Цикл романов "Целитель". Компиляция. Книги 1-17
Шрифт:
Вздохнув, Ерошин свернул к купленному Багровым ангару, и вошел в тесный и темный тамбур. За вторыми дверями открылся гулкий объём, огромный, как спортзал. Посередине, скрепленные внешним каркасом, белели или отливали полированным металлом панели альфа-ретранслятора. Саму кабину транспозитации с сегментированной входной дверцей оплетали пучки кабелей и покрывала целая батарея импульсаторов. Блестящие медные жилы тянулись между установкой и подстанцией, провисшие на изоляторах из зеленоватого стекла.
Ничего не гудело, только шелестел вентилятор, да мерцали экраны
«Яйцеголовые», пользуясь отсутствием Багрова и Валькенштейна, устроили «большую перемену» — цедили пиво и закусывали колбасками.
— Димон, присоединяйся! — зашумела теплая компашка.
Месяцы общего дела не то чтобы сблизили молодых людей, но установили нормальные отношения. На работе Ерошин — начальник, а в обеденный перерыв — коллега.
«Кубатурил» Димон наравне со всеми, да еще трудился, как прокладка — между «шарашкой» и обоими боссами. Гасить конфликты, лавировать, искать компромиссы — это было тяжелее всего, и парни это чувствовали, понимали — и ценили.
Ерошин присел на валик дивана, хлебнул из поданной бутылки.
— Холодненькое… — крякнул он, и утер бородку. Пристально оглядел всех.
Игорь смотрел на него серьезно, покачивая баночкой «Хейнекена». Витька монотонно, по-коровьи жевал колбасу, жмурясь от яркого света. Лёха поглядывал исподлобья. Серёга то хмурился, то усмехался своим мыслям.
Первым удочку забросил именно он, вкрадчиво сказав, как будто ни к кому не обращаясь:
— Всё готово. Вчера тестировали, и сегодня, даже дважды. Система должна работать. Но!
— Но нам перестанут платить по две тыщи евро в месяц, — усмехнулся Ерошин. И спокойно, не напрягаясь, как раньше, обшарил взглядом всю четверку. Никто не отвел глаз. — Вот что… — он упруго поднялся. — Давайте-ка запустим эту бандуру!
«Шарашка» переглянулась. Игорь поднялся, и сказал неуверенно:
— Я дверь закрою?..
— Запри! Ворота на засове?
Лёха вскочил.
— С самого вечера!
Димон кивнул.
— Виктор, включай подачу.
Ни слова не говоря, Витька потрусил к щиту и раскрутил штурвальчик. С глухим лязгом сцепились невидимые контакты — от трансформаторной будки поплыл низкий гул.
Незаметно облизав губы, Ерошин распахнул дверцу в Т-кабину, и отшагнул. Залитая светом камера была пуста, а ее задняя стенка, усеянная мелкими пирамидками отражателей, будто насмешливо улыбалась Димону.
— Энергия! — каркнул он.
— Норма!
— Стабилизация портала!
— Норма.
— Фокусировка!
— Фокальный комплекс… В штатном режиме!
— Пуск!
На первый взгляд, как будто ничего не произошло, лишь возникло странное ощущение зависания, а затем стенка с отражателями… исчезла.
Ее не стало! За прямоугольным проемом тянулась та же Дюненштрассе…
Ерошин сглотнул. Та же, да не та! Старый каменный дом напротив покрывали не тусклые волнистые листы оцинковки, а красная черепица… Да и сама улица шире!
Дима переступил на шаг влево, и разглядел стоянку в открывшемся ему мире. Там блестела черным лаком машина
непривычного дизайна, но вот хромированная решетка радиатора узнавалась влёт — «китовый ус»!— «Волга»… — прошептал Ерошин, и махнул рукой: — Гаси!
Стрелки приборов упали, и грани отражателей снова слали «солнечные зайчики».
— Работает… — выдохнул Лёха, и звучно икнул.
— «Альфа»! — обронил Виктор. — Факт!
Дима нервно-зябко потер руки.
— Вот что… Потянем время до конца лета или даже до осени! Дольше нельзя, а то Данила просто поменяет нашу команду на другую. Скажем, что нужно повозиться с фокусировкой, отрегулировать стабилизацию… смонтировать два дополнительных преобразователя пространства…
— Скажешь, небрежно так: «Четырехмерных ПП»! — ухмыльнулся Лёха.
— Кто «за»? — поднял руку Ерошин, унимая дрожь.
Четыре длани вскинулись мгновенно, а Серега еще и пионерский салют изобразил.
— Единогласно! Пошли, пивко допьем. А то у меня в горле — пустыня…
Тот же день, позже
«Альфа»
Москва, проспект Калинина
Антон Алёхин, он же агент «Антоний», задержался в Управлении СБС на время отлучки княгини — Елена фон Ливен вместо обеденного перерыва занималась йогой.
А вот Антоха не пренебрегал радостями земными, и лопал громадный бутерброд с ветчиной, сдабривая его горчичкой.
Телефон с гербом зазвонил требовательно и властно.
— А-ё? — вытолкнул «Антоний», давясь куском.
Трубка хихикнула.
— Ви, товарищ Алёхин, слишком много кюшаете…
— Ромка, ты? — забурчал Антон, еле прожевав. — Поесть не дадут спокойно… Кто тебя, вообще, пустил к «вертушке»?
— Сам товарищ Гарин…
— Слушай, кончай! — поморщился Алёхин. — Из тебя Сталин, как из меня — Плисецкая!
На том конце провода хрюкнули.
— Не ценишь ты моих сценических талантов… — горько вздохнул Почкин. — Ладно. Ее сиятельство рядом?
— Вышла, — буркнул Антон, и нетерпеливо спросил, с вожделением поглядывая на бутерброд: — Передать что-нибудь?
По всей видимости, рядом с Почкиным объявился Гарин или Киврин, поскольку Роман заговорил бодрым официальным тоном:
— Передай, что сканеры УМП на Луне зафиксировали явление класса «туннель» в гамма-пространстве! Район Хауптштрассе и Дюненштрассе в Пенемюнде…
До Алёхина не сразу дошло.
— Чего-чего? Немцы из ЦИЯИ вышли в «Гамму»?!
— Балбес… — ласково вздохнула трубка, и повысила голос: — Из «Гаммы» вышли в «Альфу»! Кто — неизвестно. Доложи княгине, пусть принимает меры!
Глава 6
Вторник, 12 июля. День по БВ
Борт ЭМК «Циолковский»
Полет не ощущался никак — полное впечатление, что корабль завис в черной пустоте безо всякого движенья.