Чужая раса

«Этого никак нельзя допустить!» — пронеслась мысль в голове третьего легата.

Ещё два легионера сражённые мечами рухнули на бревенчатый настил, алая кровь толчками выливалась из перерубленных артерий. Син оглянулся по сторонам. Нескольким воинам уже заканчивали делать перевязку, и они скоро смогут встать в строй.

«Но, время дорого, — думал Син. — Ещё чуть-чуть и противник может прорвать оборону, и тогда в эту брешь хлынет свежая рота, сметая всё на своём пути!»

Третий легат усилием воли вызвал способность астрального зрения и полез на баррикаду. Со стороны могло показаться, что слепой легионер взбирается по обломкам брёвен. Но «слепой» обнажил меч и сразу вступил в схватку с двумя рослыми воинами. Ему хватило всего нескольких ударов, чтобы тяжелораненые враги упали по ту сторону баррикады.

Астральным зрением Син видел помыслы противника и мог упреждающими ударами сразить бойцов, не обладающих такими способностями. Ещё двух врагов Син заколол в течение пары минут. Подошло подкрепление из четырёх легкораненых легионеров и стало легче.

Но в этот, казалось торжествующий момент, один из воинов противника, стоящий внизу перед баррикадой, с силой метнул тяжёлый дротик. Син видел астральным зрением, как он летит. Мозг среагировал мгновенно:

«Надо закрыться щитом!»

Третий легат начал закрываться, но вдруг острая боль пронзила левое плечо — от чрезмерных усилий вскрылась рана. Сину показалось, что время остановилось. Он видел астральным зрением как алая влага, стремясь вырваться наружу, пропитывает бинты, стягивающие плечевой сустав атланта. Превозмогая боль, Син попытался продолжить движение щитом, но левая рука не слушалась, необратимо запаздывая.

Тяжёлый дрот с силой вонзился в правый бок, пробил защитную безрукавку и вышел наружу. В глазах третьего легата потемнело от боли. Он как подкошенный рухнул на колени, а потом завалился набок.

* * *

Когорта Элизея вышла из леса и скорым маршем устремилась в тыл атакующим баррикаду ротам. Залп голубых и огненных шаров уничтожил действующую катапульту. После короткого боя разрозненные остатки противника разбежались по близлежащим лесам и болотам.

Легионеры Хиза открыли проходы под баррикадой и две сотни Элизея прошли по Чёрному ущелью к северо-западному входу. Когда противник увидел на баррикаде легионеров из свежих сотен, то отказался продолжать штурм и, собрав оставшиеся батальоны, ушёл в северном направлении.

* * *

Тизан стоял возле умирающего Сина. Защитная безрукавка первого легата, лицо, руки и даже волосы были перепачканы засохшей кровью, но, разумеется, это была не его кровь. Рядом с Тизаном стоял его ординарец, держа в левой руке помятый бронзовый шлем с ярко-фиолетовыми перьями.

Вокруг, насколько позволяло узкое пространство ущелья, собрались Хиз, Фенокл, Рамзес, Элизей, Чия, Юза, другие сотники и легионеры. Все удручённо молчали.

— Первый легат, — вполголоса произнесла Юза. — Я искренне сожалею, что не смогла спасти Сина.

— Ну что ты, Юза, — так же тихо ответил Тизан, — тебя не в чем упрекнуть. Ты сделала всё что смогла.

Помолчав, он добавил:

— Разорвана печень. Син потерял слишком много крови. Даже с помощью магии такие огромные потери восполнить невозможно.

Все опять замолчали.

Вдруг Син открыл глаза и слабым голосом прошептал:

— Знамя… принесите мне знамя…

Тизан взглянул на Рамзеса, тот кивнул и стал протискиваться сквозь толпу легионеров. Через пару минут он принёс знамя Третьей когорты, приблизился к третьему легату и склонил перед ним измятое полотнище.

Син перепачканными кровью пальцами трепетно коснулся золотой бахромы на нижнем крае знамени и попытался дотянуться выше. Видя это, Рамзес чуть опустил полотнище. Пальцы Сина коснулись ярко-голубого цвета.

— Там свобода! — еле слышно произнёс он, вздохнул и закрыл глаза.

Его правая рука бессильно упала на живот, обмотанный окровавленными тряпками. Рамзес медленно поднял знамя.

Астральным зрением можно было наблюдать, как астральная субстанция начинает интенсивно выделяться из области головы и груди усопшего, постепенно поднимаясь вверх и формируясь в контур тела Сина, мерцающий мельчайшими яркими искорками.

Через пару минут радостный и прозрачный Син в сверкающей защитной безрукавке, с мечом на портупее и шлемом на сгибе левой руки окинул всех ясным взором синих глаз, помахал рукой, и постепенно с возрастающей скоростью стал удаляться в безбрежное ярко-голубое небо. Вот крохотный силуэт превратился в сверкающую точку и растаял в голубой выси.

Тизан взглянул на голубое полотнище.

— Почему знамя в крови? — обратился он к Рамзесу.

Действительно, пентаграмма, расположенная в центре, была почти вся залита кровью, также алели два больших пятна по вертикальной оси вверху и внизу.

— Это кровь Сина, — молвил Рамзес. — Она пропитала знамя, когда во время отвлекающего манёвра он носил его на груди, под безрукавкой.

Тизан глубоко вздохнул, затем громко произнёс:

— Син пожертвовал своей жизнью ради обретения атлантами истинной свободы! — он сделал паузу. — Отныне, в память об этом подвиге на всех знамёнах Третьего легиона будут вышиты алые пентаграммы! А это полотнище будет храниться в здании Верховного Совета Атлантиды, как знак нашей несокрушимой воле к победе!

Воины заволновались, выражая одобрение решению первого легата. Выждав, когда шум стих, Тизан с воодушевлением продолжил:

— А теперь, братья по оружию, сложим погребальные костры из остатков баррикад у юго-восточного входа. И сожжём на них тела всех легионеров, павших смертью храбрых в этом сражении! — первый легат снова сделал паузу. — Уверен, что даже через сотни лет атланты будут помнить героев, отдавших свои жизни в битве при Чёрном ущелье!

Воины закричали, подтверждая слова Тизана:

— Слава третьему легату Сину!

— Он всегда останется в наших сердцах!

— Слава павшим героям!

Когда общее возбуждение улеглось, первый легат произнёс:

— Властью данной мне Верховным Советом Атлантиды назначаю сотника Рамзеса третьим легатом, — он посмотрел на сотника. — Ну что, Рамзес, принимай Третью когорту.

Новоявленный третий легат ударил себя кулаком в грудь:

— Клянусь беспрекословно выполнять волю Верховного Совета Атлантиды! Клянусь отдать все свои силы и даже мою жизнь на благо и процветание любимой родины!