Четыре палки в колесо

Потом он повесил трубку и подхватил кусочек деликатесной ветчины, упущенный мной.

– То дело, над которым я работал, заново открыли. Всплыло кое-что новенькое. Я приму быстро душ, а потом мне нужно уйти. Не знаю, когда вернусь.

– Сегодня? Завтра?

– Сегодня. Просто не знаю, когда.

Я прикончила сэндвич и привела в порядок кухню. Рекс выполз из банки из-под супа и выглядел заброшенным и позабытым, поэтому я дала ему кусочек сыра и корочку хлеба.

– Плоховато мы справляемся, - сказала я ему. – Я продолжаю терять людей. Сейчас вот не могу найти парня, на которого работаю.

Я попыталась позвонить Кунцу. Никакого ответа. Я поискала фамилию Глик в телефонном справочнике и позвонила Бетти.

– Вы Эдди еще не видели? – спросила я.

– Нет.

Я повесила трубку и немного походила по комнате. В дверь кто-то постучал.

Это оказалась маленькая итальянка.

– Я крестная Джо, - представилась она. – Ты, должно быть, Стефани. Как ты, дорогая? Я только что услышала. Думаю, это прекрасно.

Я не поняла, о чем леди толкует, и решила, что оно и к лучшему. Я сделала неопределенный жест в сторону лестницы:

– Джо в душе.

– Я не могу ждать. Спешу на вечеринку драгоценностей.
– Она вручила мне белую коробку.
– Я просто хотела занести вот это.

Леди подняла крышку и расправила тонкую бумагу, поэтому я смогла увидеть, что лежит под ней. Ее круглое лицо расплылось в улыбке.

– Видишь? – произнесла она.
– Крестильное платьице Джо.

О-па.

Она похлопала меня по щеке:

– Ты хорошая итальянская девушка.

– Наполовину итальянская.

– И хорошая католичка.

– Умм…

Я глядела, как она идет к своей машине и уезжает. Она думает, что я беременна. И полагает, что я выхожу замуж за Джо Морелли, всеми матерями штата признанным как «последний заслуживающий доверия человек, которому я разрешу встречаться со своей дочерью». И она считает, что я хорошая католичка? Как же до этого докатилось?

Я так и стояла в прихожей с коробкой, когда спустился Джо.

– Здесь кто-то побывал?

– Твоя крестная. Принесла мне твое крестильное платьице.

Морелли вытащил наряд из коробки и осмотрел его:

– Ужас какой, это же платье.

– И что, по-твоему, мне с ним делать?

– Засунь куда-нибудь в шкаф, и я буду признателен, если ты будешь об этом молчать.

Я подождала, когда Морелли скроется из виду, а потом посмотрела вниз на живот.

– Вряд ли, - произнесла я. Потом взглянула на крестильное платьице. Оно было довольно красивое. Старомодное. Очень итальянское. Проклятье, у меня перехватило горло от вида платьица Морелли. Я взбежала по лестнице, положила платье на постель Морелли, выбежала из комнаты и хлопнула дверью.

Потом прошла в кухню и позвонила своей лучшей подруге Мери Лу, имевшей двоих ребятишек и знавшей о беременности все.

– Ты где? – захотела узнать Мери Лу.

– У Морелли.

– Обожежмой! Так это правда! Ты живешь с Морелли! И мне не сказала! Я же твоя лучшая подруга. Как ты можешь так со мной поступать?

– Да я здесь всего три дня. Не такое уж великое дело. Моя квартира сгорела, а у Морелли лишняя комната.

– Ты сделала это с ним! Слышу по твоему голосу! Ну и как это было? Хочу подробности!

– Мне нужно одно одолжение.

– Все, что угодно!

– Мне требуется один из этих тестов на беременность.

– Обожежмой! Ты беременна! Обожежмой! Обожежмой!

– Поутихни. Я не беременна. Просто хочу убедиться. Ну, ты знаешь, ради спокойствия. Сама я не хочу покупать, потому что, если кто меня увидит, это будет конец.

– Я приеду прямо сейчас. Не двигайся.

Мери Лу жила в полумиле отсюда. Ее муж Ленни был вполне в порядке, но ему следовало внимательнее относиться к тому, чтобы кисти не волочились по земле при ходьбе. Мери Лу никогда сильно не заботило, есть ли что у парней в голове. По ее части больше упаковка и физическая сила.

Мы с Мери Лу подруги с рождения. Я всегда витала в облаках, а Мери Лу не утруждала себя учебой и была вечно отстающей. Может быть, отстающей – не то слово. Больше похоже, что у Мери Лу были простые цели. Она хотела выйти замуж и иметь семью. А если сможет выйти за капитана школьной команды по футболу, то еще лучше. И в точности это сделала. Вышла замуж за Ленни Станковица, который был капитаном, закончил школу и работал у своего отца в «Станковиц и сыновья. Водопровод и Отопление».

Я же хотела замуж за Алладина, чтобы могла летать на его волшебном ковре-самолете. Отсюда можно судить, насколько мы разные.

Через десять минут Мери Лу уже стояла перед передней дверью. Мери Лу на четыре дюйма ниже меня и на пять фунтов тяжелее. Она ни в коем случае не толстая. Просто солидно скроенная. Комплекцией напоминает кирпичный туалет. Если я когда-нибудь буду набирать команду для рестлинга, то возьму в партнеры Мери Лу.

– Ты сделала это! – воскликнула она, вкатываясь в прихожую и потрясая коробкой с тестом. Тут она остановилась и огляделась вокруг.
– Так вот он – дом Морелли!

Сказано тихим благоговейным тоном, обычно приберегаемым для католических чудес вроде плачущей статуи Святой Девственницы.

– Черт возьми, - произнесла она. – Я всегда хотела увидеть дом Морелли изнутри. Его ведь нет дома?
– Она ринулась на лестницу: - Хочу увидеть его спальню!

– Та, что слева.

– Вот она! – завизжала она, открывая дверь. – Обожежмой! Вы делали это здесь в кровати?

– Ага.

И в моей кровати тоже. А еще на диване, на полу в холле, на кухонном столе, в душе…

– Дерьмо святое, - произнесла Мери Лу, - у него же ящик презервативов. Он что… трахается, как кролик?

Я взяла у нее из рук маленький коричневый пакет и заглянула внутрь.

– Так что это?

– Все очень просто. Все, что нужно, это пописать на пластиковую пластинку и подождать изменения цвета. Хорошо, что сейчас лето, и на тебе футболка, потому что трудно не замочить рукав.

– Проклятье, - произнесла я. – Я сейчас не хочу писать.

– Тебе нужно пиво, - заявила Мери Лу. – Пиво всегда помогает.

Мы пошли в кухню и взяли себе по пиву.

– Знаешь, чего не хватает в этой кухне? – спросила Мери Лу. – Банки для печенья.

– Ага, ну, ты же знаешь, каково с этими мужчинами.