Царство
Шрифт:
– Поднимай! Поднимай рампу, блядь! – крикнул Георг бойцу арьергарда.
Сам он кое-как добрался до кресла пилота, поколдовал с пультом управления и запустил двигатели, едва не ткнувшись в точно такую же машину напротив. Далее Георг изменил вектор тяги и приподнял "Звёздный Ястреб" над палубой. В тот миг первый бомбардировщик вышиб створки ангара, потратив оставшийся арсенал. Он набрал обороты и вылетел прочь, пока Георг только-только вспоминал, какой же рычаг за эти самые обороты отвечает.
– Блядь, блядь…
Одновременно
Наконец он вспомнил нужную комбинацию и покинул "Марс", чтобы засвидетельствовать гибель первого бомбардировщика. Возможно, абордажникам на борту и могло показаться, что они только что обманули смерть, но система противокосмической обороны отработала слаженно и чётко. "Звёздный Ястреб" попал под сосредоточенный огонь зенитных пушек, а Георгу оставалось только набрать максимальную скорость и петлять, чтобы не повторить судьбу его храбрых солдат. Прямо перед кабиной пролетали сверкающие линии трассирующих снарядов, что-то взрывалось, но вот уже одна минута, другая и…
"Звёздный Ястреб" скрылся за перекрученным и изорванным корпусом Белами-Ки. Георг увёл машину к той части космической станции, которая больше всего пострадала, чтобы не попасть на прицел уже собственных зенитчиков.
Сердце рвалось из груди, Георг не чувствовал ни рук, ни ног, но всё равно расхохотался в истерике, когда понял, что всё получилось. Он крикнул так, чтобы услышали и на борту, на местах технопровидцев, стрелков или бомбардиров:
– Ловчий! Ты как?!
– Жив! – донёсся такой же громкий и радостный ответ: – Спасибо, капитан! Я думал, всё.
– Да я тоже так думал. Пиздец! Полный пиздец!
– Давайте так больше не делать!
– Тоже так считаю! – Георг рассмеялся.
Он вспомнил ещё об одном человеке, который пережил самоубийственную вылазку, и обратился к нему:
– Эй, парень! Тебя как звать-то?!
– Н-ньянг! Р-рядовой Ньянг, гошподин! – отозвался тот.
– Молодчина! Не растерялся! Я тебя озолочу, рядовой Ньянг! – Георг отдышался и добавил уже тише: – Ты и вовсе больше не рядовой, Ньянг! Я тебя лейтенантом сделаю! Капитаном!
21
Котар бросил взгляд на Рыцарей и сказал:
– Если дела пойдут плохо, я призову те силы, которые противоположны, даже враждебны демонам Отца Чумы. Но то не значит, что они будут на нашей стороне.
Эйлисиил – библиарий с обезображенным лицом – отозвался:
– Тебя ждёт вечное проклятие, Котар.
– И смерть. – Котар кивнул. – Я знаю. Но другого выхода может и не быть.
"И не будет, – раздался голос демона. – Сава убьёт вас. Тебе лучше сразу обратиться ко мне, впустить меня. Только так ты спасёшь тех, кого любишь. Мы должны стать едины".
Котар ничего не ответил, не допустил даже мысли, которую смог бы уловить его невидимый, но вечно бдительный спутник.
Рыцари возвращались туда, откуда совсем недавно ушли, но уже не узнали это место. Кто-то вспомнил о Священном Лесе круутов, потому что примерно такая же зона появилась теперь и на "Пентакле" чуть ли не в одночасье.
Правда, с одним важным отличием, от которого нельзя просто так отмахнуться. Здешней роще не нужны были защитники. Она сама прекрасно защищалась.
Стоило только сделать шаг по мху и грибам, которые скрыли под собой металл, как в воздух поднимались ядовитые миазмы. Высокая трава с острыми листьями тянулась к тем, кто посмел войти в Сад Нургла, рвала сюрко и знамёна. Лианы, точно настоящие змеи, подёргивались, ползли накатывающими и отступающими волнами, чтобы вцепиться в сабатоны или вовсе оплести воина целиком. Громадные цветки так и норовили опустить ловушку, образованную секущими листьями так, чтобы схватить зазевавшихся чудовищными клыками.
Чего только не видели воины Бога-Императора, пока шли к Вратам Хаоса!
Например, ульи, собранные из гниющих тел. В их сотах накапливались самые страшные яды, которыми когда-либо травились существа всех цивилизаций галактики. Они видели спокойные пруды, которые могли обмануть кого угодно, но только не Ангелов Смерти. Там, под мутной толщей воды добычу ждала сама Жадность, пасть которой могла поглотить всё и вся. На манифестацию пока что не явился Князь Велай, но здесь хватало человекоподобных деревьев, уродцев, изогнувшихся в непереносимых муках. Варп плавил тела и придавал им новые фантасмагорические формы.
– Бог-Император! – воскликнул капеллан Эллагор. – Да обрушится свет Твой на безобразие мира сего! Да предстанет оно перед взором Твоим, и да сгорит под этим взором!
Магистр Нуоберон крикнул:
– Покажись, еретик! Хватит прятаться!
В ответ прозвучал голос, который раздавался отовсюду. Магистр Сава стал водой и воздухом, огнём и землёй, жизнью, смертью, тёмной душой проклятого места.
– Да будет так. Но я приду не один.
Как по знаку свыше, хищные джунгли ожили. Из гнилых ульев показались демонические насёкомые, из прудов выпрыгнули жабы с такими огромными пастями, которыми без труда пережевали бы и космического десантника. Мухоловки выхватывали Рыцарей из строя, и тем приходилось бороться за жизнь против этих сдавливающих органических капканов. Меж деревьев замелькали силуэты чумоносцев и мелких пакостников – нурглингов. Сами деревья втягивали корни и сходили с места, чтобы накинуться на отряд Рыцарей.