Четвертая экспедиция (сборник)

Наконец, сработали двигатели мягкой посадки, и корабль, выйдя из ночной тени, прилунился на утренней стороне. В отсутствие атмосферы пыль быстро осела. Было очень непривычно наблюдать в иллюминатор низкое солнце над горизонтом на фоне черного звездного неба. Невдалеке виднелось небольшое здание под куполом – что-то вроде земного аэропорта, только намного меньше, которое здесь называлось лунопортом. В нем же находилась и одна из двух стационарных лунных баз с разнообразным персоналом, от инженерно-технического до сервисного и медицинского.

– Ну вот и прибыли, – произнес Пол.

– Не совсем еще, – ответил Линь, – до нашей базы не меньше трех часов на луноходе. По восточным обычаям не следует словами торопить события.

– Да, трястись придется долго, – согласился Пол. – Хорошо тут наш вес в шесть раз меньше земного, иначе получили бы синяков на известные места при такой дороге. И чего они не сделают амортизаторы в луноходах помягче?

– Нельзя, проходимость по камням меньше будет, а тут одни камни, – пояснил китаец, который имел профессиональный сертификат водителя лунохода.

– Да знаю я, дай хоть немного поворчать для успокоения, – лениво ответил Пол.

Павел молчал и не вмешивался в их малозначащий разговор. Все они были здесь не в первый раз и прекрасно знали, что им предстоит еще многочасовая дорога к своему объекту, который они законсервировали в прошлом году. Хорошо, что теперь скафандры сразу надевать не надо, как раньше. Это существенно облегчит некомфортные ощущения от долгого пути. Луноходы новой конструкции, которыми лунопорт оснастили в прошлом году, через специальные шлюзы герметично соединялись с прибывшим транспортным кораблем, и после выравнивания давления воздуха пассажиры переходили туда без скафандров. Собственно этим они сейчас и начали заниматься, дождавшись открывания камеры шлюза, когда луноход подошел вплотную к кораблю. Здесь, в зоне лунопорта, эти машины могли перемещаться автоматически, без водителя, по нескольким заданным программам, основываясь на световых датчиках и электронных сигналах. А на открытом лунном пространстве при относительно быстрой езде на дальние расстояния все же требовался водитель.

Кроме ограниченного количества личных вещей, общая масса которых не должна была превышать десять килограммов на человека, им еще предстояло перенести на борт лунохода несколько небольших контейнеров с аппаратурой и материалами. Все остальное, что было необходимо для жизни – питание, воду, спецодежду – уже предварительно доставили к ним на точку в специальных контейнерах местные сервисные службы.

В это же время через другой шлюз разгружались астрофизики со своей амуницией. Им предстоял путь в противоположную сторону, где располагалась главная лунная обсерватория. Остальные специалисты и медики основной базы, прибывшие с ними на борту «Селены-10», должны были ближайшие три месяца работать здесь в районе лунопорта, сменив своих коллег, которым после вахты предстоял обратный рейс на Землю.

Через полчаса их интернациональная тройка закончила погрузку своей машины. После этого они перешли в тесную кабину лунохода, плотно закрыли герметичный люк, и под управлением Линя машина плавно тронулась. Минуя здание лунопорта, они отправились в неблизкий путь на свою точку. Первоначально машина шла достаточно плавно по относительно ровным каменным покровам, состоящим преимущественно из черного риголита и лунной пыли. И можно было развить довольно приличную скорость – до 30 километров в час. Но очень скоро стали попадаться острые крупные каменные образования, которые даже на таком вездеходе с восемью автономными колесами приходилось преодолевать с предельной осторожностью. Скорость резко упала. Они перешли на ночную сторону, и только бледный свет земного диска позволял угадывать очертания окрестных остроконечных каменных холмов. Свет прожекторов освещал сложную трассу впереди, которую Линь, постоянно бурча что-то себе под нос, преодолевал со сложными объездными маневрами.

Павел взглянул на приборную доску. Температурный датчик, показывавший совсем недавно плюс девяносто градусов на утреннем солнце в районе лунопорта, теперь, на ночной стороне, приближался к отметке «-80». И дальше температура поверхности будет только понижаться. Он тут же невольно поежился, представив этот безжизненный холод за бортом.

Меж тем, за два часа они едва ли преодолели половину пути. Бедный Линь явно устал от напряжения.

– Линь, давай попробую тебя сменить, – предложил Павел.

– Нет, здесь дорога четвертой категории сложности, у Вас допуска нет.

–Я потихоньку, а то ты, я вижу, сильно устал.

– Я в порядке, – невозмутимо ответил Линь.

– А далеко еще до равнины Спокойствия? – поинтересовался Павел.

– С полчаса будет.

– Там дашь штурвал, а то я совсем практику потеряю?

– Там, другое дело, даже можно будет и на автопилоте.

– Но я порулю сам, – не унимался Павел, словно ребенок.

– Да пожалуйста.

Пол в это время, сидя в кресле в очках и наушниках, постоянно размахивал руками, то, хохоча, то, вскрикивая и чуть ли не матерясь. Он нашел на борту видеодиск с последним голливудским боевиком и, вооружившись индивидуальной аппаратурой, с интересом просматривал его. Современная аппаратура позволяла достичь полного пространственного эффекта, и зритель находился как бы внутри действия. Все герои бегали, прыгали, стреляли или занимались сексом, словно в присутствии зрителя. Неисправимый американец Пол, несмотря на то, что был супер-интеллектуалом, не мог избавиться от типичного американского пристрастия к боевикам.

...Наконец луноход вышел на равнину Спокойствия, и Павел нетерпеливо взял штурвал у Линя. Тряска прекратилась, и машина мягко покатилась по ровной поверхности, покрытой слоем лунной пыли в несколько сантиметров. Через полчаса этой однообразной езды, не требовавшей особых маневров, интерес к управлению луноходом у Павла пропал. Он взглянул на отдыхающего Линя, думая, что тот задремал, но китаец бодрствовал, слегка откинувшись в кресле.

– Поставьте на автопилот, коли надоело, – произнес Линь. – Сейчас нет необходимости в ручном управлении. Целый час можно спокойно ехать на автомате. А потом последний получасовой участок можно будет и порулить, если хочется поддержать форму. Там как раз начнется часть маршрута второй категории сложности, соответствующая вашему сертификату.

– Хорошо, спасибо, Линь, я так и сделаю, – согласился Павел и перевел рычаг в положение «автопилот».

На экране монитора в правом верхнем углу светилась зеленым пятном конечная точка их маршрута. А в центре экрана медленно перемещалась мигающая оранжевая точка, соответствующая текущему местоположению лунохода. Расстояние между этими точками очень медленно сокращалось.

А пока луноход шел на автопилоте, Павел через верхний иллюминатор смотрел на необычайно яркие звезды. Здесь при отсутствии атмосферы они казались намного ближе. И снова, как в детстве, он, глядя на них, думал о том, что у многих звезд есть свои планеты. И на каких-то из них есть жизнь. И кто-то там далеко за десятки и сотни световых лет от Земли так же, как и он, смотрит на свое звездное небо и нечаянно выхватывает взглядом оттуда небольшую звезду, которая и является нашим солнцем. И думает о том же, о чем сейчас думает Павел – о разумных существах других миров. Павлу иногда казалось, что он каким-то десятым чувством ощущает этот взгляд своего собрата из другого уголка вселенной – из бесконечности времени и пространства, хотя, по сути, это было невозможно. Ведь свет звезд, который он сейчас видит, ушел от своего источника много лет назад, да и понятие одновременности согласно теории Эйнштейна было относительным. Впрочем, несмотря на эти абстракции, Павел твердо знал, что это разумное «нечто» существовало.

Именно эта звездная романтика, оставшаяся в нем еще со школьных времен, когда он зачитывался романами писателей-фантастов – Ивана Ефремова и Айзека Азимова, наверное, и привела его в селенофизику после многих лет работы обычным земным геофизиком.

* * *

Линь родился в Шанхае, но свое начальное образование геофизика получил в Новосибирске, куда отправился по стопам своего деда. Тот тоже когда-то учился в России, а потом и женился там на русской девушке, где у них родились двое детей, в том числе и отец Линя. Тогда в Китае было запрещено в семье иметь больше одного ребенка, и не так уж мало китайцев успешно «осваивали Сибирь» с их красавицами при дефиците там русских мужчин. Многие китайцы ассимилировали с местным населением, да так и остались там жить. Но дед вместе со всей своей интернациональной семьей вернулся потом на свою родину. И все же многое в их семье было связано с Россией, а потому дед посоветовал внуку поехать учиться туда, где учился и сам. Так что на четверть в его жилах текла русская кровь.

Линь, как и положено восточному человеку, относился к течению жизни по-философски. Одним из его увлечений была история восточных календарей в различных интерпретациях: от тибетских до вьетнамских и индуистских. Он следил за звездами, строил космограммы. И хотя Линь понимал, что расположение звезд не может повлиять на ежедневные поступки конкретного человека, он частенько в качестве развлечения занимался таким анализом. Он пытался хотя бы на время ощутить себя древним астрологом, который благоговел перед звездами и ничего не знал о тайнах мироздания и даже об устройстве нашей солнечной системы. Но получалось это у Линя плохо. Сильно мешал багаж знаний, накопленный человечеством за тысячелетие.