Четвёртый долг

Он мертв.

Он мертв.

Не думай о нем.

Маршалл нашёл нужную страницу: - Я так и сделал.

Глядя на своего сына – блондинистого придурка с короткой стрижкой - он указал на коробку у выхода: - Не принесёшь-ка нам это, Мэтью.

Мэтью вскочил на ноги: - Конечно. - Шелестя кашемировым костюмом, он пошёл за большой белой коробкой.

Моё любопытство возросло в желании узнать, что было внутри. Но в то же время мне было уже все равно.

Очередная чушь. Больше игр.

Все это не имело значения, потому что я играла в другую игру. Они не поймут этого, пока не станет слишком поздно.

Жасмин немного отодвинула кресло-каталку, давая Мэтью доступ к столу.

Он благодарно улыбнулся и поставил тяжелую коробку перед отцом. Маршалл встал и открыл крышку, а его сын снова сел.

Я шмыгнула носом, изо всех сил пытаясь очистить мои ноздри от крови. Пульсирующая головная боль делала всё расплывчатым. Я хотела быть последовательной во всём, что должно было случиться.

Никто не произнес ни слова, пока Маршалл вынимал пачки бумаг и складывал их аккуратными стопками на столе. Чем ниже он опускался, тем старше становилась бумага. Первая стопка была белоснежной, с аккуратными краями и одинаковыми буквами, напечатанными на компьютере и распечатанными на принтере.

Следующая пачка была тонкой и кремового цвета, с размытыми краями и нечеткими блоками ленты пишущей машинки.

Что происходит?

Третья была пожелтевший и сморщенной, с потертыми и рваными краями, с красивыми каллиграфическими надписями, сделанными вручную

И последняя стопка была изъедена молью, цвета кофе, с закрученными каллиграфическими надписями, которыми давно не пользуется.

Этот цвет ...

Его оттенок кофейных зерен был похож на те обрывки долговых обязательств, которые дал мне Кат на приветственном обеде.

Может ли это быть ...

Мое внимание было сосредоточено на Кате.

– Догадалась, что это такое, Нила?

Я вздрогнула от того, как по-отечески он произнес мое имя, словно это был семейный урок. Что-то, чем можно гордиться.

Мне не нужно догадываться.

Я вздёрнула свой подбородок: - Нет, я не знаю что это такое.

Он усмехнулся: - Давай же. Ты же знаешь. Я вижу это по твоим глазам.

– Я не знаю, о чем ты говоришь.

Жасмин вздохнула: - Просто будь честной. Хотя бы раз в жизни. - Ее голос упал до резкого проклятия. - Не усугубляй ситуацию, ради бога.

Что? ...

После всего, что она сделала. После того, как она прижалась к отцу после того, как он застрелил Джетро и Кеса, и пообещала мне мир боли за то, что я ответственна за такую трагедию, у нее хватило наглости сделать вид, что я была неблагодарной и несговорчивой.

Я больше не собираюсь быть кроткой и тихой.

Повернувшись к ней лицом, я ощетинилась. Когти, которые я отрастила, когда впервые появилась здесь, были обнажены, и мне ничего так не хотелось, как провести ими по ее лицу.

– Я бы следила за тем, что ты говоришь мне...сука.

Комната погрузилась в темную дыру, парящую в пространстве, ледяную и смертоносную.

Проклятие повисло между нами, оглушая сильнее, чем тишина.

Я не ругалась. Никогда. Я никогда не обзывала людей и не опускалась до такого грубого уровня. Но с тех пор, как умер Джетро, я постоянно впадала в сквернословие, и сила этих простых слов укрепляла мою смелость в тысячу раз.

Я любила силу, которую это мне давало.

Я любила фактор шока, который моя брань вызвала.

Джаз раскрыла рот от удивления: - Как ты только что меня назвала?

Я улыбнулась, как будто у меня был полный рот чего-то сладкого: - Сука. Я назвала тебя сукой. Грёбаная сука, и я думаю, что это имя тебе идеально подходит.

Бонни шлёпнула своей тростью по столу, снимая ощутимое напряжение: - Следи за своим языком, потаскушка. Я вырву его прежде, чем ты успеешь…

Джаз подняла руку: - Бабушка, позволь мне разобраться с этим.

Ее глаза сузились: - Позволь мне всё прояснить. Это я сука? Я сука, потому что так сильно люблю своих братьев, что теперь хочу отомстить за их смерть, убив человека, который забрал их? Я сука, потому что я отдала все Джетро, включая свои ноги, и не заслуживаю чтить его память, заставляя тебя страдать?

Ее лицо покраснело: - Прости, если ты считаешь, что я этого не достойна, мисс высокомерие. Возможно, нам следует убить твоего брата и посмотреть, в какого человека превратишься ты.

Мое сердце взорвалось при упоминании причинения вреда Вону: - Не смей трогать его.

– Обращайся ко мне как следует, и мы посмотрим.
– Жасмин приблизила свое лицо к моему.
– Веди себя прилично, и твой близнец уйдет, когда ты умрешь. Не будешь делать этого, и его голова окажется в корзине рядом с твоей.

О Боже!

Я не могла дышать.

Я даже не могла говорить, осознавая весь ужас её слов.

– Если ты хотя бы прикоснешься к нему…

– То что? Ты убьёшь меня? Да конечно.
–  Джаз закатила глаза. - Как будто кто-то верит, что ты способна на это, маленькая Уивер. Даже Джетро знал, что ты никогда не сможешь причинить ему боль, и именно поэтому он…

Я зажала уши руками: - Прекрати!

Дэниэль разразился громким хохотом: - Ты чертовски хороша, сестренка.

Джаз посмотрела на своего младшего брата. Резкий блеск в ее глазах усилился от злости: - Ты даже не представляешь насколько, братишка.

Кат хлопнул в ладоши: - Маршалл, продолжай. Моя мама должна отдохнуть, а у нас ещё много дел. Не обращайте внимания на любые дальнейшие вспышки и продолжайте в том же духе.

Маршалл кивнул: - Да сэр. Конечно.

Жасмин отвернулась от меня, повернувшись лицом к адвокатам. Она дышала ровно, будто бы минуту назад не было никакой словесной войны.