Дальний свет

Но Софи всё равно всё спустила. Она играла залихватски, отчаянно, будто никогда не собиралась заканчивать. Но и она в своё время швырнула в круг последнюю карту — темноволосую королеву на троне — и с победной улыбкой удалилась в темноту.

В круге остались лишь Китти и её визави — тот, который говорил, что подождать осталось недолго. Сейчас только Лаванда заметила, как они похожи. Неясный рокот вдруг прошёл под сводами, там заклокотало, затрещало, и камни обрушились сверху — пока не здесь, но уже близко, в коридоре за дверями. В воздухе завихрилась повисшая пыль. Здание доживало своё последнее.

Китти привстала и обернулась, чтоб посмотреть.

— Ну что же ты, — её визави чуть улыбнулся. — По правилам игра должна быть закончена, что бы ни случилось, ты же знаешь.

Китти развернулась обратно.

— Да, вы абсолютно правы, — ответила она ледяным тоном. — Игра должна быть закончена.

Она снова села и взяла карты. Лицо её было непроницаемо, как маска.

— Мы их выследили, — проговорил в трубку Шелетов, направляясь тем временем к своему автомобилю. — По крайней мере, её.

— Отлично, замечательно, — промурлыкали на том конце линии. — Теперь попрошу вас её задержать и доставить, куда мы договорились.

— Понял.

В трубке замолчали, затем напряжённо повторили:

— Но только задержать, ничего больше.

— За кого вы нас принимаете? Конечно, ничего больше, — он недовольно фыркнул, остановился в двух шагах от авто. — Слушайте, было бы время, я бы даже оскорбился.

— Ну вот да, со временем сейчас не особо, — пробормотали там. — Дайте мне сразу знать.

Ничего не рассказала она и по дороге. Только сосредоточенно и упорно гнала машину.

На самом деле, они ехали в сторону от города, и Феликс хотел было сказать об этом. Но промолчал.

Китти наконец затормозила.

— Здесь.

Она взглянула на часы на руке. За окнами густела темнота, и Феликс тщетно попытался что-нибудь в ней разобрать.

— И где это мы?

— Минуту. Мобильник у тебя с собой?

Он вытащил и показал телефон. Китти забрала его, положив взамен в руку свой.

— Что это за манипуляции?

— Он мне нужен, потом объясню. Распечатки? — она вопросительно взглянула на Феликса.

— Ну естественно!

— Отлично, — она кивнула. — Тогда слушай. Вон там лежит железная дорога. И по ней ещё иногда ездят поезда. Один из них приходит через пять минут и идёт на Ринордийск.

— В чём подвох? — он насторожился.

— Это товарняк. И идёт не сразу, а сначала сутки стоит под городом.

— Хорошо. И?

Она собиралась ответить, но тут все звуки смолкли под грохотом и протяжным гудком. Огромная чёрная махина взрезала снежную муть и остановилась, фырча и выдыхая клубы пара. Будто дракон хочет кого-то сожрать.

— Так, смотри, — торопливо, но отчётливо заговорила Китти. — Сейчас туда подойдут охранники и начнут проверять вагоны. Когда они уйдут к хвосту, быстро подбираешься и залазишь в любой открытый вагон. Но лучше не первый. Пока поезд не отъедет, встань у той стенки, где дверь, и затихни. Если что, я буду недалеко и в принципе смогу вмешаться, но всё-таки лучше, чтобы тебя не заметили. Когда дверь закроют и поезд отъедет, будет уже безопаснее. Постарайся найти что-нибудь тёплое, чтобы закопаться или накрыться. А то не доедешь.

— Подожди, а ты? — перебил Феликс.

— Я пока останусь.

— С какой стати?

— Ещё кое-что надо сделать.

— И ты считаешь, я так соглашусь? — почти крикнул он.

Глядя в темноту за стеклом, Китти дёрнула уголками губ.

— Кто-то, кажется, хотел в Ринордийск.

Феликс отвернулся от неё.

— Кстати, поезд стоит не так долго. И если не успеешь залезть в этот, другого сегодня уже не будет.

— Значит, будет завтра.

Китти покачала головой:

— Этой ночью мы в любом случае должны отойти отсюда. Дольше — нас стопроцентно обнаружат.

Феликс развернулся к ней снова.

— Я же по глазам вижу, что ты что-то задумала.

— Допустим.

— Но почему мне тоже нельзя услышать? Почему всегда всё обязательно решается помимо меня, как будто я статуэтка на палочке и меня можно просто ставить, как заблагорассудится, потому что так удобно?

Китти тихо вздохнула:

— Хорошо, слушай. Сначала я должна помочь им отъехать на восток. Сама я останусь здесь — в одиночку я смогу спрятаться, я умею это делать. Надо кое-что завершить тут, чтобы всё получилось… если я начну сейчас вдаваться в подробности, это займёт слишком много времени. А вот тебе — тебе следует добраться до Ринордийска и там выяснить наконец, что же всё-таки происходит. Рассказать им, если они не знают, найти Лаванду, найти наших, которые не участвовали в той афере, всё обнародовать — про тех созданий, про сговор с Нонине, про Истрицк и про остальное… В общем, всё, что ты умеешь. Сейчас этого никто не сделает, кроме тебя.

— Ты это серьёзно?

— Абсолютно.

Глаза её были как маленькие тёмные стёкла, через которые ничего не увидишь: там лишь отзеркаленный ты.

— Но мы же встретимся?

Китти дежурно улыбнулась:

— Когда всё наладится, я приеду в Ринордийск первым же поездом.

Он дал себе ещё секунду, встряхнул головой:

— Ладно, пошли.

Они выскользнули из машины, по возможности тихо перебрались по снегу к темневшему контуру станции. Поезд вставал за ним неясной чернотой, и фонарики охранников в самом деле блуждали уже где-то в хвосте.

На углу станции, который должен был скрывать их обоих, Феликс всё же остановился и обернулся к ней ещё раз. Ему нужно было — он сам точно не знал, что — как будто какое-то подтверждение, что сказанное было сказано всерьёз. Ничего похожего он не нашёл. Китти только внимательно и отстранённо окинула его взглядом (так окидывают уже объекты, а не живых людей), механическим жестом поправила ему шарф и воротник:

— Запахнись, там холодно.

Дыхание вырывалось паром у них изо ртов. Феликс перехватил её руку.

— Китти, если это опять какой-то подлог… Я же тебя найду. И тогда не знаю, что сделаю.

Она растянула губы, как будто ей стало вдруг очень смешно:

— Договорились.

Он ещё раз сжал руку Китти, затем выпустил и, не оглядываясь, побежал к поезду.

— Уже не найдёшь, — пробормотала она, когда Феликс не мог услышать.

Игра близилась к концу.

У Китти осталось меньше карт, чем у её визави, но теперь ходила не она, и расклад был не в её пользу: она с трудом отбивала и вынуждена была использовать козырные против всей той мелочи, которую в обилии подкидывал её противник. Если в очередной раз у неё всё-таки не получится отбить, поняла Лаванда, вся эта гора карт в центре круга перейдёт к ней. А уж от такой груды не избавится никто во всю жизнь.