Чосер

поэзии Данте и Петрарки, но и народному языку мистерий. Он находился в самом

средостении культуры – национальной и общемировой.

Нигде это не проявляется столь отчетливо, как в произведении, начатом им как раз в

этот период. Поэма “Троил и Хризеида” заслужила признание как первый роман, написанный на современном английском языке. Но значение ее этим не исчерпывается. Это

любовная история и фарс, элегия и философский трактат, комедия нравов, оплакивание

горестной судьбы, маньеристский роман и гимн во славу героических подвигов. Это

пространное, всеохватное и примиряющее все жанры эпическое полотно – явление в

английской литературе столь новое, что трудно даже дать ему определение. Единственное, что можно с уверенностью утверждать, что это первое произведение современной

литературы, написанное по-английски. В каком-то смысле его можно считать эпосом Англии

и выражением самой ее сути, настолько оно всеобъемлюще, настолько широк его охват, настолько естественна его способность вбирать в себя и соединять разнородные

эстетические формы. По общему мнению, источник поэмы – боккаччиевский “Филострато”.

Это основа, фундамент творения Чосера, и существуют многочисленные признаки

внимательнейшего штудирования им итальянского поэта. Начальные строфы Чосера в

особенности обнаруживают сходство с боккаччиевской моделью, словно Чосеру требовались

подъем и вдохновение оригинала, прежде чем пуститься на поиски собственных сокровищ, начать изобретать и переоценивать.

Так строки:

В ее глазах стоишь ты высоко,

На месте, доблестей твоих достойном…

являются очень близким переводом итальянского первоисточника, переводом, в

котором ради абсолютной, дословной точности употреблены слова, редкие, экзотические для

современного Чосеру состояния языка. Вообще во всем корпусе текста “Троила и Хризеиды”

явственно проглядывает “Филострато”, составляющий тканевую основу английской поэмы.

Сюжет стар и известен европейской традиции с середины XII века как некий памятник

несчастной любви и обреченной культуре. Печальная история происходит в Трое перед

самой ее гибелью от рук греческих захватчиков. Отец Хризеиды переходит на сторону

осадивших город вражеских полчищ, и девушка остается одна в родном городе, удрученная

и утратившая всякую надежду. Один из героев-троянцев по имени Троил без памяти

влюбляется в одинокую Хризеиду. Они становятся любовниками – в чосеровском варианте –

не без помощи Пандара, дяди Хризеиды, – и переживают краткий период восторга и счастья.

Но городские власти принимают решение отослать Хризеиду к находящемуся в греческом

стане отцу в обмен на нескольких видных горожан, попавших в неприятельский плен; влюбленные расстаются, и клятва Хризеиды, дающей слово чести до гроба хранить любовь и

верность своему избраннику, принадлежит к шедеврам европейской литературы и равна по

силе любовным сценам между Тристаном и Изольдой. Однако, очутившись в безопасности у

греков, Хризеида нарушает торжественную свою клятву и предается любви с воином

Диомидом. После неустанных поисков и выслеживаний возлюбленной Троил в конце концов

осознает ее коварство и умирает от горя. Однако в интерпретации Чосера он возносится в

горние выси, где ему открывается вся тщета земной любви и злая переменчивость судеб

людских. Чудесная легенда эта передавалась из поколения в поколение в творчестве многих

поэтов и менестрелей, но, лишь прочтя ее у Боккаччо в его “Филострато”, Чосер в полной

мере оценил возможности данной темы. Вряд ли будет натяжкой сказать, что он вступил тут

в соревнование со старшим своим итальянским собратом, попытавшись доказать, что может

превзойти того на собственной его территории. Различия двух произведений определяются

разницей общего тона – ведь одно из них написано юным итальянцем, другое же

принадлежит перу умудренного опытом англичанина средних лет. Наблюдаются и иные, более тонкие различия. Для каждого исследователя творчества Чосера большое значение

имеют те изменения и дополнения, которые он вносит в “Филострато”. Боккаччо создал

свою поэму, когда ему было двадцать с небольшим, и замысел ее частично определила его

собственная любовная история: тоска по покинувшей Неаполь возлюбленной. Чосер же

удаляет из поэмы всякую соотнесенность с личными переживаниями и вводит в текст фигуру

рассказчика, как бы озадаченного происшедшим, к которому сам он не имеет ни малейшего

касательства, – он лишь ссылается на авторитеты, не претендуя на собственное суждение

относительно излагаемых событий:

Не я, но люди говорят, что полюбила…

Естественным следствием такой позиции является более глубокая проработка

характеров действующих лиц главным образом с помощью элементов иронии и комических

приемов; основной упор Чосер делает на несоответствие между словами и делами

персонажей, он вскрывает это несоответствие, обнаруживая контраст искренних любовных

признаний и уверений с лицемерием и притворством – непременных спутников любви.

Романтическую историю Чосер превращает в драму со всей присущей ей тонкостью

характеров и детализацией сюжета.

К тому же он подчеркивает все признаки старинности этой истории. В пересказе

Боккаччо она выглядит вполне современной, в то время как Чосер с удовольствием

использует краски Античности и средневековой куртуазности. Отчасти – это выражение

природной тяги и любви англичан к старине во всех ее проявлениях, однако налет

книжности, насквозь пропитанной литературой, который отличает поэму, соответствует