Чм66 или миллион лет после затмения солнца

– Он собака такой. Я его давно знаю.

И продолжил чтение газеты.

В маминой палате пополнение. Черноволосая, с живыми глазами, грузинка лет пятидесяти.

– Ты какие газеты читаешь?

– "Советский спорт", "Футбол", "Комсомолку".

– Читаешь ли ты "Известия"?

– Не всегда.

– А читал ли ты репортажи Стуруа с чемпионата мира?

– Еще бы. Стуруа хорошо разбирается в футболе.

– Да ты что?! – женщина широко улыбнулвсь. – Как он красиво пишет! Как здорово написал он про бразильцев! "Она умирала на далеких берегах…". Как хорошо…

Она пододвинула ко мне тарелочку с апельсином и конфетами:

– Ты почему не кушаешь? Не стесняйся.

Рыжеволосая разговаривала с матушкой.

– Где ваш муж работает?

– В управлении делами Кремля.

В этот момент зашла медсестра и сказала матушке.

– Звонил из Горького ваш брат… Справлялся о здоровье, передавал привет.

Дядя Боря поехал в Горький за машиной для постпредства.

Черноволосая спросила маму:

– У вас брат золотой?

– Золотой.

– А сноха? – Черноволосая приоткрыв рот, внимательно смотрела на маму. – Серебряная?

– Серебряная. – нехотя согласилась мама.

Женщина взяла меня за руку:

– Кем ты хочешь стать?

– Раньше хотел стать футбольным комментатором. Сейчас не знаю.

Вмешалась мама.

– Он станет как его дядя постпредом.

Соседку мамин прогноз не устроил.

– Зачем же постпредом?- И, глядя мне в глаза, уточнила. – Если на то пошло, тогда уж лучше полпредом. Чрезвычайным и полномочным представителем нашей страны. – Она перевела взгляд на маму. – А вообще это не так уж и важно кем станет ваш сын. – И снова взяла меня за руку. – Правда?

– Э-э… Наверное.

Здесь на моей памяти единственный раз похвалили маму за ее детей.

– У вас хороший мальчик!

– Очень хороший мальчик. – горячо поддержала ее рыжеволосая.

Глава 10

Очень хороший мальчик стоял перед директором и завучем нашей школы.

Директор Николай Александрович и завуч Ефим Исакович премного недовольны мной.

– Думаешь, мы не знаем, чем ты занимаешься? – Директор сверлил меня сине-рыжими глазами. – Ты отбираешь деньги у одноклассников…

Кто меня заложил? Николай Александрович Мартемьянов не давал опомниться. Ефим Исакович Землянский, которого школьный народ звал

Ефимом, не отставал от него. Мне ничего не оставалось, как сказать:

– Отбирать деньги меня заставляет Ш.

Директор и завуч переглянулись. Выглядело правдоподобно. Ш. – десятиклассник лихой, Николай Александрович и Ефим и сами бы по его приказу с удовольствием обложили бы податями не только школьников, но и учителей. На Ш. повесить можно все что угодно. Только бы директор и завуч не заложили.

Мартемьянов вел химию. После войны работал председателм райисполкома, в Гороно и с 53 года директорствовал в 55-й школе, где учился Ситка Чарли.

Ефим Исакович Землянский вел математику с 5-го по 8-й класс.

Гонял нас за курево и прически. Поймает в туалете с сигаретой и давай коронное: "Ах ты турок этакий!". Турок у него хуже немца.

За прическу Ефим гонял Мурика Акишева и Ирка Молдабекова. Мурик отпустил длинные, под битла, волосы, и завуч отправлял его с уроков в парикмахерскую: "Если вернешься на стриженный – возьму ножницы и сам подстригу тебя под ноль". Акишев, огрызаясь, уходил с уроков.

Возвращался не стриженный, но Ефим так и не решился взять взять в руки ножницы.

Ирк Молдабеков в битлы не рядился и обрастал до первобытной волосатости по иным причинам. С ним завуч тоже намучился.

Мартемьянов, как и Ефим, педагог речистый, великолепно объяснял свой предмет. Но против Землянского выглядел немного скучноватым.

…Ложный донос на Ш. удовлетворил директора с завучем.

– Как брат?- спросил директор.

– Так же. Болеет.

– Э-эх… Какой парень…

– Чем болеет его брат? – заинтересовался Ефим.

– У него внутреннее…- Мартемьянов замялся.

– Внутреннее…?

– Ну… Он душевнобольной.

Девятый "Е" класс особый. Другие классы имели более-менее пристойную профессиональную ориентацию: химики, телеграфисты. Мы

"ешники" слесари-сборщики низковольтной аппаратуры. Класс на 80 процентов из пацанов. Девчонкам с нами было не легко. Пацаны у нас подобрались гайдаровского типа: огонь-ребята.

Первый из них – Бика Халелов.

Пришел к нам Бика из 56-й школы и жил рядом с оперным театром.

Халелов крепкий биточек, два года занимался у Кадетова. Запугать его не просто и мне в дальнейшем пришлось бы ему много доказывать, если бы он сам, повернувшись с сигаретой в школьном туалете удивленно не спросил: "Так ты Нуртаса брат?".

Мы подружились.

А как же Вася Абрамович? Никак. Я отошел от него на какое-то время, а позже он куда-то пропал и я его уже не искал.

С Омиром я учился с 8-го класса, где он застрял на второй год из-за математики и физики. Отношения с Омиром дружбой назвать язык не повернется. Обращался с ним я небрежно и он все время напоминал:

"Я тебе столько добра сделал…А ты…".

Парень он неплохой, но видимо было в нем что-то такое, если я мог не придавать никакого значения сотворенному им для меня добру. Омир пропадал у нас дома допоздна и на вопрос " не пора ли тебе дружочек домой?" неизменно отвечал: "А меня дома не ищут". Ну это он загибал.

Дома его всегда ждали, и если Омир надолго пропадал, то родители активно звонили по друзьям-приятелям, искали, где мог задержаться мой одноклассник.

Против дружбы с ним выступали папа и матушка. Почему Омир не нравился им, тоже не могу понять. Отец одноклассника поэт, знаком с нашим Валерой давно и по идее нам с Омиром бы дружить и дружить на паритетной основе. Но равноправия не получалось.

Кенжик после восьмого учился в "А" классе и мы охладели друг к другу. Ничего особенного. Он по прежнему все так же, как и в третьем классе, бурчит, критикует и время от времени обращается за защитой.

Кенжик пришел к нам двор жаловаться на Таракана. Моему соседу мало сторонних девок, усатый взял в оборот Батимку. Про тараканьи проделки Кенжик наслышан и ему обидно за сестру.

– Я предупредил Батимку и… хмыря этого, что скажу тебе.

Кенжик переоценивал мои возможности. Таракан хоть и трухалей, но он ровесник Шефа и я при всем желании никак не мог запретить усатому ходить с сестрой друга детства. Хотя Батимку жалко. Задорная, прозрачная девчонка. Учится на химфаке в КазГУ, с ее данными республиканским комсомолом бы руководить, а вышло так, что хуже не придумаешь. Все-таки девки дуры, почему и любят отпетых дураков. На первый взгляд, Таракан не дурак. Говорит дельные вещи, что-нибудь невпопад никогда не брякнет. Но дурака, за какими бы умными словесами он не прятался, с головой выдает напыщенность. А наш Омар