Дальнейшие похождения Остапа Бендера

— Вы не так меня поняли, уважаемый Илья Зосимович, я не так сказал… — начал реабилитировать себя верующий, но не как Фома.

На столе перед Бендером лежал видавший виды план подземелий Киева.

— Это древняя карта, вернее, план, перерисованный из книги Гербиния «Подземный Киев», товарищи. Ее история такова… — покашлял немного специалист по пещерам. — В XVII веке пастор города Вильно установил отношения с православными духовными учеными и, в частности, с архимандритом Киево-Печерского монастыря Иннокентием Гизелем. Вот он и послал Гербинию материалы о подземном Киеве. Так интересует это вас, товарищи? — спросил Курило.

— Очень, очень, Илья Зосимович, — заверил Остап.

— Очень, очень, — вторил своему начальнику и Балаганов.

— Так вот… Опираясь на убедительные факты, Гербиний опровергает легенды о многокилометровой протяженности киевских пещер… Он пишет: нельзя утверждать, будто пещеры тянутся под руслом Днепра и простираются до Чернигова, Смоленска, Москвы. Этому можно верить, так как киевские пещеры не так глубоки, чтобы проходить под руслом Днепра… — замолчал на какое-то время Курило.

— Кем же они выкопаны, Илья Зосимович? — тихо спросил Балаганов, взглянув на своего начальника.

— Киевские пещеры выкопаны русскими монахами. Они имеют разное назначение. Служили убежищем от язычников и татар, для моления, захоронения умерших и жилья… Но об этом мы еще поговорим, товарищи, — улыбнулся Илья Зосимович.

— Товарищ Балаганов, оформите нового вступающего в наше общество, без охвата его членскими взносами, — распорядился Бендер. — А я, уважаемый Илья Зосимович, — вышел из-за стола он, — поздравляю вас и вручаю удостоверение о том, что вы отныне являетесь полноправным членом ДОЛАРХа, — подал Остап специалисту документ, крепко пожимая ему руку, уяснив, какого полезного знатока археологии его учреждение приняло.

— Благодарю, — улыбался в ответ Курило. И уходя, сказал — Знаю я пещеры и на Кавказе, и в Крыму, где есть целые пещерные города и монастыри: Мангуп, Чуфут-Кале, пещеры Гареджи и еще. Знаком также, товарищи, и с катакомбами Одессы. Так что… — и не договаривая вышел.

Проводив Курило, Остап расхаживал по комнате и говорил:

— Шура, запомните раз и навсегда, никогда не оппонируйте нашим посетителям…

— Нет, нет, командор, я, конечно, не прав, если по справедливости, и теперь учту…

— Вот и учтите…

— Я думал…

— Ах, вы думали. Возомнив себя настоящим старшим научным сотрудником, решили, что знаете больше сведущих людей. Клады ему подавай, — насмешливо произнес Бендер. — Сразу же быка за рога. Нет, геноссе, дураков уже нет. Нет, что я, они есть, есть, Шура, — поспешил поправить себя великий комбинатор. И помолчав, продолжил — Во-вторых, это первая ласточка. Мы еще не знаем, стоит ли нам заниматься пещерными поисками. Но для этого уже можем под руководством всезнающего Курило направить группу любителей поисков клада. А нам надо ждать, когда еще и еще поступят к нам другие нужные сведения, — подошел он к столу, на котором был разложен план Киевских подземелий, оставленный специалистом по пещерам.

Остап и Балаганов пошли в общепитовскую столовую пообедать, а когда вернулись, то увидели поджидающего их человека среднего роста лет около сорока, без головного убора и в костюме, который нельзя было назвать выходным, а скорее рабочим.

Увидев, что Бендер открывает замок учреждения, он сказал:

— Я прочел в газете и вот… принес… тряхнул он мешочком, в котором забряцал металл.

— Прошу, прошу, уважаемый, проходите… — пригласил его Остап.

— Да, да, пожалуйста, проходите, — пригласил и Балаганов.

Бендер усадил гостя у своего председательского стола и с улыбкой спросил:

— Так вы, уважаемый, желаете вступить в общество?

— Не только, товарищ председатель, вот… — и после этих слов вывалил на стол кучу медных монет царской чеканки. — Смотрите, они, конечно, не представляют древней ценности, но там, где я их выкопал, должны быть и еще…

Старший научный сотрудник уже стоял с ним рядом и во все глаза смотрел на кучу медных монет. Затем взял горсть и начал их рассматривать, а одну даже попробовал на зуб, не золотая ли? Увидев это, Остап начальствующе сказал:

— Товарищ научный сотрудник, сядьте на свое место и займитесь отчетом.

— Да-да, Остап Ибрагимович, я уже подготовил… — удалился к своему столу Балаганов.

— Как ваше имя, отчество? — спросил у посетителя Бендер.

— Иван Петрович Любарский, товарищ председатель, — ответил тот. — Это все мною найдено у Фроловского монастыря, что на Подоле… Если продолжить раскопки, то можно выйти на самую, что ни есть древность. Вот я и пришел…

После этого разговора все повторилось, как и с Курило. Любарскому было выдано удостоверение, сделано поздравление председателя, а Балаганов оформил вступающего в ДОЛАРХ и получил с него вступительный взнос, как и положено.

Когда Любарский ушел, более чем довольный вступлением в общество любителей археологии, Остап, взяв горсть монет и высыпая их со звоном в кучу, сказал:

— Вообразите, Шура, что это не медь, а золото, да еще древнее, а? Представляете, какие это были бы большие деньги?

— Еще бы, командор, — выпятил губы Балаганов как человек, который ясно это представляет и готов теперь на все, вплоть до того, чтобы перекопать весь Киев.

На следующий день пришел еще один посетитель. Это был обыкновенный мужик средних лет, в сапогах, густо намазанных самодельной ваксой, отчего в комнате сразу же распространился запах дегтя. Принес он мешок с глиняными черепками. Вывалив их на стол перед председателем, мужик сказал:

— Если их склеить, граждане, то будут не иначе, как древние гончарные чаши, кувшины и черпаки. Я откопал их в своем огороде, а когда дочка прочла в газете о вас, то и решил, дай, думаю, занесу. Может быть, для истории нужны будут.

— Спасибо, уважаемый, это замечательно, — сделал вид великий комбинатор, что очень заинтересовался этими черепками и начал их рассматривать и прикладывать один к одному. — Неужели древние? — осторожно спросил он.

— Да ты посмотри, обжиг какой! — загорячился мужик, поднося обуглившийся черепок к глазам Остапа. — А форма и рисунок? Таких ныне не делают.

— Очень хорошо, очень, уважаемый, весьма убедительно, — встал председатель. — Так вы желаете вступить в общество любителей археологии? — и был уже готов выписать удостоверение посетителю.

— А зачем? Я и так, если что найду, сразу к вам, — встал мужик. — Так значит, платить как будете? — спросил он, положив руку на груду битых глиняных кувшинов, мисок, чашек.

— Как платить? — с удивлением воззрился на мужика Бендер.

— Здесь добровольное общество. И чтобы вступить в него, нужен взнос 3 рубля, уважаемый товарищ, — подошел к мужику Балаганов.