Чудесные рисунки боярышни-актрисы

— Говорил же, что я эгоист. — Он посмотрел ей в глаза. — Это я для себя стараюсь, Любаша. Мое единственное желание — это твое счастье.

— Врешь. — Она выдержала его взгляд. — И не зови меня Любашей, пожалуйста. Это больно.

— Немного преувеличиваю, — улыбнулся Владимир. — О матушке и братьях я тоже беспокоюсь. Кстати, может, поживем у нас на даче? Моя квартира, и правда, маловата. Тебе там будет неудобно.

— На даче?

— В Малаховке.

— Нет. — Миру передернуло. — Где угодно, только не там. И, может, выйдем? Пока газетчиков не видно.

Дома их ждала записка от матушки. Она приглашала Владимира и Миру на обед и сообщала, что на обеде будет и отец.

Владимир помрачнел. Оставлять Миру одну он не желал, и проигнорировать встречу с отцом не удастся. Если тот решил вмешаться, то найдет, где и как вразумить сына. Проще пойти и сразу расставить все точки, но Мира…

— Хорошо, — легко согласилась она. — Я встречусь с твоими родителями.

— Матушку не стоит опасаться, — сказал Владимир. — Но отец… он может…

— Оскорбить? — подсказала Мира. — Унизить? Мне все равно, Володя. Я уже пала низко, мне все равно. А если он вправит тебе мозги, я буду только рада.

— Я и обидеться могу, — пробурчал он.

— И замечательно! — отрезала Мира. — Мне чемодан не распаковывать?

Маленькая язва. Любаша не была такой злой.

— Я зря по лестнице его тащил? — возмутился Владимир. — И не мечтай.

Мира закрылась в спальне, а он занялся перестановкой в кабинете. Спать на диване в гостиной ему не понравилось. На походной кровати будет удобнее. Если передвинуть стол и шкаф, она поместится у стены. До назначенного часа осталось время, чтобы составить кое-какие распоряжения по работе, отправить посыльного к управляющему.

Мира вышла к назначенному часу, одетая в простое темное платье, без украшений, с гладкой прической. И показалась Владимиру такой красивой в этой простоте, что он застыл на месте, не сводя с нее восхищенного взгляда.

А она расценила это по-своему.

— Я не пытаюсь казаться лучше, чем есть, — произнесла она чересчур нервно. — Хотела одеться вызывающе и накрасить лицо, чтобы не выглядеть жалкой. Но… не хочу оскорблять твоих родителей…

Она закусила губу, во взгляде появилось отчаяние.

— Все хорошо, — поспешил заверить ее Владимир. — Ты не так поняла. Я любовался тобой.

Матушка встретила их тепло. Миру приобняла, Владимиру улыбнулась. И Яр сделал вид, что Мира — хорошая знакомая, которую он не видел много лет. По сути, так оно и есть. Отец же был мрачен и задумчив, хотя с Мирой поздоровался дружелюбно, почти тепло.

За обедом беседовали о всякой ерунде, старательно обходя острые темы. И говорили мало, отчего в столовой царила атмосфера всеобщей неловкости.

После, когда подали чай, и матушка села у самовара, а слуг отослали, отец сказал без обиняков:

— Здесь все свои, скрывать нечего. И я рад бы обсудить ваше совместное будущее, но есть кое-что посерьезнее, чем слухи и сплетни.

Мира, сидящая рядом с Владимиром, кажется, даже дышать перестала. Что ж, отец и его удивил. Значит, против женитьбы сына на актрисе, он не возражает? Странно, но…

Владимир взял Миру за руку, чтобы успокоить. Она вздрогнула, а руку не убрала.

— О делах Тайного приказа докладывают мне лично, — продолжил отец. — И об убийстве подьячего доложили. Собирались скрыть кое-что, но не вышло. Не вдаваясь в подробности… — Он уставился на Владимира. — Убийство Бориса Аверчука хотят использовать, чтобы обвинить тебя в госизмене.

Мира охнула. Матушка схватилась за сердце. Яр замер. Владимир же оглянулся, не стоит ли за спинкой стула еще кто, кого можно было бы обвинить в государственной измене. Например, Владислав. Но нет, отец говорил о Владимире.

— Бред! — отрезал он.

— Если бы, — возразил отец. — То есть, я, безусловно, знаю, что ты ни в чем противозаконном не замешан. Но вот…

— Подробности, — потребовал Владимир. — Расскажи все, что знаешь.

А Мира… Она чуть сжала его руку, словно хотела сказать, мол, я с тобой, я на твой стороне. И от этого сразу стало легче.

Глава 11

Глава одиннадцатая, в которой Любомира получает наследство

Подробности лишний раз убедили Миру в том, что она — безмозглая курица. Не нужно было искать встречи с Владимиром! И в столицу приезжать — не нужно. И вообще…

— При обыске в документах Аверчука нашли папку, помеченную буквами «Ю» и «В». — Голос Великого Князя звучал тихо, и все присутствующие слушали его, затаив дыхание. — А в папке — документы. Разработка. Отчеты. Выводы. Поводом послужило анонимное письмо трехмесячной давности, в котором говорилось, что Владимир Юрьевский, старший бастард Великого Князя, владелец компании «Влад и братья» мало того, что преференции имеет по праву кровного родства, что делает конкуренцию в области производства и продажи артефактов нездоровой, так еще и использует свое привилегированное положение корысти ради и с целью навредить государству.

— Что? — переспросил Владимир растерянно.

Мира вот все поняла. И была уверена, что и Владимир тоже. Просто даже для нее, теперь почти его не знающей, это звучит, как нелепица.

— Мошенником тебя объявили, драгоценный сын, — охотно пояснил Великий Князь. — Вором и государственным преступником.

— В анонимке! — нервно уточнила Лидия Алексеевна.

— Так Аверчук анонимке ход дал, взял под личный контроль. Проверял, искал доказательства.

— Нашел? — спросил Яр.

— А как же! Несколько письменных свидетельств о даче взятки, например.

— Я?! Взятку давал?! — воскликнул Владимир.

— Нет, сынок. Брал.

— Кто? — Он вдруг странным образом успокоился. — Там же фамилии есть. Требую проверки подлинности этих заявлений.

— Это не самое страшное, — вздохнул Великий Князь. — Доказать, что это ложь, легко. Но это так… фантик. Придумано, чтобы создать видимость. Мыслится мне, всю эту папку, включая анонимку, Аверчук в глаза не видел.

— То есть… как? — спросил Владимир.

— Да просто, — вмешался Яр. — Появился у тебя, братец, недобросовестный конкурент. У тебя дело процветает. Все крупные заказы — твои. Лучшие разработчики — у тебя. Как же без завистников?

— Не у меня, а у нас, — поправил его Владимир. — Ты все еще совладелец, если позабыл.

— Все еще? — Яр хмыкнул. — Ладно, по существу. Завистник сей поставил цель — убрать конкурента. Самый верный способ — убить. А если кишка тонка с убийством связываться, подставить. Подставить всяко проще, чтоб наверняка. Папочку на тебя загодя готовили, случая удобного ждали. А, может, и не ждали. Может, убить подьячего проще оказалось, чем великокняжеского бастарда. И папочку эту в кабинет ему подсунули, чтобы выглядело все так, будто была анонимка, было расследование. Батюшка, что там, кроме взяток за Владимиром числится?