Царство

Издали этот мир-улей напоминал грокса-броненосца. Свернулся в клубок и спрятался за наслаивающимися друг на друга роговыми пластинами, не видно ни маленьких чёрных глаз, ни длинного любопытного носа.

Даже поверхность Брунталиса не разглядеть, если не задаться подобной целью и не совершить посадку. Планету колонизировали так давно, что она обросла железом ничуть не хуже иной кузни.

Но всё менялось, когда речь заходила о резиденциях правящей верхушки.

Дворец, доставшийся нынешнему губернатору – Мишелю Онаси – от предыдущих властителей, вообще находился в лесу. Да-да, я не шучу. Накрытая куполом, что превращал свет звезды в тусклое сияние, а кислотный дождь – во всего лишь в печальную картину за окном, парковая зона напоминала колонистам о далёкой родине, оставшейся где-то там, за тысячи парсеков от Брунталиса. Навороченные системы кондиционирования опускали на хвойные леса туман, имитировали дождь, в то время как смотрители заповедника имитировали таинственные мрачные тени в чащобе.

Дороги были выложены камнем, и по нему катились деревянные кареты, которые везли гостей губернатора на бал.

Больше всего дворец походил на храмовый комплекс где-нибудь на Аманите, возможно, и там, и там архитекторы вышли из одной схолы.

Невысокая крепостная стена с маленькими башенками казалась несерьёзной, даже игрушечной, но на то была причина. Здесь главная защита от внезапного нападения – искусственная речка, окружившая островок.

Лошадиные копыта выбили дробь по камням подъёмного моста, и карета с нашими героями остановилась перед следующим препятствием на пути к изящным строениям, устремившим иглообразные шпили к зениту.

Не дожидаясь помощи лакеев, из кареты выскочил Георг. Маскарадная маска, выполненная в виде ястребиной головы, вряд ли бы помогла скрыть личность вольного торговца, так как и на балы, и в повседневной жизни он одевался примерно одинаково.

Георг вытащил из-под кузова лесенку, прикрепил её к порожку, потёр руки и вскинул одну, чтобы помочь даме. Дама этот жест не оценила и, придерживая подол, спустилась сама. Дело не в том, что Георг перепачкался, просто дама – Манрикетта Мурцатто.

Волосы седые, некрашеные, зато одежда и аксессуары – кроме украшений и маски – из всех оттенков чёрного. Вечернее платье с высоким воротником, кожаное болеро, клатч из змеиной же кожи и соответствующая маска с раздувшимся капюшоном, где из оскаленной пасти высовывался длинный раздвоенный язык.

Мурцатто оглядела обслугу, дома в отдалении и окружающую природу, а потом обратилась к спутнику:

– Напоминает о доме.

– Знал, что тебе понравится.

Георг отвёл локоть под тонкую женскую ручку, но Мурцатто не прекращала игнорировать его. Она первой пошла в сторону садового лабиринта, возвышающегося над землёй на два человеческих роста.

Быть может, многие гости губернатора потерялись бы и сгинули от голода, холода и безумия, но лакеи с масляными фонарями указывали правильный путь на каждом коварном разветвлении.

Правда… ссориться с хозяином после такого приветствия не хотелось. На обратном пути могли возникнуть трудности, так как зелёное море колыхалось повсюду, преграждая любые пути к отступлению.

Наконец Георг с Мурцатто покинули узкие переходы цепляющих веток и влажной листвы. Перед ними выросла громада дворца, над которым уже рвались разноцветные фейерверки. Хотя бы так губернатор решил прогнать мрачное настроение, посетившее, наверное, всех гостей, кто видел это место впервые.

Шпили, высокие башни, их смотрители-гаргульи, украшенные искусной резьбой контрфорсы и аркбутаны, стрельчатые арки, роза и витражи.

Последние – отдельный вид искусства.

Сквозь разноцветные окна, может быть, ничего не разглядишь, но и не нужно. Вообще, скорее всего, забудешь о чём-то кроме. Мурцатто с большим трудом подавила желание обойти дворец, чтобы ещё раз узнать о жизнеописании Бога-Императора. Он словно бы ожил в изображениях, словно бы и не было величайшей гражданской войны в галактике, из-за которой Он сел на Трон Златой. Витражи казались… даже были чем-то настоящим среди всей окружающей имитации.

– Напоминает о доме? – повторил Георг, ухмыльнувшись.

То есть ухмылки не было видно из-за маски, но всё-таки я – автор, время от времени делаю подсказки.

Мурцатто ответила не сразу.

– Нет. Мне для этого нужно было родиться в другой семье. – Она добавила спустя короткую паузу: – И вообще не на Стирии.

В следующий раз Георг и Мурцатто перебросились словами, когда перед ними распахнули высокие тяжёлые врата. Привратникам для этого пришлось навалиться на створки всем телом.

На привратниках, кстати, в отличие от остальных слуг, не простые белые маски с прискорбно поджатыми губами, а глухие рыцарские шлемы. Привратники вообще были облачены не в платья, а в латные доспехи, в руках алебарды.

Внутри, оглядев местную публику у гардероба, – в основном юноши и девушки или же старики, которые выглядели как юноши и девушки, – Мурцатто заметила:

– И зачем ты меня позвал? Взял бы какую-нибудь молодую шлюху.

Слуга, который проходил мимо, вздрогнул, но ничего не сказал.

Георг ответил:

– С молодой шлюхой я могу встретиться в более интимной обстановке. Здесь же я хочу выглядеть человеком со вкусом.

Сквозь прорези в маске видны пьяные звёзды – Георг успел немного подкрепиться для храбрости и куража.

Мурцатто обвела спутника взглядом с ног до головы и произнесла:

– Не приходится говорить о вкусе человеку, который одевается так броско.