Чужое тело

– Довольно поучительная история. А много ли людей уцелело у графа?

– Говорят, что больше половины экипажа. Мой сын, Ваше Высочество.

Сержант вышел из дому и спешил к нам.

– Пойду. Распоряжусь насчет ужина...
– Баронесса Ядвила как-то очень внимательно на меня посмотрела и двинулась к дому.

Поздоровались. Я отвел сержанта в тень, за беседку. Молчаливые слуги зажгли факелы, мы молча дождались, пока они удалились на расстояние, исключающее подслушивание.

Уже почти что ночь на улице, сверчки поют. Где-то дальше по улице орут что-то музыкальное, играет невнятная музыка. Слышна далекая перекличка, вроде бы это стражники городские.

Факелы на доме бросали причудливые тени на лицо сержанта. Как будто его из камня вырубили. И с каждым днем становиться все строже и неподвижнее. Как замерзает. Да и холодно тут тоже стало, кстати!

Я поежился перед неприятным разговором. Потом сквозь зубы обругал себя самого за нерешительность, сунул руку в пояс, наткнулся на холодное стекло. Вынул.

– Барон, вот это... Лекарство.
– Я покатал по ладони три ампулы.

– Что?
– Сержант посмотрел на меня. Потом на мою руку. Потом снова на меня.
– Ваше Высочество, что это, откуда вы это...

– Не важно это сейчас. Барон. Я вижу, что вашим родным становиться все хуже и хуже. У меня есть это лекарство, но я не знаю, как им пользоваться. Я просто не имею представления, как и почему оно действует. Это ваши родные. Прежде чем применить его... Я советуюсь с вами.

– Это странно.
– Сказал сержант. Глаза его прикипели к ампулам.
– Это... Это похоже на... Такого не бывает, Ваше Высочество. Такого...
– Он задохнулся.
– Отвар... может, его просто мало?

– Седдик! Ты погляди сам!
– Я махнул рукой в сторону беседки.
– Что будет? Ещё отвара, и твои родные станут просто тенями, понимаешь? Я не знаю. Я всего лишь гость тут. Случайный. Решать тебе. Я не хочу такой ноши. Скажешь "пробуй" - буду пробовать так, как знаю, как для себя. Скажешь "нет"... На нет и суда нет. Даже королевского.

– У меня просто нету выбора.
– Глухо сказал сержант.
– Используй это.

При этом его рука как-то сжалась, словно в ней был меч.

Шагая обратно к беседке, я думал.

Что будет, если не сработает? Убьет? Скорее всего. Ну и пусть. Надоело уже, что от меня люди помирают один за другим, а ты сидишь как филин на насесте, глаза пучишь, и ничего, ну ничегошеньки сделать не можешь.

Так, а ну хватит! Хватит думать о плохом. Воспользоваться лекарствами просто. Ампула... Сделать укол? Ух ты чтоб тебя... Как же я смогу, никогда ведь не делал? Надо было попросить у доктора потренироваться.

Дозу я большую решил не давать, памятуя про приобретенную за полвека устойчивость к антибиотикам. Тут антибиотиков нету вообще, и устойчивости к ним тоже нету. Надо дать дозу поменьше. Но не малую, чтобы не произошло привыкание бактерий.

Итак... Два укола. Оказалось очень просто. Вспомнил все, что знал, сосредоточился, отключился от всего постороннего и вколол сначала баронессе, а потом и дочке. Оп, готово. Самое сложное, это найти куда колоть, вены все напряженные и руки изможденные.

– Все занавески с дома на фиг и постирать в кипящей воде.
– Сказал я, заворачивая ампулы в кусок ткани.
– Вот это надо...
– Поискал взглядом. Стены, пол, потолок... Что за такой странный потолок? Идут здоровенные деревянные столбы, поддерживают крышу. На них опираются поперечные балки, стропила это вроде называются. На стропила сверху положены деревянные решетки, затянутые тканью.

– Седдик, откуда такой странный потолок у тебя?

– А что...

Вместо ответа я взял в руки стоящую около двери метлу. Поднял повыше, потыкал в потолок. Вот тут, вот тут, вот тут... Вот оно! Одна из решеток точно тяжелее других. Уперся в нее, толкнул сильнее. Решетка приподнялась... И вдруг что-то с силой придавило её обратно, на место. И больше не шевелилось.

Сержант на меня смотрел как на сумасшедшего. И вдруг что-то понял, перехватил у меня метлу, резким ударом вдавил в потолок, прорвав натянутую ткань.

Я отступил в сторону, и вовремя. Сверху кто-то тяжко выдохнул.

– Вот твою мать.

Сержант действовал быстрее. Ещё один удар, потом он выхватил нож и швырнул его вверх. Ших! В цель, вниз нож полетел уже в красной крови.

– Вот мать твою!
– Повторил я.
– Седдик, его нельзя отпускать, он видел слишком...

– Понял!
– Сказал сержант, подбирая нож и напружиниваясь. Миг, и он на потолке, вцепился в одну из решеток, раскачался, и спрыгнул вниз уже с ней. Отшвырнул в сторону, еще раз подпрыгнул, зацепился и скрылся внутри.

Вверху прокатились два тела, кусок обрешетки упал сверху, кто-то захрипел, забился там, наверху. Я вспрыгнул на шкаф, вцепился в решетку, попытался вырвать. Да где там, сильно она прилеплена сверху, никак не двигается... О, готово! Есть!

Вверху было просторно. Широкие прямоугольные стропила шли с интервалом примерно в два метра. Обрешетки крепились куда-то посередине к ним, на крючках. Сероватая ткань вздувалась парусами от сквозняка.

Сержант сидел верхом на каком-то типе и вытирал свои руки о его одежду.

– Так, что тут?

– Вот этот сидел вверху. Смотри.
– Он показал мне большую матерчатую сумку.
– Смотри, с ним было.

– Что это?
– Я забрал сумку, чуть приоткрыл, посмотрел в щель. Ничего не видно, темно тут. Какие-то горшочки, заплетенные в крупную лозу, ещё какая-то приблуда...
– Давай вниз его и там посмотри. Мне надо сваливать срочно, а то в замке с ума сойдут и больше никуда не пустят. Все, я ушел... Ого!

Вот этот возглас относился к тому, что я увидел. Одна из обрешеток фальшивая на все сто. С одной стороны, которая потолок внизу, обычная обрешетка, а вот с другой это совсем даже лестница. Ну совсем как Чеботарев рассказывал.

– Совсем как в сказке.
– Я толкнул ногой обрешетку. Та поехала вниз... И вуаля, готова лестница в комнату. Спускайся не хочу.
– Седдик, осторожно его вниз, в ледник. Надо узнать, кто это был. И смотри на потолок, как-то же он перебрался сюда?

– Уж посмотрю.
– Глухо сказал Седдик.

Я хлопнул его по плечу и вышел из дома.

По пути попалась баронесса Ядвила, внимательно на меня посмотрела.

– Добрый вечер, баронесса.
– Сказал я ей, чтобы не молчать.