Чужая здесь, не своя там. Дилогия

– Значит вы мне не поможете?

– Увы, я не в силах. Дипломатические отношения между нашими странами только-только стали налаживаться. И все же открытого доступа туда пока так и нет. А организовать вызов для тебя, – сказал он с особой интонацией, – не получится никак. Мне жаль.

Я скривила губы в горькой улыбке.

Эдель Фордис вышла вместе со мной. Она вновь взяла меня за руки, словно в этом прикосновении передавая мне свое сочувствие, поддержку и надежду.

– Я обязательно все разузнаю. Это муж думает, что раз я не вмешиваюсь в его дела, то ничего и не знаю. – Она покачала головой. – По возможности я тут же тебя оповещу. Я уверена, что у Хилма и в мыслях не было тебя обмануть, так что не теряй надежды. А если есть решение, то уж подходы мы к нему найдем. Вот увидишь.

Сил сдерживать слезы у меня больше не было.

Когда я вернулась домой, то первым делом написала Диль поздравление.

***

Ленсвен подтвердил – мне не дадут разрешение на посещение Венорфата.

– У тебя там нет родственников, которые могли бы выслать приглашение, – пояснил он.

Мы сидели в милой гостиной уютного дома Гаустофов и ели мой черничный пирог. Как я и обещала.

– Да и учитывая все связанное с твоей личностью… – продолжил Ленни, – не в ближайшие пару лет точно.

– Неужели совсем никак? – уныло спросила я.

– Я способов точно не знаю. А зачем тебе туда?

– Надо.

Друг хмыкнул и возобновлять расспросы не стал.

Мысли мои, понятное дело, постоянно были заняты именно этим. Как попасть в Венорфат? Как?

Я стала рассеянной, в то же время раздраженной, грубой. При Данфере срываться я не могла, все же держалась, а вот при мастере, как ни странно, пару раз сорвалась.

Спасал меня Стейнир, но все равно при нем я также вела себя сдержанно, стараясь не выдать того напряжения, что не отпускало меня. Прогулки, походы в кафе, на выставку. И разговоры. Обо всем, но чаще всего не о том, что нужно. Меня терзали мысли, что обязательно надо открыться Стейниру. Если не про проблему со здоровьем, так про происхождение точно. Но об этом я молчала. Не сейчас, потом, когда точно разберусь с остальным.

Я берегла каждую минуту проведенную с ним, наслаждалась, на это время все же забывая о невзгодах. Словно пыталась наверстать все то, чего была лишена ранее.

Он больше не пытался даже поцеловать меня, как будто также сдерживал себя и чуть отступил. С одной стороны я радовалась, так как боялась и не знала, что же мне делать, если он вдруг усилит напор, с другой – огорчалась. Почему ничего не делает? Странное, двоякое чувство, вносящее еще большую сумятицу в мою душу.

И все же каждый раз при прощании он целовал мне руку, не более. И легкое, почти невесомое, еле ощутимое прикосновение его с виду жестких губ к моей ладони вызывало у меня значительно больше эмоций, чем когда-то самые страстные поцелуи Рона.

Стоило только Стейниру покинуть меня, как глухое отчаяние накатывало, порой все же прорываясь.

– Кто испортил настроение благородной эдель? – поинтересовался мастер. – Вроде бы с личной жизнью, хвала всем богам, у вас наладилось. Наконец-то перестала издеваться над Тейном. Ну почти перестала.

– Не ваше дело, – буркнула я, делая вид, что полностью погружена работой. И даже не заметила, что вновь сбилась в обращении.

– Если ты и дальше будешь пытаться закрепить следилку на этой бедной пуговице, то она рассыпется на сотни кусочков. Можешь и без глаза остаться, тем более про очки ты опять забыла.

Я со вздохом отложила заготовку в виде пуговицы и тоскливо посмотрела на забытые мною защитные очки. Это точно не дело.

– Не понравился концерт? В любимом кафе отсырел чай? Современная живопись тебя не впечатляет? – ехидно вопрошал Джетмир.

– Откуда ты знаешь? – Я замерла. Неужели Стейнир обо всем ему рассказывал?

Мастер понял причины моего недовольства.

– Из него ни словечка не вытащить. Более того, он забросил наши дружеские посиделки. – Он укоризненно покачал головой. – Поэтому только слухи, ничего больше.

– У нас все хорошо.

– Ну и замечательно. – Он вдруг посерьезнел и отбросил шутливый тон. – Расстроена-то чем? Родители?

Вот тут я действительно испугалась. У меня, конечно, были предположения, что мастеру что-то известно из моей биографии, но, думаю, значительно больше, чем мне представлялось.

– Что вы знаете об этом?

– Ну-ну, успокойся. – Он отвернулся и потянулся за графином с водой. – Достаточно я знаю, но можешь не переживать – во вред тебе использовать эти знания не буду.

– Наместник? – прохрипела я, принимая из его рук стакан.

Мастер покачал головой, и все же говорить откуда именно – не стал.

Мне вдруг стало смешно: из моей личности делали не то, чтобы тайну, просто за всеми этим недомолвками умело скрывали истину. Мне довольно часто не нужно было даже утруждать себя ложью – люди склонны и сами додумывать то, что им удобно. Я лишь поддерживала такое мнение. Самым сложным было не запутаться в том, кто и что предполагал.

А тут выясняется, что для некоторых тайн-то и нет.

– Интересное, а есть что-нибудь такое, чего ты не знаешь? – невесело усмехнулась я. Почему-то чувствовала себя, словно пьяная. Горько-хмельное настроение вдруг накатило, и язык развязался. – О, а я знаю такую вещь!

На всякий случай принюхалась к воде в стакане. Ничем не пахла. Но вот стакан был странным. Заклинание оказалось умело спрятано, но зная небрежную манеру мастера, торчащий хвостик плетения все же нашла.

– И что же это? – Джемтир наблюдал за мной с любопытством.

На вопрос отвечать не стала – предмет в руках интересовал больше.

– Часто гостей потчуешь из этой посуды? – Я нахмурилась, разгадав формулу.

– Гостей я обычно уважаю и даю им шанс самим со мной разговаривать честно.

– А сейчас подлый шаг, – поморщилась я.

– По другому ты бы не стала говорить. Но не переживай, заклинание подталкивает, а не заставляет.

– Ну так вот. Ты наверняка не знаешь, как можно попасть в Венорфат.

– Приглашение.

– Это же очевидно. Без него как?

Он пожал плечами.

– Никогда не задумывался, но думаю, можно было бы что-то придумать.

– Даже для меня?

Джетмир склонил голову набок, словно впервые разглядывая меня.

– М-да, тут будет сложнее, но не невозможно.

Он произнес что-то вроде: “Есть у меня один должник”, но я не была уверена, что послышалось мне верно.

От удивления я не знала, что и ответить, а мастер уже не обращал на меня внимание, погрузившись в свои мысли. Вынырнул он из них резко, прищурил глаза и вкрадчиво спросил:

– А тебе зачем туда надо? Неужто к морским ведьмам собралась?