Черная кровь

Какой же это дом? Их землянка за зиму в негодность пришла, плесени в ней больше чем воздуха; богатства всего, что с собой в мешке принес… а люди, ради которых старался, как и прежде смотрят косо. Тейко на площади рта не разинул, но взгляд-то никуда не спрячешь. А кто-то так и просто сказал:

«Гуляли полгода, да ничего не выгуляли… ворох сказок принесли».

Таши надвинул шапку, прислушался. Нет, все-таки не зря ходили. Осенью сам зоркий Ромар слепым кутенком тыркался, не понимая, что происходит, а теперь все ясно, как светлый день. Вот там чародей проклятый бродит – всю щеку истерзал… ну, ничего, недолго тебе осталось. Таши вздохнул и шустрей замахал ивовой веткой, отгоняя ошалевших от жадности комаров.

Мимо прошли Тейко с Милошей. Тоже собираются в дорогу; Мугон решил до послезавтра время не тянуть, выйти завтра с утра. И то верно, зачем день прохлаждаться? Мугон с прошлого года вдовый, трое парней холостых, а у Свиоловых сыновей в семье строго: скажут Курош и Машок, что завтра уходят – и все. Вертитесь бабы, собирайте хозяев в путь.

Тейко в сторону Таши и глазом не покосил. Остыл за зиму, что ли? А может, так чародействует надетая шапка: не видит его недруг, будто нет рядом никакого Таши да и прежде не бывало.

Таши поспешно стащил шапку с головы. Не дело от своих прятаться.

Тейко, хоть и недруг, но свой.

Из землянки выглянул Ромар. Спросил:

– Уника где?

– Плакать ушла, – ответил Таши, – к матери на могилу.

– Вот как… – Ромар помолчал. – Тогда ее тревожить не надо. Заходи один.

Внутри землянка и сейчас больше напоминала жилище мастера, а не вождя – ну куда Стакн от камней денется? Колдуны и вождь сидели вокруг камелька, на лицах написано согласие, хотя можно было понять, что не все договорено здесь, и сошлись люди на одном, подойдя к решению с разных сторон.

– Завтра выходите, – не то спросил, не то просто сказал Стакн. Таши на всякий случай кивнул. – Дело вам предстоит непростое, куда потруднее, чем в прошлый раз. Так? – Таши кивнул второй раз, хотя сейчас мастер ни о чем не спрашивал, просто такал по всегдашней привычке. – Найдете вы злого чародея – и что с ним делать будете?..

«Про волшебный лук Ромар не сказал», – сообразил Таши и вновь промолчал, хоть и не следует скрывать такие вещи от вождя.

– Вот мы и решили вам в этом деле помочь, – Стакн достал из-под одежды нож, выточенный из цельного куска зеленого камня. – Так… Знаешь, что это?

Таши кивнул.

– В этом камне сила предков, – напевно произнес Стакн. – Враг расколол нефрит, но не сломил людей, поэтому мне удалось сделать из обломков новые вещи. Кистень останется у меня, а нож отдаю в твои руки.

Так. Ромар за тебя ручается, и я в тебя верю, знаю, что не оплошаешь.

Вернетесь домой – отдашь кинжал мне у всех на глазах. А до той поры никому не говори, что святыня у тебя. И без того люди не слишком довольны.

Это Таши понимал вполне. Научился молчать за последнее время.

Стакн двумя руками поднес нож Таши, и тот принял священное оружие тоже двумя руками. Камень был гладок и холоден, но одна мысль – какая великая сила заключена в нем, согревала душу. Таши не мог сдержать улыбки: теперь чародею несдобровать! И лишь потом проскользнула вторая, незначащая мысль: а ведь у него в руках оружие вождя, прежде ему на этот камень лишь издали смотреть доводилось…

– Все справлю как следует, – хрипло сказал Таши.

* * *

Рано поутру выходили из селения. Шли двумя группами: Ромар с Таши и Уникой и Мугон с пятеркой молодых охотников. Как и в прошлый раз уходящих вышли провожать Стакн и Матхи, а вот Латы уже не было – не пережила хозяйка трудную зиму, ушла к предкам, так и не повидавшись на прощание со старшей дочерью. Теперь на июльских играх другую хозяюшку парни нарекут Мокошью, наградят венком из пахучих трав.

Зато Свиолова родня всей толпой вывалила провожать Машка и Куроша, не только свои жены с детишками, но и вдова старшего брата с двумя пережившими зиму малолетками. Опять дошли до ручья, по лесине, кажись, по той же самой, перешли на другой берег, оставив на этом провожающих, а там дороги начали расходиться. Мугон пошел на закат, забирая к югу, Ромар – к северу.

По знакомым местам идти, это не по неведомому краю бродить; где хоть раз мельком побывал, второй раз куда легче идется. Никуда не сворачивая, дошли к пойме лесной речушки, где в дебрях пряталась избушка Йоги. То есть, шли, конечно, по беличьему хвосту, но тот вдруг чудить начал: сперва показывал северо-запад и вдруг разом перепрыгнул на полуночь. Тогда Ромар и решил малость переждать, посмотреть, что еще учудит злой кудесник, а самим тем временем зайти к Йоге, старуху повидать, да заодно совета спросить, – может подскажет что старая, все-таки она в этих местах давно прижилась, своей стала, всякую местную хитрость превзошла.

– Что она может присоветовать? – ворчал Таши, теребя беличий хвост. – И, вообще, как может такое случиться, что сегодня чародей на закате обретался, а завтра в другой край перепрыгнул? Что ж, он, по воздуху летать может?

– А вот это – запросто, – очень серьезно ответил Ромар. – С той силой, что у него в руках, можно не только по небу летать, но еще много всяческих чудес показывать.

– Как же мы тогда его поймаем? – Таши обеими руками полез в затылок.

– Мы будем за ним месяц понизу гнаться, а он перепорхнет на другой конец земли, – и ищи его там.

– Поймаем, – упрямо сказал Ромар. – Придумаем что-нибудь. А то – совета спросим, ну хоть у Йоги. Ты, вот, при ее имени нос морщишь, а между прочим, вспомни, что в сказках про мудрых йогинь говорят? Будто они тоже по небу летать умеют. Я в своей жизни этих теток перевидал целую толпу, хотя ни одна из них на людях в воздух не подымалась. А все-таки, дыма без огня не бывает. Надо поспрошать.

– Вот как?.. – задумчиво протянул Таши, то натягивая на макушку висящую за спиной шапку, то сбрасывая ее назад. – Тогда действительно стоит навестить бабушку… Поглядим, летает она, али нет.

– Не летает, – тихо проговорила Уника. – Она мне по секрету рассказывала, что могут ведуньи. Не умеют они летать. И никто не умеет.

Вот ежели Хорова убить, тогда на свете много летающей нечисти появится. А покуда таких нет.

– Беда… – протянул Ромар. – Не хватает еще, чтобы тот мерзавец Хорова разбудил. Тогда вовсе мир перевернется. Давайте-ка, милые мои, поспешать, пока земля нас еще держит.

Вода с болотистой поймы лесной речушки уже давно схлынула, но еще стояла в каждой впадинке, любой, даже неглубокой яме. Зато весь лес, куда ни погляди, зарос высоченной крапивой. Жгучие заросли стояли стеной, и редкие тропинки, пробитые зверьми, явно никуда не вели, разве что к потайным дневкам лосей и кабанов.

– Прячется, старая, – довольно сказал Ромар. – Поняла, как мы ее в прошлый раз отыскали. Ну, ничего, по хоженному дойдем, не потеряемся. А вот хотелось бы знать, от кого она так скрывается. Кабы не от папаши своего сынка.

Память не подвела безрукого. Таши по сотне мельчайших признаков видел, что тот идет по собственным прошлогодним следам. Сам Таши, может и сбился бы где, но Ромара сбить с пути казалось невозможным. Уника лишь головой кивала, соглашаясь, что правильно ведет их старик.