Чужая невеста для дознавателя

– А папа?
– охаю я. Мысль о том, чтобы уехать из дома и начать жить отдельно никогда не приходила мне в голову.

Да и отец бы не позволил: он должен всех контролировать. Это в его природе.

– Настало время подумать о себе. Господин Сторм, конечно, будет в ярости. Но рано или поздно, ему придется смириться с тем, что его дочь способна позаботиться о себе сама.

Умом понимаю - это единственный способ избежать свадьбы с измещником-женихом. Да, отец будет в ярости, но по долгу службы ему нельзя надолго покидать столицу, а потом, надеюсь, он остынет и не будет пытаться меня искать.

Прошу Айру дать адрес ее кузины, сама бегу наверх, врываюсь в спальню и бросаю на кровать вещи. В большую дорожную сумку влезает лишь пятая часть моего гардероба. Уверенно кладу лишь нижнее белье, куртку на случай ненастной погоды, два платья и босоножки.

Сверху пристраиваю диплом и шкатулку с артефактами. С наслаждением разбиваю копилку и перекладываю в маленький мешочек все свои накопления.

С трудом волоку сумку к выходу, но останавливаюсь на пороге и кладу в боковой карман старую художественную карточку. На ней молодая, счастливая семья - папа, мама и маленькая я.

Сумка глухо стучит по ступенькам, но я упорно тяну её вниз и прислоняюсь боком к перилам, чтобы перевести дух.

Айра ждут меня у дверей, высматривая, не вернётся ли отец. Берет сумку за одну ручку, я - за другую и вместе тащим её к стоящему неподалёку кэбу.

– Это письмо для Зоуи, - она протягивает мне маленький плоский конверт.
– А это маленький подарок от меня.

Я принимаю из рук экономки старый потёртый кошелёк и не верю своим глазам - да здесь денег больше чем я когда-либо держала в руках!

– Вы что?
– мотаю головой и пытаюсь вернуть Айре конверт.
– Это лишнее, я так не могу.

– Бери, - настаивает она.
– Тебе нужнее. Свидимся - отдашь.

Возничий помогает затащить сумку в кабину, получает оплату за поездку до Центрального Аддвудского Вокзала, и вот я смотрю в окно, готовая отправиться в новое, неизведанное будущее, как вдруг…

– В городской отдел дознания! Живо!

К кэбу стремительно подбегает молодой мужчина, на ходу показывая какой-то документ возничему, и, запрыгнув в кабину плюхается на сидение напротив.

Глава 4

– Эй!
– восклицаю я. Смотрю на моего внезапного попутчика с негодованием, но он не обращает на меня внимания!

Достаёт из кармана потёртую металлическую бляху, жмёт сбоку на рычажок и подносит её ко рту:

– Льюис, номер пять - у меня. Через пятнадцать минут буду у Лири. Подробности позже, здесь нежелательный свидетель. Конец связи.

“Чего?” - распахиваю глаза, чувствуя, как в груди растёт возмущение и злость на этого хамоватого типа.
– “Это я-то нежелательная?”

Громко вздыхаю, чтобы этому нахалу было видно моё недовольство.

Ноль внимания!

Придвинулся к окну и внимательно смотрит на дорогу!

В ответ, я смело осматриваю его.

Хорош, зараза.

Каштановые волосы, слегка взъерошенные от ветра, синие глаза, прямой нос, родинка на левой щеке. Одет в дорогое шерстяное пальто, на шее платок в тон глазам, на указательном пальце тонкое, едва заметное кольцо из белого металла.

Его породистый внешний облик портит одно “но”: пышные усы, нависающие над верхней губой. Лишняя растительность на лице делает его старше и как бы помягче выразится… Простецким.

Эти дурацкие усы притягивают моё внимание, и я не сразу замечаю, что уже он смотрит на меня.

– Нравятся?
– усмехается, разминая пальцы.

Взгляд цепкий, уверенный, не упускающий ни одной даже самой незначительной детали. Чувствую, что мне слегка не по себе. Плотнее кутаюсь в пальто и вжимаюсь спиной в потёртое сиденье.

– Господин… - делаю многозначительную паузу, ожидая, что он вспомнит о принятых в обществе нормах этикета и представится.

– Господин, - кивнув, снова усмехается незнакомец, но тут же мрачнеет, увидев что-то позади кэба.

– Между прочим, это в высшей степени некрасиво - занимать чужой транспорт, не спросив разрешения у пассажира.

– Чужой?
– цедит сквозь зубы, прижимаясь лбом к стеклу… И усами.
– Я занял ваш личный кэб?

Чёрт, как же меня они бесят. Точнее он целиком, а не только его усы.

– Нет, это общественный, но…

– Вот и помолчите, - грубо обрывает меня, заставляя кипеть от возмущения.

Да что за день то такой! Сначала Алекс-подлец, потом тиран-отец, теперь попутчик-наглец?

Другое время выбрать не могли?

– Я опаздываю на вокзал!
– повышаю голос, в надежде на то, что он устыдится и извинится передо мной. А ещё лучше - остановит кэб и сгинет с глаз моих долой!

– А я думал, опаздывают на поезда, - в его голосе слышится раздражение, но это ничто по сравнению с тем, что испытываю я.

– Хам!
– рявкаю так, что возничий стучится в перегородку.

Нахал отодвигает её в сторону и говорит ему, что всё в порядке.

Нет, он не прав. Ничего не в порядке.

Слёзы вновь приливают к глазам. Отворачиваюсь и вытираю их носовым платком. От мягкой ткани едва ощутимо пахнет сиренью - любимыми цветами Айры. Сердце болезненно сжимает чья-то крепкая рука и становится трудно дышать.

– Эй, - слышу тихий голос незнакомца. Делаю вид, будто не услышала, но он не отстаёт.
– Эй, вы чего?

– Всё в порядке, - говорю ему и прикладываю все усилия, чтобы не разреветься на глазах у усатого хама.

– Да бросьте, - судя по голосу, он слегка нервничает.
– Подумаешь, пошутил. Вы чего, шуток не понимаете?

– У вас шутки дурацкие, - цежу в ответ.

– Возможно, - неожиданно соглашается он.
– Так кто вас обидел?

– Не ваше дело.

– Ладно, - пожимает плечами. Снова смотрит в окно. Брови чуть сходятся на переносице, черты лица заостряются, изо рта вырывается неприличное ругательство. Спохватывается, - извините.

– Не удивлена, - закатываю глаза, чувствуя, как меня отпускает.

Странное дело - ленивая перебранка, ни к чему не обязывающая, но я на время позабыла про двух предателей, сломавших мою жизнь. Надо запомнить на будущее - хочешь отвлечься от одних дурных мыслей - переключись на другие.