Цветок Эридана

–  Так и должно быть! Слабак никогда не сможет укрепиться и подчинить других. Кто будет такого слушать? Да его растопчут! Это закон природы, он незыблем.

–  Факты, друг мой, свидетельствуют об обратном, - с насмешкой ответил собеседник.

–  Какие ещё факты?
–  нахмурился кадар.

–  В истории их много, - учёный небрежно махнул рукой.
–  Скажу одно: присвоенное вами право ПОПИРАТЬ других людей ногами есть не более чем болезненная мания человеческой особи, потребность в утверждении над себе подобными, выражение индивидуального эгоизма; законы природы не имеют к этому ровным счётом никакого отношения. Вы трактуете их однобоко и примитивно, не понимая сути вещей: для вас это лишь наукообразная теория, придуманная ради подтверждения существующего порядка - иначе говоря, идеология власти. Однако есть иной, более важный закон, именуемый нравственностью, и идёт он от Бога. Он гласит: все люди от рождения равны, свободны и имеют право выбора.

–  Хватит нести чушь! Не вы ли твердите, что люди - это рабы божьи? Как рабы могут быть свободны?

–  Вы рассуждаете неверно, - возразил Лаг.
–  Они свободны в своём самоотречении, в своей вере, в то время как другие пребывают в подчинении у мелочных земных властителей.

Кадар побагровел:

–  Лучше подчиняться халдору, чем вашему идиотскому богу! Проклятые святоши! Катитесь на материк и проповедывайте там.

–  Не пойму, чем вам так не угодили верующие, - улыбнулся мужчина, и его задумчивый взгляд остановился на Мункс.
–  Все они мирные и благочестивые люди.

–  Которые сеют смуту и подрывают устои общества! Они хуже бандитов - они бунтовщики, не желающие выполнять приказы короля. Их место среди воров и убийц!

–  То есть человек, желающий свободы, бунтовщик? А человек, желающий неограниченной свободы?

–  Анархист! И должен быть казнён!

–  Всего лишь за свои желания?
–  магистр укоризненно покачал головой.

–  Не только! Мирные люди не устраивают взрывов и не освобождают рабов, чтоб грабить окрестные деревни, - вмешался какой-то юнец.

–  За них это делают квады халдора! Столько отнимут, что хоть ляг и помирай!
–  выкрикнули из-за спин слушателей.

Кадар резко повернулся и уставился на туна.

–  Воины защищают остров. Простолюдины должны быть благодарны, что могут спокойно жить и работать. Нечего немытым кметам рассуждать о мироустройстве. Что они вообще могут понимать! Народ - это стадо, которое нужно вести вперёд.

–  А во главе стада бежит баран, взявшийся решать за всех?
–  подколол магистр.
–  Странные вы люди: не видите дальше своего носа, плюёте на тех, кто вас кормит, а ведь сказано: кто возвышает себя, тот унижен будет, а кто унижает себя, тот возвысится, и настанет царство истинной свободы. Те же, кто возомнили себя королями, упорствуют в своей гордыне, однако и им надлежит прислушиваться к мнению простых людей.

–  Их мнение никого не волнует, - раздалось сзади.
–  Это самое мнение легко создать и направить в нужную сторону.

Магистр повернулся и увидел Хазара.

–  Что здесь делает этот поп? Жаждет оросить древо свободы своей кровью?
–  Тарг тоже был тут и с ухмылкой глядел на Лага.

–  Скорее, слюной, - отозвался король.

–  Моё дело - сеять зёрна истины, а суждено ли им прорасти - то нам неведомо, - магистр развёл руками.

–  Ох уж эти клоуны в рясах! Давить вас надо, давить. Вот прямо сейчас взял бы за шкварник и головою в ведро, - процедил эрл, разминая длинные пальцы.

–  Палачом подрабатываешь, Тарг?
–  презрительно фыркнула Мункс.
–  Денег не хватает или просто из тяги к садизму?

–  Почему бы не совместить приятное с полезным, - эрл ухмыльнулся и цинично оглядел её с ног до головы.
–  Хватит слоняться без дела, женщина, иди обслуживай гостей!

Кулаки Мункс сами собой сжались, но Хазар предупреждающе взял её за локоть.

–  Пойдёшь со мной, - сказал он, уводя мроаконку в отдалённый угол зала.

–  Или убейте меня, или отпустите, а играть роль шлюхи я не собираюсь, - она осеклась, уставившись на одинокую фигуру в тени колонн - там, куда не доставал красноватый отблеск факелов.

–  Приветствую, моя дорогая беглянка. Очень рад, что мы наконец встретились: сколько можно прозябать вдали друг от друга, - старик вышел из тени. Его морщины сложились в подобие улыбки, а острый нос задвигался, точно обнюхивал воздух.

–  Я его не знаю, - с неожиданной резкостью сказала пленница.

–  Вглядись-ка получше, Мункс Альц, - или за десять лет я так сильно изменился?

–  Не подходи, - она попятилась назад и налетела на халдора. Тот бесстрастно придержал её за плечи.

–  Тише, тише, деточка, - Регрер торопливо прикоснулся к её запястью.
–  Я говорил Вам, мессир, эта дама строптива, но я знаю, как сделать её более сговорчивой.

–  Убери свои клешни!!!
–  со злобой крикнула она и пнула его в пах. Регрер согнулся пополам, извергнув такое жуткое ругательство, что несколько квадов обернулись и поглядели на него с глубочайшим уважением.

–  Отвести её в карцер, - приказал Хазар эдлерам.

–  Тюрьма - и та лучше вашей зловонной вечеринки.

–  И сломать ноги.

–  Мессир, отдайте её мне, клянусь, с этой минуты она будет паинькой!

–  Старика посадить туда же. Пускай разберутся в отношениях.

–  Не надо, - выдавила Мункс, и в её раскосых глазах впервые появилось выражение ужаса: видимо, общество магистра пугало её больше, чем драка с хат-вараном, пытки или смерть.
–  Я останусь. Теперь я без ума от ужина. Дорогой доктор, простите, что разбила ваши яйца.

–  Так-то лучше, - кивнул Хазар отходя.

–  Вижу, память возвращается к тебе, - прошамкал Регрер, провожая короля хитроватой улыбкой.
–  Откуда такая враждебность, милочка? Уверен, нам есть что обсудить. Речь идёт совсем не о тех… мнэээ… неприятных ощущениях, которым ты подверглась. Всё это в прошлом; сейчас мне нужны образованные, сообразительные молодые помощники. Соглашайся, и с этого момента ты без всяких задержек и нареканий переходишь под мою опеку.

–  В качестве подопытного материала?

–  Нет, дорогая, - он окинул её оценивающим взглядом и захихикал.
–  Хотя, будь я помоложе, не упустил бы такой превосходный образец.

Старик пустился в уговоры, но Мункс решительно перебила:

–  Лучше гнить на виселице, чем в вашем застенке.

–  Очень жаль, что ты так говоришь, - Регрер скорбно покачал головой.
–  Что ж, будем считать, что это сказано под влиянием сиюминутного порыва.

–  Ничуть, - она повернулась, чтоб уйти, но старик проворно схватил её за руку.

–  Постой, радость моя!
–  позвал он. Мункс ответила свирепым взглядом.
–  Я ведь спас твою жизнь, дважды! Ты не хочешь отблагодарить меня за это?

–  Доктор Регрер, - мрачно сказала женщина, - моя благодарность состоит уже в том, что я не прибила вас, дважды. Не думайте, что я забыла и простила то, что вы сделали.

–  Нет, нет!
–  магистр понизил голос и шагнул совсем близко.
–  Милая моя, неужели ты решила, что я так просто отстану? На этот раз у тебя нет выбора - я ведь многое знаю и халдору могу рассказать.