Цивилизация

А денег романизация в достойном "блистательного" элитном варианте стоит весьма немалых. Хоть и не погрязли ещё в восточной роскоши сами римские элитарии, и их домусам пока ещё очень далеко до настоящих дворцов, но то по греческим меркам, на которые они равняются сами, а по здешним турдетанским меркам даже средненький такой римский домус средненького римского всадника, даже не нобиля ни разу — уже настоящий помпезный дворец. Это даже если только снаружи их сравнивать, не заглядывая внутрь и не сравнивая их внутреннего убранства. Но ведь в нём-то как раз и львиная доля разницы! Колоннады, фрески, мозаика, решётчатые окна с пластинами слюды, а то и вовсе стекла, мебель греческого стиля, мраморные и бронзовые статуэтки — обычное дело для хорошо обеспеченного римлянина, но немыслимая роскошь для турдетан Бетики. Но положение, как говорится, обязывает, и в новой части Кордубы Трай себе такой домус всё-же осилил. С трудом осилил, влез в немалые долги, с которыми только в прошлом году и расплатился окончательно, а я тут его ещё дальше и глубже романизироваться агитирую, гы-гы!

После обеда мы с кордубцем, прихватив наших старщих сыновей, отправляемся в римский легионный лагерь. Пускай тяжело болен Публий Семпроний Лонг, наместник римской Дальней Испании, повышенный сенатом до проконсульского ранга, пускай даже по нашим с Юлькой прикидкам он должен скоро и вовсе скопытиться, его легат в добром здравии, а зимних военных сборов никто не отменял. Ну, это не массовая мобилизация, конечно, поскольку кто ж воюет зимой? Просто собираются вожди с небольшими эдакими "сборными" отрядами, с которыми и являются на смотр, демонстрируя свою готовность исполнить союзнический долг. Я ведь упоминал уже, что Катон в своё консульство затеял массовую демилитаризацию подвластных испанских поселений со срытием стен и сдачей оружия? Несмотря на многочисленные жалобы демилитаризованных турдетанских общин и полное понимание их проблем Сципионом Назикой, добиться отмены этих катоновских распоряжений в римском сенате так и не удалось. Понятно, что испанцы есть испанцы — и валы с частоколами какие-никакие вместо срытых стен соорудили, и оружия, само собой, давно уже нового втихаря наковали, но частокол — хреновая замена полноценной стене, и до хрена ли толку от оружия, которое надо ныкать подальше от зыркучих римских глаз? А главное — это ведь лишение статуса союзников и перевод на положение самых обычных подданных с освобождением от воинской повинности, но удвоением налогов и поставок. Союзники двадцатую часть урожая и приплода скота в виде налога отдавать обязаны и ещё столько же — продать римскому наместнику по назначенной им твёрдой цене, если он потребует, чем римляне и беззастенчиво пользуются, занижая до смехотворного уровня закупочные цены, а попробуй не продай по ним, когда обязан! Но две двадцатых — это одна десятая, то бишь ещё по-божески, как говорится, а вот две десятых, которые берутся с демилитаризованных подданных — это и унизительно, и просто тяжело. И проквестор римский нынешний потому и согласен продать мне легионных свиней по дешёвке, что с подвластных общин он от имени болящего проконсула в виде этих обязательных "при необходимости" поставок вообще за бесценок ещё больше скота соберёт, а большую часть моих денег — ну, сколько-то отстегнёт, конечно, кому положено, а остальное — правильно, прихомячит. Вот и глядят на этих облагаемых удвоенными поставками бедолаг те, кого такая судьба миновала, и не хочется им её разделить, а значит — надо свою нужность и полезность Риму именно в качестве союзников всячески демонстрировать…

На меня-то эта здешняя военная обязаловка, конечно, не распространяется — как римский гражданин, я эрарий, то бишь не военнообязанный, а как представитель "друга и союзника римского народа", суверенного и от Рима независимого, я и службу прохожу в войсках означенного друга и союзника, и вне его союзнических контингентов римскому командованию ни под каким соусом не подчинённый. Да только ведь кроме официальных законов есть ещё и понятия, а кроме официальных межгосударственных договоров — ещё и неформальные взаимоотношения, и как лояльный согражданин и союзник, оказавшийся по случаю в Кордубе во время проведения легатом зимнего смотра, я тоже заявился на нём отметиться — чисто символически, конечно, но тем не менее. Ну, в занятиях военных тренировочных вместе со всеми поучаствовал, Волний с пацанами здешних вождей тоже в своего рода римскую античную "Зарницу" поиграл — я ради такого дела даже договорился с легатом и забашлял ему и префекту лагеря, чтобы выкатили полевой онагр и дали им из него обстрелять наскоро сооружённый на учебной площадке макет эдакой мини-крепости. В результате Волний, "упросивший" меня организовать для пацанвы эти артиллерийские стрельбы, до чего их папаши банально не додумались, приобрёл в компании кордубских вождёнышей немалый авторитет. Ему-то такие пострелюшки привычны, каждое лето в наши военные лагеря не по одному разу его вожу, и из чего он уже там только не стрелял, а эти-то ведь постреляли из онагра впервые в жизни, да ещё и просекли прекрасно, что без его помощи не было бы и этого. Провинция-с!

Большинство вождей в Бетике тоже в общем-то рассматривают этот зимний сбор не столько как военное мероприятие, сколько как дань почтения римской власти, и не столько в военном облачении щеголяют, сколько при полном параде, и Трай на их фоне выглядит просто образцом служебного рвения. Другие-то разве что только в день смотра своей дружины в доспехи облачатся, да пару часов в них постоят, пока наместник или — в данном случае по болезни — замещающий его легат длинную торжественную речь перед союзниками толкнёт, одну из тех, до которых высокопоставленные римляне столь охочи, продефилируют со своим отрядом перед командованием, да и сбросят тяжесть. Тем более не утруждают они себя обычно и в остальные дни, разгуливая и общаясь меж собой, раз уж съехались сюда все. Это тоже своего рода инструмент римской власти, берущей таким образом под контроль и междусобойчики союзных вождей, а заодно и демонстрирующей им римскую военную машину — ведь тренировок легионеров и их союзников-италийцев никто не отменяет и в дни смотра местных испанских союзников. Точно так же мечут в мишени велиты свои дротики, а тяжеловооружённые пехотинцы — пилумы, точно так же выбивают калигами пыль из плаца на занятиях по строевой новобранцы и точно так же мутузят деревянными учебными гладиусами столбы и плетёные из лозы учебные скутумы бойцы постарше. Пожалуй, даже больше, чем в обычные дни — лагерные работы делаются только те, без которых нельзя обойтись, а основная масса италийских солдат тренируется в воинском мастерстве так, как едва ли тренируется в свои обычные будни. Эта армейская тяга к показухе вовсе не в наших современных армиях родилась, а стара, как мир…

Испанцам, впрочем, тренироваться тоже никто особо не возбранял, и Трай, как человек добросовестный, и дротики пометал, и столб поколотил, и пару плетёных щитов римским служивым размочалил, а затем, войдя в раж, уделал и их центуриона — всё-таки аристократов учат на совесть, и кто учился старательно, тот многое умеет. С их военным трибуном, правда, и ему пришлось нелегко, потому как и тот тоже не из простонародья родом вышел, а из нобилитета, и на Марсово поле в свои допризывные годы явно хаживал частенько, так что противником он кордубцу оказался достойным. Ну, дружеская ничья — с таким противником тоже результат неплохой. Поразмялся с ним за компанию и я — из лука пострелял, уделав римлян, но просрав, конечно, критским наёмникам, зато на мечах сделал и их — зря, что ли, то с Бенатом тренируюсь, то с Тархом, то с Лисимахом, нередко с Адермелеком, сыном Идобала, а иной раз и с его отцом? Ох и погоняли же они меня!

Недурно поразмялась и наша пацанва — в своей компании, конечно. С онагром, правда, сегодня не заморачивались, ограничившись лёгким "скорпионом", но у римлян глаза полезли на лоб, когда мой наследник САМ навёл агрегат на мишень и влепил болт почти точно в её центр, а затем ещё два буквально рядышком. Мне пришлось рассказать им, чтобы успокоились, о нескольких баллистах и тех же "скорпионах", подаренных нам ещё Нобилиором после взятия карпетанского Толетума. Знавшие уже меня понимающе кивнули и растолковали не знавшим, что я в Оссонобе аж целый сенатор, да ещё не самый простой, а из числа основняков, после чего вышли из ступора и понимающе закивали и остальные. Потом пацаны пометали дротики и постреляли из лёгкой стрелковки, и если с дротиками и пращой наши особо не выделялись из общей массы, то с луком мой оказался первым, а траевский — вторым, доказав на деле, что не зря ему был подарен детский, но вполне критского типа роговой лук. После этого они фехтовали на деревянных мечах, и тут наши тоже оказались если и не первыми, то в первой пятёрке. Траевский, впрочем, не очень удачно в последний раз сразился, пропустив удар по руке и схлопотав не только ушиб, но и солидную ссадину — не смертельно и даже не опасно, но всё-же какое-никакое ранение, и отец послал его за "медпомощью" в палатку к служанке-рабыне.

Мы тем временем переговорили с бастетанскими вождями юга Бетики, которые тоже прибыли на смотр, ну и как тут было не воспользоваться удобным моментом? Нам люди нужны, а у них наплыв бастулонов из приморских городов, где их прижали римляне, и где для них взять землю? Да и какие из них крестьяне, из этих рыбаков и мореманов? А ремесленников своих хватает, и пришлым конкурентам они не рады. Поэтому насчёт этих "понабежавших" мы с вождями договариваемся легко — всех, кого наши представители отберут, они обещали отпустить к нам без малейших проблем. Им же самим меньше будет головной боли, а мы получаем как раз тот контингент, на который и Миликон не очень-то претендует, так что бастулонам прямой путь на Азоры, на Горгады и на Кубу. Крестьяне — другое дело. И нам с нашим царём собачиться из-за тех, кого мы таки уведём, однозначно придётся, потому как и на островах нужны, и в самом царстве, и самим вождям отпускать их очень не хочется, потому как и налогоплательщики, и военнообязанные. В их случае больше налогоплательщики, поскольку ближе к морю Катон демилитаризацию проводил повальную, ну так тем тяжелее бремя налогов и принудительных поставок, а римляне ведь как? Если прибавилось людей — это римский префект учитывает сразу, а если убавилось — тянет с учётом, и нередко в Кордубу к самому квестору за решением вопроса приходится ехать. Власть — она такая. Когда ты ей что-то должен, она тут как тут, а когда она тебе — ищи её свищи. А усугубляется ситуёвина тем, что не только бастулоны, но даже и чистые финики из бастуло-финикийских городов — это ИСПАНСКИЕ финики, давно перенявшие у своих соседей-бастетан их испано-иберийское чувство собственного достоинства, для которого выйти на улицу без меча или фалькаты — как для нас без штанов. И все, для кого честь — не пустой звук, из демилитаризованных общин слинять норовят кто куда — кто в нормальные союзнические, а кто и к нам в нашу лузитанскую Турдетанщину.

Мы как раз начали уже находить с вождями общий язык и по поводу крестьян, когда поднялся небольшой переполох. Двое римских или ничем не отличающихся от них по своей экипировке латинских солдат тащили за руки молодую рабыню-блондинку, та вырывалась и упиралась, а её подгоняли затрещинами и пинками. Судя по присутствию сопровождения во главе с центурионом, это явно не было солдатским охальничеством, а смахивало на вполне официальное мероприятие. Так и оказалось — блондинку привязали за руки к столбу, а центурион объявил, что рабыня-карпетанка, проявившая строптивость и непочтительность к своему господину, будет высечена плетью. Чего она там натворила, центурион не сказал, но один из солдат, прикрывая рот рукой от посторонних, рассказал вполголоса соседу, оба прыснули в кулаки, в толпе рядом с ними тоже услыхали и тоже рассмеялись, а ещё через минуту смеялись уже и мы. Ну, что откусила — это, ясный хрен, сильно преувеличивают. Во-первых, человеческие зубы — не акульи, а во-вторых, её бы тогда за это не к плетям приговорили, а к кресту. Но вот в остальном — похоже на правду. Хозяин ейный — один из трёх младших военных трибунов легиона — захотел употребить её по назначению, да только не совсем по прямому. В смысле, не в ту дырку. А ей это дело настолько не понравилось, что она зубы в ход пустила, короче говоря. Начали её сечь — даже спину не заголив, явно щадя, дабы проучить, но не изуродовать, но ведь один хрен больно. Её секут, она визжит и ревёт белугой — зрелище, конечно, ещё то…

— Плащ запахни, дура! — рявкнул вдруг Трай куда-то совсем не в ту сторону.

Оглядываюсь, а там — картина маслом. Рабыня траевская, которая в лагере ему прислуживала, бабёнка молодая и симпатичная, ранение хозяйскому сыну обработала и перевязала, ну и вела куда-то, а тут как раз эту секут, та в шоке, да ещё и наклонилась так, что видно куда больше, чем следовало бы, а траевский наследник, само собой, глазастый.

— Здесь слишком много посторонних, и я не могу дать тебе трубу, — подгребнул я своего спиногрыза, пялившегося, ясный хрен, туда же, но с гораздо большей дистанции.

Рабыня захлопала глазами, не сразу въехав в ситуёвину, а въехав — смутилась, залилась крской и судорожно запахнулась, отчего наши пацаны прыснули в кулачки, а мы сами — рассмеялись во весь голос. Та доложила хозяину, что ведёт парня кормить — время как раз близилось к ужину, и когда кордубец предложил мне и моего с ними направить, я не стал отказываться. Экзекуция над проштрафившейся блондинкой уже закончилась, её отвязали от столба и увели, и все вернулись к прерванным этим зрелищем занятиям. Один из бастетанских вождей напомнил мне об их основной проблеме с римскими властями в случае ухода ощутимой части людей, и мы договорились с ними, что я решу этот вопрос с проквестором, которому все эти римские фискалы подчинены. А мне же один хрен с ним насчёт свиней сделку заключать, так заодно и насчёт бастетанских переселенцев решим — не думаю, что он станет так уж особо упрямиться в тот самый момент, когда зарабатывает в виде неучтённого "левака" кругленькую сумму в звонких серебряных денариях…

— Этот разбойник не успокоится, пока не уведёт за Анас всю Бетику! — раздался сзади голос Априлиса, — Он и у вас уже людей сманивает?

— Всю Бетику я, пожалуй, не уведу — уж очень она большая и многолюдная, но вот половину или хотя бы треть — очень постараюсь, — отшутился я, — Приветствую тебя, блистательный. Как твои дела на новом месте?

— Были бы получше без таких, как ты! — буркнул тот.

— Ну так направляй их всех ко мне — нам как раз такие и нужны, — тут даже Трай ухмыльнулся, а моя охрана и вовсе прыснула в кулаки.