Что мне делать без тебя?

– Ты хотел есть, - напомнил он.

– Да-а, - блаженно протянул Карен.
– И холодный душ. И спать...

Ашот согласно кивнул.

– Спать?!
– опять истерически завизжала измученная Маргарита.
– Объясни мне, Ашот, что происходит?! Ты, часом, не сошел с ума? Ему нужно в школу, а не спать! Почему ты соглашаешься с ним? И как ты можешь всерьез давать согласие на его отлучки по ночам, я не понимаю, Ашот!

Двое мужчин внимательно переглянулись.

– Иди к Дусе, сынок, - сказал Ашот.
– Мамой я займусь сам, - и он бережно обнял рыдающую Маргариту.
– Пойдем со мной, рыжая... Тебе надо отдохнуть. И предоставь мне решать, что сейчас лучше делать Карену. Пойдем, а то мне скоро уезжать.

Маргарита подчинилась. Впрочем, она всегда так делала. Черные глаза Ашота смотрели ласково и задумчиво.

– Рыжая, мальчик вырос, - убеждал он жену.
– Ты же сама только что говорила! Что тебе еще не ясно?

Рита плакала и никак не могла остановится. Ей было неясно ничего.

Левон открыл глаза около двенадцати дня и удивился, почему его никто не разбудил. В квартире царили необычные тишина и полумрак. Неутомимый, не знающий усталости отец уехал по делам, полубольная мать забылась тяжелым сном. Карен до сих пор спал, в его комнате, судя по всему, были спущены шторы, оттуда не доносилось ни звука. Левон встал и босиком отправился в комнату брата.

В коридоре его схватила в теплые, мягкие объятия Дуся и поцеловала в нос.

– Как тебе спалось, малыш? Что ты будешь на завтрак?

Левон тоже тесно прижался к Дусе худеньким телом.

– Я спал хорошо. А завтракать потом, позже. Почему меня не разбудили? И мама до сих пор спит... А где был Карен вчера так долго?

– Ух, какой ты любопытный!
– нежно шептала Дуся.
– Лучше сам разузнай обо всем у Карика. Вас обоих не стали будить, потому что вы очень устали. И мама тоже.

– Я ничуть не устал!
– возмутился Левон.
– Вот глупости! Ладно, я пойду к Карену.

И Левон осторожно пробрался в комнату, где бесшумно дышал старший брат, а одежда разбросана на ковре в беспорядке, странном для аккуратного Карена. Левон тихо открыл ящик письменного стола. Сонечки не было. Может быть, вчерашняя задержка Карена связана с белой любимицей? Она пропала, и Карен пытался ее найти и принести домой? И не смог? Конечно, очень хорошо, что брат вернулся, но было бы значительно лучше, чтобы вместе с ним появилась и Сонечка. Ее отсутствие очень не нравилось Левону. Карен спокойно спал, иногда безмятежно улыбаясь во сне. Ему снилось что-то хорошее, доброе... Или кто-то.

Долго ждать Левон не умел. Он подошел к кровати и тихо потрогал Карена за плечо. Брат не просыпался. Левон толкнул его посильнее, потом еще, еще... Наконец Карен с сожалением вздохнул и сонно, недовольно взглянул на Левона.

– Какого рожна тебе нужно?
– с несвойственной ему резкостью спросил старший брат.
– Что ты здесь делаешь ни свет ни заря?

– Скоро полдень, - доложил обрадованный его пробуждением и не обративший никакого внимания на грубость Левон.
– У нас куда-то пропала Сонечка. Ты не знаешь, куда?

Карен с удовольствием потянулся и ласково пощекотал брата под подбородком.

– Прости меня, Лев, я накричал на тебя. Это со сна. А со зверюгой все в порядке, не волнуйся. Она сегодня или завтра вернется. Сегодня, - блаженно повторил он, - или, в крайнем случае, завтра, Лев... Только знаешь, мышка теперь иногда будет гостить у одной девочки. Ее зовут Полина, и она очень просит тебя об этом одолжении. Будь джентльменом и давай мне иногда белого зверя для Поли.

– Хорошо, - послушно согласился удивленный Левон.
– Пусть она берет к себе иногда Сонечку. А она заботливая будет правильно кормить нашу мышку?

– Она очень заботливая, - сказал Карен и помягчел еще больше.
– Тихая, беленькая, совсем как Сонька. Я люблю тебя, Лев.

Сегодня он любил весь мир без исключения.

– И я люблю тебя, Карик, - радостно отозвался Левон и уселся на постель рядом с братом.
– А где ты был вчера?

Карен засмеялся и спрыгнул на пол.

– Давай договоримся так. Я расскажу тебе все подробно, но чуть позже. И даже как-нибудь возьму тебя с собой туда, где буду теперь бывать. Но пока не задавай мне никаких вопросов, ладно?

– Ладно, - охотно согласился Левон.

Характером он сильно отличался от старшего брата.

– В мать пошел, в мать, в Риточку... Не жесткий, легонький... И слава Богу, - часто говорила Дуся, обнимая и целуя Левона.

Это была правда.

Братья вместе, как по команде, посмотрели вниз, туда, где жила мышь. Сегодня нижний ящик письменного стола оказался непривычно пуст. Но через день, самое позднее - через два, Сонечка вернется домой. Маленькая белая мышь со сдержанными чувствами, аккуратная и задумчивая, получившая свое имя в память о летнем эпизоде в жаркой Турции.

Мышку подарила Карену хорошенькая Дина Умберг. Просто так.

6

День был совершенно белого цвета. Таким, что страшно хотелось брызнуть в его размытое однообразие чем-нибудь цветным и ярким. Все было белым: дома, казалось, осевшие под неощутимой тяжестью тумана, липкого и мокрого, обволакивающего и заманивающего под свой непрозрачный купол, скверы, машины и автобусы, сливающиеся цветом с дымкой над Москвой-рекой, деревья и изваяния церквей, стоявшие в тяжелой задумчивости.

Валерий лежал уже неделю, не вставая. Пронзившая его возле дома Олеси боль, ожившая позже со звонком Джангировой, упрямо не желала отпускать. Она наступала волнами, то накрывая с головой, то неохотно отползая от сердца куда-то в сторону, но ненадолго, просто чтобы напомнить, как хорошо жить без нее.

По настоянию Эммы врача, конечно, пригласили. Он нашел сильное переутомление, нервный срыв и аритмию. Директор заявил медику, что максимум через день должен быть на ногах. Наконец-то у него пробудился интерес к жизни!.. Врач подобного оптимизма не разделял, но, правда, согласился, что бодрость духа и стремление встать - главное, и что здоровье приходит именно с хорошим настроением. Или наоборот: настроение со здоровьем. Но, в общем, все связано самым тесным образом, поэтому... И врач ушел, прихватив солидную сумму и оставив массу предписаний, советов и длинный список лекарств.

– Неправда!
– глядя в потолок, объявил Валерий.
– Просто несчастного и на верблюде собака укусит. Хорошая пословица, люблю... Завтра встаю и иду в школу. Я до сих пор ничего о ней не спрашивал... Как вы там справляетесь без меня, Эмма? Трудно, наверное?

– Да прошла-то всего неделя, - улыбнулась жена.
– Я даже еще не успела понять, трудно или легко. Во всяком случае, сложных вопросов пока не возникало. Как-то справляемся. Так что лежи и отдыхай.

Малахов понимал, что устал он в основном от самого себя, а от себя не отдохнешь. Вот только слишком нелегко будет сейчас войти в здание школы и увидеть Олесю. Лживую, безрассудную, легкомысленную, такую необходимую... Валерий с отвращением вспомнил ее лицо, милые задумчивые брови, летящую походку... И придется встречаться с ней каждый день, месяц за месяцем, и знать, что она - подлая, жестокая, грязная девка, и с бессилием сознавать, что без этой девки он погибнет, не выдержит, сломается, что ему не обойтись без ее нежности и раскованности, без ее свободы обращения...