Царство

– Я – инквизитор-легат. Святой. Императорской. Инквизиции, – Туонела словно бы печатала шаг. – И меня колдовством не напугать!

Туонела снова взвалила громовой молот на плечо и продолжила:

– С такими силами, как у меня, отправляли в преисподнюю высших демонов с полчищами иных тварей. Мы справимся!

Котар оглянулся и ничуть не удивился открывшейся картине. Он окликнул инквизитора:

– Где же ваши силы?

Инквизитор как в стену врезалась, развернулась на каблуках, вздрогнула и сделала шаг назад.

Больше не ревели двигатели танков в отдалении, даже многометровые громады титанов исчезли, словно бы их экипажи прислушались к совету Котара и отвели богоподобные машины за черту города. "Громовые ястребы" остались единственной техникой на дороге с одного видимого края до другого.

Лица каменных наблюдателей исказились. Герои и основатели Синбрана ухмылялись. Даже на мордах ездовых животных появилось что-то похожее на зловещие улыбки.

Пока инквизитор собиралась с мыслями, Котар отдал команду:

– Воины Бога-Императора, круговая оборона!

И Саламандры, и Странники, и Караул Смерти в мгновении ока окружили Туонелу.

– Кровавые кишки Русса! – выругался Торгнюр. – Опять! Как же я ненавижу это дерьмо! – Старый волк с шумом втянул воздух носом и воскликнул: – Смердит порчей! – Он прорычал нечто нечленораздельное, а потом добавил уже разборчивее: – Эй, вы, тухлые драугры! Выходите, не прячьтесь! Нечего цепляться за ваше жалкое подобие жизни!

Вопреки воинственному кличу, капеллан Ор’ноко проговорил спокойно, буднично, словно ничего сверхъестественного не происходило:

– Клятва о Послушании, братья. Повторяйте за мной.

В унисон прозвучало множество голосов:

– Я служу тебе, Бог-Император Человечества. Делай со мной всё, что пожелаешь, Ибо вера моя безгранична.

Корд же тем временем выдавил сквозь зубы приглушённое "достал", навёл тяжёлый болтер на того, кто его дразнил, и дал короткую очередь.

Реактивные снаряды превратили и ближайшую статую, и постамент в каменное крошево с уродливыми валунами. Голова имперского святого с высунутым изо рта языком укатилась далеко от места обрушения. Она не останавливалась и будто бы даже ускорилась, только бы настичь и покарать вандала. Корд прошипел проклятье и потратил ещё один снаряд, чтобы прекратить необъяснимое движение. Снова брызги камня, а ещё и таинственное свечение, сопровождающееся мерзким хихиканьем. Облачко или дух каждое мгновение менял окраску. Он поднялся в воздух и закружился над десантниками, не прекращая хохотать.

– Твари Повелителя Перемен, – полушёпотом проговорил Бел’наг, бросив взгляд на инквизитора.

Котар хмыкнул. В подобной ситуации и самый безумный ортодокс подумал бы о наказании за запретные знания в последнюю очередь. Вот и Туонела не сделала замечание Бел’нагу. Она до хруста стискивала длинную рукоять громового молота. Лицо бледное, кожа натянулась на скулах, ноздри раздувались в прерывистом дыхании, – вряд ли инквизитор в этот миг вообще прислушивалась хоть к кому-нибудь или чему-нибудь, кроме собственных мыслей и предчувствий.

– Враг чрезвычайно опасен, – проговорил Котар, обращаясь ко всем. – Вряд ли он одолеет нас, но может и, скорее всего, обманет. Укрепите свой разум.

Статуи будто услышали Котара и сошли с места, только бы опровергнуть полученную характеристику. Они рвались в бой.

– Прицельная стрельба! – приказал Рама Ярадж. – Берегите боеприпасы!

Командор нажал на спусковой крючок, и из широкого ствола болт-пистолета вылетел реактивный снаряд. Он преодолел пару десятков метров и поразил ближайшую статую в колено. Сустав развалился, статуя при ударе о брусчатку разбилась на куски, чтобы освободить тучку, переливающуюся всеми цветами радуги. Уже через мгновение тучка преобразилась в гротескное создание – пасть на ножках с многочисленными когтистыми лапами, щупальцами и рогами. Ни одного мгновения, ни доли секунды демоническая тварь не сохраняла какую-то определённую устоявшуюся форму. Конечностей становилось то больше, то меньше, пасть то росла, вмещая всё больше челюстей, то вовсе исчезала под напором бесчисленных глаз. Единственной общей деталью оставалась розоватая шкура.

Возможно, любой другой солдат в воинстве Крестового Похода дрогнул бы при встрече с подобным кошмаром, Рама же просто выстрелил ещё раз.

Снаряд должен был поразить чудовище точно в туловище-лоб, но плоть разошлась на пути, пропустив снаряд дальше. Розовый ужас загоготал, но хорошо смеётся тот, кто смеётся последним. Уже в следующее мгновение Раму поддержал Торгнюр, и рядом с чудовищем о землю ударилась граната осколочной пушки. Уклониться от вихря секущего металла не удалось и, растеряв несколько тонких конечностей, розовый ужас рухнул на спину-затылок, его багровый язык вывалился изо рта.

Демоны дышали огнём и плевались проклятиями, пытались разорвать десантников когтями или загрызть, но на первых порах ни у одной твари не получилось не то чтобы ранить, а даже приблизиться. Между избранными воинами Бога-Императора и нечистой силой образовалась мёртвая зона, которую демоны никак не могли преодолеть, как бы рьяно и в каком бы количестве ни наваливались.

Всё больше разноцветных уродцев стремительно истлевало на мощёной дороге. Мир избавлялся от чуждых тканей и намерений, выбивал чудовищ за завесу с неменьшим рвением, чем космические десантники. Однако орда не редела. Наверное, еретики принесли в жертву всё население города, чтобы призвать подобное Зло. Ещё не вторжение, но полноценный прорыв, грозивший тем, что на месте Синбрана появится открытая дверь в Имматериум.

Из спаренных стволов тяжёлого огнемёта вырвалась настоящая геенна огненная. Набегающие уродцы повалились наземь, перекатываясь из стороны в сторону в попытке сбить пламя. В следующее мгновение перед Котаром выросла долговязая фигура твари, которая сама дышала огнём. Вот только как-то опалить воителя, перекованного в самой жаркой кузне Ноктюрна, не удалось. Котар схватил тварь за голову и сжал ладонь в кулак. Он отбросил обезглавленное тело в сторону, послал ещё одну струю пламени в орду нечисти, а потом сменил канистру с топливом. Запасных оставалось совсем немного. Могло статься так, что как бы хорошо десантники ни отбивались, их просто задавят числом.

Котар обратился мыслеречью к другим псайкерам:

"Бел’наг, мастер Олсен, распространите свою защиту на всех. Твари ненавидят порядок, так пусть обломают зубы о грани вашей крепости!"

Даже псайкер госпожи инквизитора послушался и ослабил собственный барьер, хотя и рисковал сильнее всех. Никто бы не назвал Рутгера Олсена слабым, но рассудок Ангела Смерти всегда крепче рассудка человека.

Демоны изменения страшно взвыли и с ещё большим усердием ринулись разорвать обладателей ненавистной им упорядоченной силы, – организатор атаки не собирался сдаваться, чем и выдал себя.