Целители. Тени прошлого

– Что?

– Почему ты считаешь себя чокнутым.

Вот не зря Мар один из эффективнейших военачальников в истории Дормера. Ловит суть на лету! Дамиан вздохнул:

– Я полез в заросли тукмар за ребёнком. Думал, что за ребёнком, потому, что никто другой, кроме меня её не помнит. Элвин, правда, считает, что...

– "Её"?- перебил Мар.- Это была девочка?

– Да.

Адельмар вдруг расслабился. Откинулся в кресле и с новым вниманием рассмотрел приятеля. Усмехнулся чему-то своему. Хмыкнул:

– Рассказывай. Когда это случилось. И опиши девочку. Брось, Дам! Не кочевряжься! Тебе же самому хочется рассказать! Обещаю, что не буду смотреть на тебя, как на чокнутого!

Знает, чем брать!.. Дамиану действительно хотелось рассказать удивительный случай. Подробно. И посмотреть на реакцию друга. По ней он сразу поймёт, нужно ли ему сдаваться Графтону в руки.

Вот он и рассказал. Всё. Начиная с того, как бился бедный ребёнок в объятиях хищной лианы и заканчивая тем, как хорошо они с девочкой поладили. Какой милой и воспитанной она была.

Мар слушал его со странным выражением лица. Уточнил один раз зачем-то:

– Лиану уничтожили?

Дамиан отрицательно покачал головой:

– Нет. Элвин запретил трогать. Приказал огородить её только.

Адельмар снова хмыкнул и дальше слушал, не перебивая. Закончил свой рассказ Дамиан сокрушённо:

– Если честно, я сам не знаю, чего боюсь больше. Того, что я чокнутый и всё придумал, или того, что бедный ребёнок пострадал по моей вине и не получил адекватной помощи? Что с ней могло статься, если она была рядом со мной, и подвергалась тому же воздействию, что и я?

Мар поднял брови:

– В еде что-то нашли?

– Нет. Всё чисто. Всюду всё чисто. Наверное, это яд тукмар виноват. Я теперь к этому растению близко не подойду. И потребую, чтобы ректор усилил ограждение, если ему так хочется оставить хищницу здесь.

Мар улыбался. И, кажется, ничуть не удивился тому, что "ничего не нашли". Успокоил друга:

– Не думаю, что ты бредил, Дам. Слишком уж подробно всё. А то, почему остальные забыли девчонку... Так мало ли в жизни бывает удивительных вещей...

Лавиль потрясённо уставился на приятеля:

– И всё?.. Ты?.. Чтобы ты не хотел докопаться до разгадки чего-то необъяснимого? Не верю!

– И не надо,- расслабленно ответил хозяин Ламеталя.- В конце концов, это ты у нас чокнутый исследователь. Вот и дерзай! Выздоравливай и ищи свои ответы. Если они нужны тебе.

Тут Дамиан явственно помрачнел. И снова понюхал фрилл:

– Главный ответ я получил уже, наверное. У меня было достаточно времени, чтобы подумать...

– О чём ты?

– О том, что я мерзавец,- вздохнул Лавиль.

– Тоже мне новость!- хохотнул Мар.- Вспомни, как в детстве бывало! Тебя всегда поначалу пытались подмять под себя. Потом, когда выяснялось, каков ты и как предпочитаешь решать дела, оставляли в покое, начинали ненавидеть и придумывать прозвища. Что ещё оставалось, если сунься к тебе, и будешь размышлять потом о бренности бытия на больничной койке?

– Как я сейчас,- грустно уронил Дамиан.

– Да, как ты,- чему-то улыбался Мар.- Так что ты там понял, друг мой?

Теперь он говорил не скованно, вполне себе дружески. Лавиль это Лавиль. Он не сошёл с ума. И рога у него не проклюнулись за то время, что они не виделись. Что-то произошло между ним и Нелли. Что в общем-то не удивительно, зная темперамент обоих. Оба закусили удила и пришло вот к этому. Что тоже не страшно, потому как разрешимо. А с вопросом наказания блудного папаши отлично справилась мелкая кудрявая "мстительница".

Лавиль выпил фрилл и уставился на друга мрачными, отчаянными глазами:

– Я снова совершил подлость. Как тогда в Лиметте. Прости меня... Я ведь видел, как ты относишься к Альтее, но был так зол на весь мир, что предложил тебе тогда откровенную мерзость... Странно, что ты вообще простил меня...

Выглядел он таким разбитым и растерянным, что Мар поступил, как раньше, когда они были подростками. Присел на диван и обнял друга за плечи. Очень аккуратно, чтобы не причинить боль. Удивляясь, насколько он похудел. Тут, явно, не только отравление виновато...

– Что с тобой происходит, Дам?- спросил негромко.

Дамиан уткнулся лбом в плечо друга. Как, наверное, припал бы к отцу, если бы тот был жив. И голос был убитый и растерянный:

– Я ублюдок, Мар. Не такой, как говорила о себе та девочка, а натуральный. Я поступил тогда подло с тобой и Альтеей... А, если бы ты послушался моего совета и оставил её насильно рядом с собой, как любовницу? Ты убил бы её доверие к тебе и любовь навсегда!..

Мар едва-едва похлопал друга детства по плечу:

– Не послушал же! Хватит терзаться. Я давным давно простил тебя, дурень! Ты, в этой твоей погоне за совершенством, задаёшь себе просто недостижимые стандарты. А потом мучаешься, что не допрыгнул...

– А ты сам?- глухо пробормотал Дамиан.

– И я,- согласился Адельмар с грустной улыбкой.- Потому и вижу в тебе. Я тоже мучился, Дам, а потом мудрая женщина привела меня в порядок. Одним разговором... Так и я тебя сейчас приведу... Прости себя. Мы с Альтеей сделали это давным давно. Да, я был зол на тебя, но толком и не обижался, даже тогда. Видел, что что-то с тобой произошло, потому ты и сорвался. А разбираться и помочь тебе не мог. Не до того было...

Теперь Дамиан хмыкнул:

– Я помню, как мы связывали тебя! Ни один окорок в истории не заматывали так тщательно, как тебя! Чтобы и пальцем шевельнуть не мог. А ты всё равно извернулся и устроил нам коллективные глюки!

– Да. Я тогда совсем не хотел жить. И ненавидел вас за то, что вы заставляли меня...

Дамиан отвернулся от друга:

– И я не хочу.

Вот так дела! Адельмар напрягся. Мягко спросил, в который уже раз:

– Что случилось с тобой, Дам?

Мар пытался вытащить из Лавиля то, что так гнетёт его, а он снова заладил:

– Я подлец.

Адельмар сжал плечо приятеля в молчаливом ободрении. Пересел на своё место. Налил целый бокал фрилла и подал Дамиану, хитро сощурившись: