и не вспоминала, – их продала в первую очередь.