Цветок Эридана

–  А что, Вам не нравится?

–  Меня утешает мысль, что испорченная королевна из той сказки всё же разделила с лягушонком свою постель.

–  Вы и правда любитель сказочек? Нам некогда беседовать о такой ерунде!

–  Будь полюбезнее, малютка, держи свой сладкий ротик на замке, и мы поладим.

–  Что? Как Вы осмелились назвать нас?!

–  Кого именно из вас - Еву или Марию?

–  Убирайтесь вон!
– принцесса топнула ножкой.

–  Вы такая святая простота и непосредственность, я буду Вас обижать, - Лотар поймал её за пояс и привлёк к себе.

В это время двери вылетели от резкого удара: на пороге стояли гофмейстерина и стража.

–  Я сочла необходимым вмешаться в происходящий беспредел!

– громко сказала Дора Инсара.
– Молодым людям не положено находиться наедине!

–  Что, армию привели?
– издевательски спросил принц, выпуская девушку.

–  Госпожа Инсара утверждала, что королеве угрожает опасность, - свирепо произнёс Антоний Волк.

–  В моём лице? Весьма польщён, - хмыкнул Лотар, а Ева-Мария ещё больше покраснела.

–  Госпожа Инсара, как всегда, преувеличивает, - надменным тоном сказала она.
– Мы и монсеньор Лотар вели беседу, которую как раз намеревались завершить.

–  Вижу я, какие у вас беседы!
– вознегодовала гофмейстерина.

–  Проводите принца в его новые апартаменты: как бы он не заблудился и не забрёл по ошибке в покои миледи Монро.

Фрейлины, хорошо помнившие, что происходило во время обеда, прыснули со смеху.

–  Меня переселяют? Надеюсь, к Вам поближе?

–  И не мечтайте! Вы не заслужили этой чести. Нужно держать Вас подальше от цивилизованных людей.

–  Ладно, - снисходительно кивнул Лотар.
– На этот раз я уступлю, но Ваша забота не останется без ответа.

Стоило молодому человеку скрыться из виду, как гофмейстерина завопила:

–  Неслыханно! Срам на всё королевство! В хорошеньком же свете Вы себя представили, Ваше Величество! День за днём, год за годом государство тратит огромные деньги, чтобы Вы ни в чём не знали отказа, чтобы Вы получили самое лучшее образование и в совершенстве освоили придворный этикет - и всё это зря! Вы не приобрели ни воспитания, ни благоразумия, не развили в себе ни одной положительной черты. Вы являете собой образец легкомыслия и безнравственности и при этом, как ни странно, носите титул Первой Дамы Королевства! Да, именно так, и не стойте с таким видом, словно Вы чрезвычайно удивлены моими словами! Ни для кого не новость, что девушка, позволяющая себе уединяться с мужчиной, если он, конечно, не священник, навсегда запятнала свою честь и покрыла имя позором, с которым ей суждено жить до конца дней. Теперь уже поздно пытаться что-либо исправить: как говорится, грязное платье белым не сделать. Я ведь всегда предупреждала Вас, что нет ничего проще, чем испортить репутацию и дать повод для скандальных сплетен, но Вам нет дела до приличий. Вы ни на мгновение не задумываетесь о последствиях своего легкомыслия, и сейчас все вокруг начнут трепать Ваше имя, соединяя его с именем этого негодяя, мерзавца, разбойника из Гебета, которым пугают детей, потому что он чудовище, как и его отец. Теперь всякий вправе усомниться в Вашей невинности, и даже самое чистосердечное покаяние не сможет спасти душу блудницы!

–  Опять эти нотации, - Ева-Мария заломила руки.
– Замолчите и хватит придумывать чушь! Мы не желаем больше слушать!

–  Как бы Вам ни хотелось избежать огласки, к вечеру о происшедшем будут знать все придворные, утром узнает вся столица, а к полудню о Ваших шашнях с разбойником растрезвонят на всё королевство.

–  Похоже, не без Вашей помощи!

–  Вы что же, думали, я буду молча покрывать этот разврат?!
– на лице Доры появилось трудноописуемое выражение.
– Неслыханно!

–  Да не было никакого разврата!
– королева на ощупь нашла дверь и выбежала из будуара. Лицо её было таким сердитым, что фрейлины бросились в стороны, словно испуганные птички. Гофмейстерина выскочила следом:

–  Вы не смеете вот так, вот этим наглым высказыванием обрывать серьёзный разговор, демуазель! Я не позволю Вам нарушать приличия! Немедленно вернитесь!

Но принцесса и не думала подчиняться: мысленно она была уже в гардеробной и примеряла наряды для вечернего бала.

Вечер обещал быть интересным. После роскошного ужина гости и придворные разбрелись по дворцу, многие ушли переодеваться. Спустя час все стали собираться в Главной зале. Слуги зажигали огни и заканчивали накрывать столы-буфеты, оркестр настраивался на полонез. Под балконом расстелили пушистый ковёр с подушками, и на него возлегла, в окружении своей многочисленной свиты, царица Агама. Закутанная в золотое сари, она пила вино из гранёного кубка, неторопливо разглядывала зал и гостей, беседовала со своим братом, визирем и мужьями. На неё обращали бешеное внимание, но желающих подойти поближе не нашлось - вид амазонок с обнажёнными саблями внушал сомнение даже королевским особам.

В другой стороне залы верховодил красавчик Лорит - как обычно, он пленял публику изысканными речами и монологами об искусстве, не забывая при этом любезно расшаркиваться перед дамами и лучезарно улыбаться Эвтектике Монро. Красавица стояла рядом, опираясь на руку чванливого кузена Этрума Монро. Кузен порою вставлял в разговор пару слов, чтоб подчеркнуть, что он не просто принц, а образованный принц, и общество благосклонно внимало его репликам. Неподалёку собралась маленькая группа королей и министров, которым не подобало заглядывать в рот Лориту. Фрейлины всех дворов порхали по зале, концентрируясь возле подносов с фруктами и пирожным - они готовились кружить головы и захватывать сердца. Вскоре зала наполнилась гостями, и все стали с нетерпением поглядывать на часы, ожидая прихода королевы.

Вот, наконец, появилась и она в ярко-красном шёлковом платье с золотым медальоном на шее. Причёска её была выполнена в старинном эриданском стиле, делавшем лицо королевы ещё более утончённым и возвышенным, но при этом нетрудно было разглядеть, что девушка опять недовольна. Спустившись по мраморной лестнице, Ева-Мария осведомилась, присутствует ли в зале принц Лотар. Получив отрицательный ответ, она надулась ещё больше: его не было и во время ужина, а это означало, что принц либо уехал, либо же, что более вероятно, задумал какую-то пакость, и она боялась, что узнает об этом слишком поздно.

Королева шествовала мимо двора в сопровождении Доры Инсары, стражи и трёх фрейлин (Диана была наказана гофмейстериной, а Виктория заявила, что на бал без отца не пойдёт, чем окончательно рассердила Еву-Марию). Все отмечали, что выглядит она чудесно, и ей не было равных по красоте в этой зале. Она выслушивала комплименты, отвечала на вопросы, улыбалась, кивала, когда ей кого-то представляли, отдавала распоряжения. Всё это было ей привычно, и раньше она получала от этого удовольствие, но сегодня что-то шло не так. Лорит ещё не видел, что она здесь, и распускал хвост перед миледи Эвтектикой, чей томный взгляд из-под ресниц был неотрывно обращён на короля. Еве-Марии сейчас же нашептали об этом, и она презрительно фыркнула, намереваясь воспользоваться данным обстоятельством, чтоб обзавестись более приятным ухажёром. К ней как раз приблизился король Ардскулл в кричащей роскошью одежде, не совсем подходящей для бала. По мнению королевы, он слишком благоухал маслами, но своё мнение на этот раз она оставила при себе.

–  О прекрасная чудноликая дева Эридана, чей шаг подобен полёту пёрышка, чей голос прекрасней пения соловья, а улыбка теплее солнца!
– сказал он, поклонившись и всем видом выражая восхищение.
– Не подаришь ли ты несколько минут беседы мне и моей досточтимой сестре?

–  С удовольствием, мессир Ардскулл, беседа с Вами всегда приятна нам.

К её неожиданности, король весьма светским жестом предложил ей руку, чтобы проводить к Агаме. Они образовали очень колоритную пару, привлекавшую всеобщее внимание.