Черная вдова

– Постойте, постойте, а где это все случилось?
– спросил подполковник.

– В Африке, - ответил капитан.
– Первый случай у озера Монун, второй у озера Ниос.

– Где Африка, а где Черное море!

– А вдруг и здесь нечто подобное?

– Ладно, дадим Сирбиладзе еще одно задание: пусть проверит заодно и состав воздуха, - после некоторого размышления сказал следователь.

Их внимание привлек катер, входивший в акваторию устья Чернушки. Когда он приблизился настолько, что можно было различить отдельные фигуры людей на его палубе, с судна рявкнула сирена и кто-то помахал рукой.

Кичатов посмотрел на часы: именно в это время обещали прислать сюда водолаза.

Он помахал в ответ.

С катера спустили шлюпку, и она ходко направилась к берегу.

Приехав утром на службу, Игорь Андреевич Чикуров прежде всего зашел в здание Прокуратуры Российской Федерации, находящееся на Кузнецком мосту, чтобы уплатить партийные взносы. А уж потом направился в свое здание, располагавшееся между Петровкой и Неглинной; в нем и помещалась следственная часть прокуратуры республики.

На улице было промозгло, сыро. Чикуров втянул голову в плечи, прикрываясь воротником от пронизывающего ветра.

– Ты что, не слышишь?!
– раздался сзади него знакомый голос.

Игорь Андреевич остановился, обернулся, его догонял коллега Вася Огородников, следователь по особо важным делам прокуратуры города Москвы. С Огородниковым он был знаком еще со студенческой скамьи, оба учились на юрфаке МГУ.

– Привет!
– протянул ему руку Чикуров.
– Ну и погодка!

– Не говори!
– Василий крепко ответил на пожатие.

– К нам?

– Да, - кивнул Огородников.

Нырнули наконец в подъезд здания прокуратуры, прошли в кабинет Чикурова. Игорь Андреевич чувствовал, что Васе непременно хочется кому-то излить душу - такой удрученный был у него вид. Обычно Огородников слова не скажет, чтобы не схохмить.

– Что ты, Васенька, невесел?
– спросил Игорь Андреевич, вешая мокрое пальто на вешалку за шкафом.
– Что ты голову повесил?

– С Петровки тридцать восемь нам передали дело. Поручили мне. Я ознакомился. На первый взгляд - проще пареной репы. Директор гастронома Цареградский брал взятки с заведующих секциями. Накрыли Цареградского с поличным, просто и надежно: работники ОБХСС пометили купюры, вручили заведующим секциями, те дали деньги взяточнику. Их тут же обнаружили в столе директора. Свидетели, то бишь взяткодатели, уличили Цареградского полностью.

– И много брал?
– уточнил Чикуров.

– По свидетельским показаниям - пятьсот рублей в неделю.

– От каждого?

– Нет, в общей сложности.

– Когда возбудили дело?
– продолжал расспрашивать Игорь Андреевич.

– Летом.

– Выходит, совсем недавно?
– Чикуров покачал головой.
– Удивительные люди! Брать взятки сейчас, когда все накалены до предела... В газетах то и дело разоблачают руководителей торговли такого ранга!

– Если человек не способен ни на что, - перебил вдруг Огородников, он способен на все!

– Что-то не понял, - уставился на приятеля Чикуров.
– Ты имеешь в виду директора-взяточника?

– Нет, - ответил Огородников, - я имею в виду тех, кто дает показания против него. А Цареградский, уверяю тебя, мужик с головой! Знаешь, из разряда неуживчивых! Причем неуживчивых с точки зрения тех, кто кричал: "Заменить меня некем!" А ведь и впрямь, рядом с такими "незаменимыми" деятелями, кроме подхалимов, ловкачей и хапуг, нет никого! Потому что очень далеко оттеснили они неуживчивых, кто не хотел мириться, как теперь говорят, с застоем и негативными явлениями в обществе!

– Погоди, ты хочешь сказать, что твой директор невиновен?

– Он категорически отрицает, что брал взятки, - ответил Огородников.

– А как же меченые деньги?
– удивился Чикуров.
– Показания заведующих секциями?

– Видишь ли, старик, нечестные люди умелее, - Вася поднял палец к потолку, - куда более умелее развивают средства подавления честности, чем честные развивают средства подавления бесчестности и непорядочности. Ты согласен?

– На все сто процентов!

– Отличный ответ!
– обрадовался Огородников.
– Впрочем, умно можно ответить лишь тому, кто умно спросил.

– От скромности ты не умрешь, - усмехнулся Игорь Андреевич.

– Я умру от другого, - печально изрек Василий.
– От доверчивости... Понимаешь, я поверил Цареградскому! И вот - результат...

Следователь прокуратуры города вытащил из кармана газету и протянул Чикурову.

Весь подвал в ней занимал фельетон.

Игорь Андреевич пробежал его глазами. Суть сводилась к тому, что в то время, когда "партия, государство, народ объявили беспощадную войну таким уродливым явлениям, как хищения и взятки", следователь Огородников "взял под защиту" пойманного с поличным директора гастронома Цареградского. Более того, человек, призванный стоять на страже закона, не щадя сил бороться с преступностью, выпустил вышеупомянутого Цареградского на свободу и (неслыханная вещь!) настаивает, чтобы его восстановили в должности директора гастронома.

Прочитав фамилию автора, Чикуров присвистнул:

– Смотри-ка, жив курилка!

– Ты о ком?
– спросил Огородников.

– О фельетонисте.

– Откуда ты его знаешь?

– Мелковского? Да он проходил года три тому назад по одному делу, которое я расследовал. Ты, наверное, помнишь, о нем писали - махинации в березкинском объединении "Интеграл"; убийство директора, покушение на самоубийство главврача...

– Да-да, - кивнул Василий Лукич, - припоминаю. Какая-то афера с лекарственным препаратом, так?

– Совершенно верно, - подтвердил Чикуров.
– ...Баурос... назывался. Что-то вроде прохладительного напитка, а выдавали чуть ли не за эликсир жизни! Мелковский был в этой шайке как бы пресс-агентом. Рекламировал "чудодейственные" качества "Бауроса" в газетах, по радио, на телевидении и в кино, за что и получал щедрые вознаграждения. Ему даже оплачивали персональную машину в Москве, снимали особняк. Короче, этот писака сыграл не последнюю роль в одурачивании десятков тысяч людей!

– Кем он проходил в деле?
– полюбопытствовал Огородников.

– Я собирался предъявить ему обвинение, но меня одернули: Мелковского, мол, трогать нельзя.

– Кто одернул?

– Сверху, - ответил Игорь Андреевич и, заметив на лице приятеля усмешку, вздохнул: - Ты даже не можешь себе представить, с каких высот вступились за Мелковского! Уж на что Вербиков не робкого десятка, но и тот спасовал.

Чикуров глянул на дату - газета была вчерашняя. От Огородникова это не ускользнуло.

– А сегодня уже вызвали на ковер к...
– Василий Лукич назвал одного из замов прокурора республики.
– Что он за мужик? Крутой?