Что мне делать без тебя?

– Гриша, Карен, в машину!
– распорядился он.
– Больше ей здесь не выдержать! Простите, Глеб Иванович!

Олеся пришла в себя уже в машине рядом с Кареном. Не хватало сил даже поднять голову.

– Мэ-ри...
– по слогам позвала Олеся и снова впала в забытье.

– Куда ехать, Ашот Самвелович?
– спросил Гриша, поворачиваясь к окаменевшему хозяину.
– К вам?

– Домой!
– ответил за отца смотревший в одну точку Карен.
– Там у нас дети одни, они ничего не знают про Мэри, мы пока скрываем...

Ашот молча кивнул. Машина повернула к дому Олеси.

Левон расцвел, увидев отца. Но что опять происходит с Олесей? И почему отец с Кареном такие мрачные и неразговорчивые?

Пока Карен с помощью Гриши укладывал Олесю, Ашот вызвал по телефону своего врача. Тот приехал немедленно. Осмотр и беседа Карена с врачом длилась довольно долго. Ашот успел за это время чуточку прийти в себя и познакомиться с Полей. Ясноглазая избранница младшего сына смотрела со странной задумчивостью и явно не отличалась материнской легкостью.

– Что ты любишь, Полина?
– спросил Ашот, пробуя улыбнуться.

Получалось плохо.

– Она любит рисовать!
– вмешался Левон.
– И еще кактусы. И Сонечку...

– Ну, о Сонечке я знаю, - кивнул Ашот.
– Ты хочешь стать художницей?

– Нет, - повела плечом Полина.
– Я никем не хочу стать. Никем - это лучше всего...

– То есть?
– удивился Ашот.
– Ведь чем-то ты будешь заниматься?

– Я не знаю... Я еще не решила. Наверное, ничем...

"Интересно, - пристально рассматривая ее, подумал Ашот.
– Загадочное создание в духе сюрреалистов. И Левон тоже у меня не промах!"

Из спальни вышли Карен и врач. Ашот спустился вниз проводить врача и выслушал по пути к машине краткое сообщение о том, что плоха не только Олеся, но и Карен - он явно переутомлен. Потом врач неожиданно глянул на Джангирова-старшего и замедлил шаги.

– А что такое с вами, Ашот Самвелович?
– удивился он.
– Похоже, что хуже всего сегодня вам.

– Слишком много работы, - развел руками журналист.
– Я очень благодарен вам за визит, но боюсь, он далеко не последний. В этом доме все давно слишком плохо...

Врач кивнул, соглашаясь.

Три последних дня Ашот прожил как в тяжелом сне. Не дождавшись Мэри, он сразу заподозрил неладное. Джангиров быстро связался с милицией: весть, которую он услышал, приковала его к дивану... "Смуглой леди сонетов" больше не было на свете. Она так и не успела помирить его с сыном при жизни и все-таки смогла это сделать...

Если бы не тяжелое состояние Олеси и не серо-зеленое от бессонных ночей лицо Карена, Ашоту ни за что бы не пережить похорон Мэри. Но Олеся нуждалась в помощи, а старший сын явно больше не справлялся, и Ашот подоспел вовремя.

– Леся спит, - сказал вернувшемуся отцу Карен.
– Давай что-нибудь съедим, и дети тоже, наверное, изголодались.

– Нет, мы ели, - тотчас отозвалась Полина и отправилась на кухню.
– Я сейчас...

Левон поспешил за ней. Ашот посмотрел детям вслед.

– Они неразлучны. Мне кажется, Карен, нужно позвонить Витковскому. И как-то его успокоить. Мы нехорошо расстались.

– Позже, - отмахнулся Карен.
– Сегодня не до него. Я выпью, ты не возражаешь?

– Ну, тогда налей и мне. Надо помянуть...

– и испугавшись сказанного, Ашот глянул на вернувшуюся Полину.

Она хозяйничала, словно ничего не слыша.

"А хорошая жена будет для Левона", - неожиданно подумал Джангиров и взглянул на старшего сына. Тот сидел, устало привалившись к спинке дивана, и держал в руках уже пустой бокал.

– Карен, - тихо сказал Ашот.

– Да, папа, - так же тихо отозвался сын.

– Тебе сейчас очень трудно, - неуверенно продолжал Ашот.
– Олеся снова больна, ты работаешь и учишься... Разреши мне приезжать к вам и помогать, чем сумею...

Карен мельком, искоса осмотрел отца. Какое у старшего Джангирова больное, измученное лицо, какой затравленный, мечущийся, словно у загнанного зверя, взгляд! Неужели из-за Карена? А кстати, почему отец вдруг оказался на похоронах? Но теперь не до этих подробностей. Карен безнадежно вздохнул и поставил бокал на стол.

– Хорошо, папа. Приезжай, когда хочешь... Олеся будет рада.

"И Мэри тоже", - мысленно закончил за него Ашот.

На выходе из супермаркета Карен столкнулся с Диной.

– О, Карен! Как я рада! Мы так давно не виделись! Ты очень изменился...
– Она с некоторым удивлением рассматривала похудевшего, потерявшего прежнюю живость юношу с потухшими глазами.
– У тебя что-нибудь случилось? Кто-нибудь болен?

– Нет, у меня все в порядке, - вежливо улыбнулся Карен.
– А у тебя?

– О, замечательно!
– защебетала Дина.
– Я решила стать врачом, представляешь? Ну, какой из меня врач, просто не понимаю, но папа-биолог и его животные сделали выбор за меня.А как поживает Сонечка?

– Тоже в полном порядке, - Карен вспомнил, что давно ничего не знает о судьбе беленькой мышки.
– Ты чудесно выглядишь!
– он откровенно любовался Диной.
– Будущий врач заранее может очаровывать своих возможных пациентов.

Дина удовлетворенно засмеялась. Она действительно превратилась за это время из хорошенькой девушки в молодую, элегантную женщину.

– А как поживает верный оруженосец Люда?

– О, это целая история!
– снова оживленно зачирикала Дина.
– Ты представляешь, Людочка сразу после школы вышла замуж за канадского коммивояжера и уехала к нему. Ну, кто бы мог подумать?

Карен улыбнулся.

– Это случается. Особенно с такими девушками, как Люда. Я рад за нее.

– Я тоже очень рада! Она пишет мне и звонит. Я передам ей от тебя привет, ладно?
– Дина никак не могла опомниться от счастливой встречи.
– А что ты делаешь вечером? Давай поужинаем вместе!

Акции Карена Джангирова всегда были в цене и обладали удивительной устойчивостью. Но воспоминание о ночи, проведенной с Сонечкой, осталось горьким и тягостным бременем. Второй раз Джангиров так не ошибется. Карен вежливо наклонил голову.

– Прости, но вечерами после университета я работаю. Заканчиваю очень поздно и устаю.

Дина изумленно округлила глаза.

– Ты... работаешь? Зачем? То есть... извини... Я не понимаю... Разве... твой отец...

И Дина окончательно смешалась. Карен пришел ей на выручку.