Чужая здесь, не своя там. Дилогия

В комнату зашла одна Хильна. Ее внешний вид тоже поменялся: на ней осталась лишь рубашка до колен, напоминавшая нижнюю, но вряд ли она была таковой. Ткань выглядела слишком грубой, скорее всего домотканая из небеленого холста. По подолу были вышиты знаки, которые, судя по тем крупицам информации, что я все же нашла про морских ведьм, назывались “ларды”. Эти символы могли быть защитными, целительными, укрепляющими, но в основном их смысл был потянет только самим ведьмам.

Ступая босыми ступнями по ледяному полу она даже не морщилась. Лишь приподняла бровь – одним этим жестом указывая мне, что недовольна моей медлительностью.

Все мои вещи она вновь вынесла за пределы комнаты.

– Ложись на стол, – сухо приказала Хильна. Но все же добавила с улыбкой: – Не бойся, есть или насиловать не буду.

Я посмотрела ей в глаза и тут же поняла, что в ней было не так – зрачки. Они, оказывается, были не черными, а темно-фиолетовыми, да еще и как будто переливались, чуть искрясь.

И все же я решилась произнести:

– Вы ничего у меня не спросили. Вам достаточно слов эда Йеннера?

– Мне достаточно того, что я вижу сама. – Она обвела меня взглядом сверху донизу, задержавшись на уровне живота. – И если ты действительно хочешь, чтобы я тебе помогла, то ложись молча на стол.

Я легла и закрыла глаза. Было холодно, но я начала дрожать не только из-за этого – еще и из-за страха. А потом все пропало. И твердая, неудобная поверхность стола, и сквозняк, вызвавший мурашки по всему телу. Я словно погрузилась во что-то мягкое, вязкое, теплое, убаюкавшее меня.

Даже не знаю сколько времени прошло, прежде чем я открыла глаза. Будто я вынырнула откуда-то из глубины, судорожно глотая воздух, который с трудом проникал в легкие.

– Держи. – Ведьма протянула мне кружку с чем-то дурно пахнущим.

– Велерены там нет?

– А ты волнуешься? – хмыкнула Хильна.

– Уже нет. – И сама удивилась я. – Мне ее просто нельзя.

– Учту.

Она дождалась, пока я не выпью все, и сказала:

– Пошли отсюда. Будем отогреваться.

Грелись мы на уютной кухоньке. На окнах были яркие занавески, но столе – в тон им скатерть, тарелки с теми же лардами по стенам, под потолком, как и положено у добропорядочных ведьм, висели пучки пряно пахнущих трав.

Я сидела укутанная в теплое одеяло, слегка колючее и благоухающее полынью. Руки обжигала чашка с самым обычным чаем, чуть разбавленным барбарисом.

– Ну что? – спросила я у Хильны.

Она молчала и также сжимала в руках чашку. Ее глаза были прикрыты, а из нос вдруг потекла кровь.

– До полнолуния неделя? – спросила она, но словно и не обращалась ко мне, тут же рассеянно вытерла кровь и с удивлением посмотрела на нее. – Вот тогда и приходи. Будем изгонять из тебя хворь, – усмехнулась ведьма.

– А сейчас что было?

– Я посмотрела чуть внимательнее, – задумчиво ответила она.

Через неделю… Как же долго! Хотя ждала я дольше…

Внезапно Хильна открыла глаза, поддалась чуть вперед и впилась в меня своими колдовскими глазами, правда уже с обычными зрачками.

– Что ты готова отдать?

– Тебе? – растерялась я.

– Нет, богам.

– Все.

– Уверена?

Я твердо кивнула.

Она загадочно улыбнулась.

– Ну смотри, ты сама сказала. – Ведьма дотянулась до стола, взяла с него нож и повернулась ко мне. – Давай тогда руку, будем закреплять.

– Договор?

Хильна кивнула. Только она себе руку не резала – хватило крови до этого выступившей.

Договор скреплялся артефактом, с подозрительно знакомой манерой плетением. Он горел такой силой, что в глазах искрило. Кровь быстро в него впиталась, словно вобрала все свечение заклинания в себя – сеть потухла.

Я прищурила глаза, попытавшись разобрать в чем же назначение артефакта, но увы, ничего не поняла.

– И что теперь будет?

– Чтобы провести обряд, мне нужна будет твоя сила – это и есть твоя плата, – пояснила ведьма. – Вот этой штукой я ее и заберу.

– Боги ничего просто так не дают?

Хильна вновь улыбнулась.

– У тебя есть целых два дара. Какой отдашь?

Конечно, я тут же чуть не заорала: “Бери предвидение!”

А потом перед глазами промелькнули лица тех, кого я все же спасла. Они были разными людьми: и хорошими, и не очень. Но они жили теперь благодаря моему вмешательству. Воспоминания о тех, кого я все же не смогла спасти, чуть было вновь не вызвали у меня слезы, но я сдержалась. И вот теперь я могу отказаться от этого дара, который, как мне иногда казалось, вытягивал из меня всю радость – даже спасение людей выматывало меня, словно и я была на краю.

Ведьма видела мои колебания, но молчала, предоставив выбор мне самой. А в ушах звучал задорный смех внучки Элодии, которую я спасла совсем недавно. Малышка должна была выскочить на дорогу, заигравшись с братьями. Возница проезжавшего мимо экипажа не успел бы ее заметить.

Если я откажусь от этого дара…

– Я решила.

– Хорошо.

Мне нужно было одеться – вещи лежали совсем рядом, но выбираться из кокона одеяла не хотелось. Показалось, что вновь похолодало, хотя веселые языки пламени в очаге горели ярко, пышно.

– Как угораздило? – вдруг спросила ведьма.

Я поежилась, плотнее обхватила руками чашку и, не глядя на Хильну, ответила:

– Я не предупредила целителя, что разблокировала дар, а сам он не проверил…

– Никто не мог заподозрить благородную эдель в обмане, – хмыкнула она, слишком напомнив мастера. – Что же такого стряслось, что целитель так торопился?

– Велерена стряслась.

Ведьма кивнула.

– Это было не праздное любопытство, – сказала она. – Такие сведения не будут лишними перед обрядом. – Хильна прикрыла глаза, под которыми уже были видны тени усталости. – В принципе, и того, что я увидела, хватило бы. Но лучше же подстраховаться? – Из-под ресниц темным огнем блеснули ее глаза.

Пока я собиралась, Хильна не обращала на меня никакого внимания. Она смотрела в окно и пила чай – наверно уже четвертую по счету чашку. И также, не глядя на меня, бросила через плечо:

– Вечером перед полнолунием приходи.

– Я понимаю, глупо спрашивать, что будет за обряд и каков у него окажется результат, но…

– Вот и не спрашивай. Дальше уже не твои печали и думы.

Возможно, ответ был слишком высокопарен, но я ему вняла. Когда тонешь, даже крохотная ниточка кажется толстым канатом, который обязательно сможет вытянуть. Во мне с каждым шагом, что отдалял от дома ведьмы, росла уверенность – она может сплети канат самой нужной крепости.