Царство

Жерар остался один на один с громадой, которая без каких-либо хлопот бросалась шагоходами и пережила ракетный обстрел. И всё-таки Жерар взвёл цепной меч, чем вызвал хохот проклятого. Чуть погодя раздался голос, похожий на скрежет металла:

– И что ты собираешься мне сделать, человечишко?!

Одержимый сросся с силовыми доспехами, напоминал облитератора, его лицо-шлем исказила кривая усмешка. Зубы в пасти подгнившие, но такие же гигантские, как и само чудовище.

Жерар бросил вызов Злу. Он не родился в воинской касте, но с годами стал тем, кто в ситуации "или-или" выбирает смерть.

Одержимый даже позволил рубануть себя по ногам несколько раз, – из рваной искореженной обшивки потянулись струйки чёрной крови, – а потом схватил огромной лапищей так, что только руки у Жерара и остались свободны.

– Смелая порода, – произнёс одержимый, пока Жерар отчаянно пытался разрубить переплетение мышц и синтетических волокон, гнилой плоти и керамита. – Сегодня я убил не меньше сотни белых колпаков, и никто так и не побежал. Жаль, что вы рано или поздно закончитесь.

Одержимый поднёс Жерара к пасти, и тот попытался ударить чудовище по глазам. Одержимый уклонился, поймал и клинок, и руку зубастой пастью. С лёгкостью пережевал и то, и другое, пока Жерар бился в корчах и вопил.

– Оставь и нам кусочек, брат! – Рядом собралась целая стая чудовищ, не меньше десятка уродливых, но смертельно опасных созданий.

– Последнее слово? – спросил одержимый, осклабившись.

Изо рта протянулись струйки крови, посыпалось костяное крошево и измятый металл.

– Бог… – из последних сил начал Жерар.

Его била мелкая дрожь, всё лицо в поту.

– Ну! Давай же! – Одержимый вырвал крик жертвы тем, что до хруста костей сжал лапу. – Что там мне сделает ваш дохлый император?!

– Бог-Император… проклинает… – Жерар проскрежетал зубами и выпалил: – А я изгоняю тебя! Изгоняю всех вас! Кровью своей!

Он сорвал с груди аквилу и впечатал её в мерзкую морду чудовища.

Можно было ожидать взрыва смеха, но вместо него у одержимого вырвался жалобный вопль. Он словно бы наигрался и отбросил измятую куклу прочь, но дело было куда серьёзнее, чем могло показаться кому-то со стороны. Уже через мгновение огонь, охвативший маленькую аквилу, перешёл с первого одержимого на второго, со второго на третьего и так далее, пока вся стая не заметалась из стороны в сторону. Чудовища катались по земле, мчались, куда глаза глядят, пока не отказывали ноги, пытались засыпать друг друга землёй, которую рыли когтями, только бы затушить святое пламя. Может быть, Бог-Император на Троне Златом на самом деле напоминает не существо из плоти и крови, а мощи, но Дух Его обжигает и за сотни световых лет от Терры.

10

Рассматривая печальные картины того, чем закончилась встреча обыкновенных маленьких людей со Злом с большой буквы, Котар, в первую очередь, подумал об Ийдане.

Несносная девчонка, скорее всего, отправилась на поиски приключений, несмотря на все запреты. Но ведь не заковывать её в кандалы из нуль-железа всякий раз, когда его нет рядом!

Едва Котар разобрался с этими тревожными мыслями, как на него навалились следующие. Их объединяла тема "как людям противостоять ужасам из самых тёмных глубин космоса?"

Котар, как и любой другой космический десантник, будучи смертным, прошёл жесточайший отбор. Его преобразовали, используя передовые технологии и таинственные обряды, снарядили лучшим оружием и доспехами, которые когда-либо выпускались на мирах-кузнях. У Котара был шанс в сражении с одержимыми и другими демоническими тварями, а что же до бойцов Хокберга, пусть даже фанатичных культистов Святого Свежевателя?

Их шансы стремились к нулю. Почти всё подразделение – на минуточку, самое боеспособное – провернули в мясорубке и раскидали фарш по окрестностям. Это сражение и "сражением" нельзя было назвать.

Истребление.

Котар вместе с подразделением Пустынных Странников прошёл мимо танка, у которого сорвали башню. Нет, не взрыв боекомплекта – какой-то одержимый вскочил на броню, взялся за ствол и вырвал с корнем механизм, чтобы потом залить варп-пламенем нутро трофейного "Леман Русса".

Возможно ли составить руководство танкистам и объяснить, что же делать в подобной ситуации?

Котар покачал головой. Для сражения с таким врагом когда-то и придумали Ангелов Смерти, но Котар не мог разорваться, да и Пустынные Странники постоянно несли потери убитыми и ранеными, редко действуя числом большим, чем пара десятков. Это уж так… даже не ударный кулак, а пожарная бригада, которая чаще всего приезжала уже на пепелище. Как, например, сюда.

Группу культистов Святого Свежевателя, которые держали позицию за преградой из мешков с песком, в прямом смысле втоптали в землю. Глядя на отвратительную кашу из обрывков ткани, крови и перетёртых костей, сложно было даже представить, что творится в голове убийцы. И если бы только это, но ни одному культисту, попавшемуся на пути, не повезло уйти из жизни без мучений.

Кого-то повесили на собственных кишках на фонарных столбах, других нанизали на арматуру в разрушенных домах, третьих обглодали до костей…

Сложно было сохранить холодную голову после увиденного, но Котар гасил ярость, несмотря на шёпот проклятого клинка, призывающего к возмездию.

Котар разжал ладонь и оглядел фламберг от острия и до противовеса. Баланс идеальный, клинок прекрасен, но до чего же у него тлетворная суть. Возможно, путь одержимых тоже начинался с проклятого оружия, и вот к чему оно привело.

Одержимые получили Силу. Одержимые потеряли всё остальное.

"Не стану отрицать или говорить что-то в свою защиту, – пронеслись в голове Котара чужие мысли. – Я бы тоже предпочёл править, а не служить, но ведь из нас получилась неплохая команда, не так ли?"

Котар не ответил.

– Котар!

К нему обратился Барух, указав цепным топором в сторону следующего побоища.

И вот тут появились совсем другие, неожиданные картины.

Котар приблизился и тронул носком сабатона обуглившиеся останки, которые точно не принадлежали обычному космическому десантнику. Насыщенная разрушительной варп-энергией плоть не восстановилась, хотя одержимые могли пережить многое. Нет, в данном конкретном случае она сгорела точно так же, как и любая другая плоть. В почерневшей скорлупе изломанных силовых доспехов осталась только зола.