Царство

Когда "Марс" добрался до той позиции, с которой и должен был произвести пуск челноков с абордажниками, Георг хлопнул пилота по плечу и воскликнул:

– Поехали! – Георг включил вокс-передатчик и обратился уже ко всем солдатам на борту: – Господа! К бою! Кровь и золото!

– Кровь и золото! – нестройным хором, но пока ещё бодро и громко отозвались бойцы.

До этого катер скрывался за одним из множества колец Белами-Ки, обнаружить невозможно, если специально не искать, но теперь всё изменилось. На экранах радаров "Марса" наверняка возникла мерцающая приближающаяся точка, которая обозначала каких-то сумасшедших, решивших пробиться сквозь шквальный огонь кинетических зенитных орудий.

Однако… никакого огня не последовало. Произошло именно то, на что и рассчитывал Георг. Его "Акула" влетела во встречный поток точно таких же штурмовых катеров, которые направлялись на Белами-Ки, и только чудом не разбилась при столкновении лоб в лоб. Если кто и отслеживал перемещение Георга и компании, то побоялся открыть огонь, чтобы не сбить и своих тоже.

Но так не могло продолжаться вечно.

Когда навстречу всё-таки потянулись сверкающие пунктирные линии трассирующих снарядов, а пилот начал маневрировать, Георг расхохотался и выкрикнул:

– Non terrae plus ultra!

Их зацепили, катер тряхнуло так, что Георг едва не упал, однако "Акула" достигла цели, влетела прямо в бронированный щит, прикрывающий капитанский мостик "Марса".

Дальше – дело техники. Абордажники Георга высадились и принялись поливать огнём всё, что движется, ломать всё, что только можно сломать. Да, когда-то "Марс" принадлежал семье Хокбергов, но в этом бою служил иному хозяину. Георг заранее поделился с абордажниками планировкой и особо отметил, чтобы они ни в чём себя не ограничивали.

Георг и себе не отказал в удовольствии. Направил ствол гравитонного ружья на трон командующего, откуда отстреливался Иеремия, и нажал на спусковой крючок.

Возникшая на месте аномалия должна была раздавить Иеремию его собственными доспехами, но тот или предчувствовал неприятности или постоянно носил с собой розарий – древнюю реликвию времён Тёмной Эры Технологий со встроенным защитным полем. Сопровождаемый ослепительными всполохами Иеремия вылетел из области поражения так, словно его подхватила взрывная волна. Трон командующего со встроенным когитатором и собственным когнис-хранилищем, с небольшим гололитическим столбом и голопроектором превратился в уродливую мешанину металла, схем и проводов. Каждый элемент сложного устройства деформировался, его вырывало из креплений и переносило туда, где из-за воздействия аномалии возникала новая точка притяжения. А возникала она каждую секунду до тех пор, пока Георг не перестал жать на спусковой крючок, поливая пространство изумрудными лучами.

Гравитонное ружьё – чертовски редкое оружие, без шуток – одно-единственное не только здесь, но ещё и на многие световые годы от звёздной системы Фендлад.

И это не единственная диковинка, которую Георг взял с собой. Он бросил ружьё болтаться на ремне, завёл его за спину, а сам вытянул из патронташа на поясе пару антроцитово-чёрных цилиндров, покрытых витиеватыми рунами друкари. Это – гранаты из ксеноплазмы, поражающие элементы которых разлетались не по случайной траектории, а в ближайших живых существ так, что заставить их страдать и привести в итоге к мучительной смерти.

Георг не прекращал заниматься контрабандой, даже владея крупной торговой компанией с почти что безукоризненной репутацией. Не стоит удивляться, откуда у него все эти игрушки.

Капитанский мостик "Марса" состоял из двух вытянутых уровней, один поверх другого. В начале сражения абордажники Георга высадились на нижний, где находилось вычислительное оборудование, работали техноадепты и жрецы. Последние не оказали особого сопротивления, а самые трезвомыслящие даже попытались спрятаться или хотя бы притвориться мёртвыми.

Теперь абордажникам предстояло подняться туда, где трудились офицеры, находился вольный торговец и его телохранители.

Одну гранату Георг метнул что есть сил, как можно дальше, другую бросил так, чтобы она детонировала в конце лестничного пролёта и поразила всех, кто попытался бы поймать абордажников в узком месте.

Приглушённый хлопок, взрыв поглотил на несколько мгновений любые источники света, а потом выпустил в воздух серебристые иглы и нити, которые переливались, как мельчайшие частички стекловаты.

Георг приказал абордажникам атаковать, и сам присоединился к штурму, правда, одним из последних в цепочке. Не то чтобы он боялся действовать как-то иначе, просто у него одного облегчённый скафандр для краткосрочных работ за бортом, все остальные закованы в металл. Даже Виктория в своё время жаловалась, что опыта не хватает, чтобы раскрыть весь потенциал абордажного снаряжения, Георг им вообще ни разу не пользовался.

Он перешагнул через мёртвое тело абордажника и присоединился к перестрелке.

Экипаж "Марса" не собирался сдаваться. Никто не побежал, даже офицеры с мостика с лёгким стрелковым оружием и вовсе без какой-либо личной защиты занимали укрытие за панелями управления или специальными металлическими барьерами, которые выдвинулись из пола. Они вели огонь из револьверов и пистолетов – можно даже внимания не обращать – но на помощь уже бежали скитарии, прожигающие скафандры выстрелами дуговых винтовок.

Ведущий абордажной группы упал на колени, а потом уткнулся расплавленным наличником шлема в пол. Следующий за ним боец получил один ослепительный разряд в грудь, второй, третий, но продолжал поливать позиции противника пучками энергии из залпового ружья. Это Ловчий вспомнил прошлое, когда в точно таком же снаряжении, но будучи обычным человеком из обычной же плоти и крови, защищал интересы Георга.

Пришло время Георгу защитить Ловчего, так как скитарии и в тяжёлых скафандрах не бессмертны. Часть выстрелов Георг отвёл с помощью генератора отражающего поля – устройства, напоминающего горжет, с вычеканенным изображением имперского двуглавого орла на кожухе. Штука, конечно, похуже розария, но и Георг не собирался лезть в центр гравитационного искажения. Он собирался устроить гравитационное искажение на позициях противника.

Оглушительно загудело ещё не до конца охладившееся оружие. В нескольких метрах от Георга появилась настоящая воронка смерти.

Кирасы вдавливало в грудные клетки, шлемы превращались в тонкие металлические блинчики, пули меняли траектории и порой поражали тех, кто их выпустил. Из пола и стен вырывались отдельные полосы и порой даже кабели, пронзающие защитников "Марса". Те скитарии, которые служили семье Збаржецких, и вовсе превратились в металлолом.

Гравитонное ружьё Георга заискрило, повалил дым, на всякий случай вольный торговец отбросил пушку подальше, на нижний уровень капитанского мостика. И пусть Георг обезоружен, но он выиграл время, и вот уже несколько десятков абордажников накопилось в первой линии наступления. Стрелковая цепь возвела перед собой такой вал огня, что почти всех защитников словно бы катком переехали.