Цветок пустыни

— Жители Шатхара, слушайте и не говорите, что не слышали! Сегодня я несу вам благую весть! Ваш эмир, волею Духов да продлятся его дни бесконечно, уважаемый господин, справедливый правитель, мой отец вернул караван с продовольствием в эмират. Вы не будете знать голода этой зимой!

Толпа восторженно загудела, а я важно продолжила свою пафосную речь:

— Его сын, мой любимый супруг, Гроза пустыни Чёрный даргон сам вёл отряд воинов, не жалея головы. Его меч поверг страшного врага всего честного народа — вожака пустынных разбойников, грабителя и нечестивца. Пусть кости врага растянут стервятники, — люди в толпе начали плеваться, негодуя на грабителей.

Дав людям возможность выплеснуть эмоции, я снова стала рассказывать:

— Я, любимая и единственная супруга даргона Эргана ар Кьерри и признанная дочь вашего эмира, была там. А ведь у нас брачный месяц с супругом. Моё сердце сковывало от ужаса, а глаза застилало чёрной пеленой горечи, ведь всего этого могло не быть, если бы на наших землях росло еды в достатке! Не нужно было бы отправлять караваны на север и тратить драгоценные камни, чтобы купить зерна или кукурузы. Ваши дети не едят вдоволь фиников, их кости ломаются и крошатся зубы, если козы остаются голодными в засушливый год. Хозяйки забыли, что такое приправы, так ломят за них цену заезжие торговцы.

— Так на всё воля Духов! — послышалось из толпы. Ула важно закивал головой, но помалкивал. Не ожидал он, что станет участником моего представления. Хатим только ждал моего знака. Оборотень выхватил храмовника из толпы и поставил того на соседний ящик.

— Достопочтимый Ула. Вы были свидетелем чуда на нашей с даргоном Эрганом ар Кьерри свадьбе. Вы не дадите мне солгать. Наш брак одобрили сами Духи!

Толпа качнулась вперёд и затихла, стараясь не пропустить ни слова.

Ула прочистил горло и важно подтвердил:

— Сие чудо записано в летопись! Это истинная правда!

— Тогда вы подтвердите, что Духи знают все наши мысли, желания, стремления.

— Да, так записано в Книге веры.

— Духи благословляют тех, чей внутренний мир находится в гармонии с мирозданием.

— И это верно!

— Тогда вы не станете отрицать, что то, что делает благословлённое существо — это на благо общины. Иначе Духи наказали бы того, кто надумал сделать что-то противное во вред праведным шатхарцам.

— Всё так и есть. Духи видят прошлое, настоящее и будущее, уготованное существу. Если сам смертный не знает свою судьбу, то Духи ведают наперёд.

— Верно. Слушайте меня. Я, Эолайн ар Кьерри, стояла в Храме перед Духами, разговаривала с ними так, как сейчас говорю с вами. Они одарили меня. Вот их дар!

В руке я держала тот самый жёлудь с дуба из долины Духов на Алракисе.

— Мне его дали с напутствием посадить там, где я построю свой собственный дом. Моя жизнь теперь связана с Караксом. Мой дом навсегда останется на этой земле. Духи благословили все мои деяния. Но как ребёнок, рождаясь, не сразу всё умеет и начинает с малого, постепенно учится, так и я не могу сразу бросить этот жёлудь в песок. Сначала нужно подготовить для него место, улучшить почву, напоить землю водой, посмотреть, как тут вырастут другие полезные растения. Ведь если я его посажу не вовремя, то он не прорастёт. А значит, я не оправдаю доверия Духов. Вы мне поможете не допустить ошибки?

— ДА! — взревела толпа. Я довольно прищурилась, рассматривая ликующих шатхарцев. Чуть-чуть манипуляции не помешает. Главное, я действую во благо им.

Сбоку послышался топот нурдов и посвист воинов эмира. Отец ехал со стороны пустыни на своей чёрной виверне. Спешился он, немного не доезжая до людей. Виверна раздражённо зашипела на вкусно пахнущих двуногих. Эмир резко обернулся, ментально отдавая приказ зверю успокоиться, и тот притих, опускаясь брюхом на горячий песок.

— Эмир! Эмир! — тихие выкрики перешли в громкие приветствия.

Я спрыгнула со своего импровизированного постамента и пошла навстречу отцу. Встретившись с ним на полпути, низко склонила голову и через платок поцеловала эмирской печатку на руке.

— Дочь, тебе не нужно кланяться мне, — мягко поднял меня даргон.

— Отец, только поклонами моё уважение не выразить. Моё сердце поёт рядом с тобой. Спасибо, что выделил время. Идём, я покажу, что уже сделано. Твоё одобрение для меня лучшая награда.

Люди с интересом следили за нами и слушали, о чём мы говорим. Задние ряды напирали на передние. Охрана с трудом сдерживала волнующееся море тел. Для караксцев вот такой выход эмира в народ был редкостью. Всегда существовал строгий протокол поведения и взаимодействия.

Прежде чем пройти в первую теплицу, я подала знак Тирку, и тот включил трёхмерную цветную голограмму проекта и поднёс мне лазерную указку. Проект я масштабировала, чтобы его было видно большинству. Неожиданно, но людей пришло намного больше, чем я рассчитывала.

В режиме короткометражного фильма одна картинка сменялась другой под мои краткие комментарии. Насколько это было возможно, я не использовала заковыристые термины, объясняла простым языком. Получалось, что вроде как я эмиру рассказываю. Но слушали все.

— Отец, смотри. Что ты видишь сейчас? Бесплодные пески. Но обещаю, совсем скоро здесь зазеленеют первые ростки.

Фильм транслировался дальше. Появился насос. Вода забила фонтаном, разбрызгивая вокруг миллиарды искрящихся на солнце брызг. Выстроились конструкции теплиц. В них маленькие человечки усердно трудились: сажали, пололи, поливали. Растения стремительно потянулись вверх. Появились деревца, выросла зелень, зазмеились плети тыкв, огурцов. Налились красным цветом томаты, перцы. Выше человеческого роста поднялись кормовые культуры на корм животным. И последней зазеленела насыщенным тёмно-зелёным цветом кукуруза с крупными початками, и до спелого золотого цвета вызрела пшеница.

У меня горло пересохло столько рассказывать. Эмир внимательно слушал. Задавал вопросы. После мы прошли в воздвигнутое здание, походили внутри и снова остановились.

— Почему то, что ты мне показывала на этих красивых картинках, так отличается от того, что есть там? — он махнул рукой в сторону сооружения.

С грустью в голосе я ответила на вопрос.

— Отец, ты видел на картинках много людей. Они трудились, вкладывали в каждое растение частичку себя. И Духи одарили их за это щедрым урожаем. Здесь же, — махнула рукой на теплицу, — трудится только горстка моих друзей, прилетевших со мной. Они проделали долгий путь меж звёзд, чтобы принести знания нашему народу. Но их сил не хватит, чтобы создать чудо. Они могут рассказать, как вырастить свои продукты, и нам больше не придётся рисковать караванами и отправлять их в северные эмираты. Мы сможем сами себя кормить, а излишки продавать соседям.

— Неужели мои люди не помогают им?

— Нет, — потупилась. — Люди ждут твоего одобрения. Они не верят пришельцам. Я ведь тоже пришелица.

Эмир ар Кьерри взглянул на ошеломлённых людей. Вываленной на них информации оказалось слишком много. В толпе послышались выкрики.

— Мы верим!

— Дочь, ты теперь одна из нас. Наша община крепкая. Мы привыкли помогать друг другу. Каждый знает, что я забочусь о хлебе на столе каждого шатхарца. Так неужели они не поймут своей выгоды и не сделают того, что ты им скажешь?