Дайте собакам мяса

Но даже сейчас, на 55-м году советской власти, в стране оставались рудименты старого режима, когда службы безопасности в первую очередь были лояльны власти, а не всему народу. В тех же Сумах полковник Чепак мог пробить квартиру матери прикомандированного заместителя не за красивые глаза, а потому, что все годы службы в этой области грамотно закрывал эти самые глаза на одно и открывал на другое. Он даже со мной почти не стеснялся, прямым текстом приказывая не лезть в националистическое кубло — возможно, по личным соображениям, а, возможно, по просьбе сверху. А что творилось на верхних этажах Лубянки или нашего управления… До «моего» Орехова долетали только отголоски, но и их мне было достаточно, чтобы понять: в Москве всё то же самое, что и в Сумах, только ставки значительно выше.

Например, Андропов активно скрывал сына от первого брака — и боже упаси кому-либо начать копать в этом направлении. В будущем я читал немало теорий о том, что этот всесильный глава КГБ вообще перекорежил всю свою официальную биографию, а потом устранил исполнителей, чтобы до правды никто не докопался; на вопрос, откуда тогда дровишки, исследователи обычно не отвечали. Впрочем, в информацию о старшем сыне я верил — брошенные дети часто тяжело переносят развод родителей. Сын от второго брака вроде тоже пил, но умеренно; ходили слухи, что он ведет жизнь обычного мажора — этот термин ещё не был в ходу, хотя явление имелось, — но лезть в это дураков не было. Я подозревал, что подобные тайны имелись в прошлом у каждого члена Политбюро или ЦК. О загулах дочери Брежнева даже сейчас ходили легенды, хотя пересказывали их с оглядкой, но недавно она, можно сказать, остепенилась — вышла замуж за милицейского подполковника Чурбанова, который уже трудился заместителем начальника Политуправления МВД. Но и в этом направлении копать тоже категорически не рекомендовалось. [2]

В общем, спецслужбы даже сейчас были очень странным местом, в котором вполне уживались чистые руки и предельная меркантильность отдельных персон. Найти среди тех, кто у нас служит, несколько человек с гибкой совестью можно было легко — правда, никто не даст гарантии, что кто-то из них не сольет операцию западной прессе, что сильно смажет эффект. С другой стороны, операции ФБР постоянно оказывались на виду, но никого это не смущало. В конце концов, важно лишь то, чтобы потенциальный враг не был уверен в качестве поступающей информации, а всё остальное можно было счесть сопутствующими издержками. [3]

Впрочем, ставку на эту игру я не делал. Это действительно была очень долгая история и с неясным результатом. Но мне важно было вкинуть руководству КГБ идею игр в серой зоне законодательства и на грани фола не только за пределами страны, чем уже занималось Первое Главное управление — товарищ Молодый соврать не даст, — но и в области ответственности «Пятки». [4]

* * *

Денисов всё же не стал брать меня за шкирку — видимо, смирился, что завтра будут бить его одного. Нового кабинета мне пока не выделили; первое совещание моя группа проводила в том актовом зале, в котором я полгода назад осознал себя в теле Виктора Орехова. Но если презентация плана пройдет удачно, помещение мне дадут быстро — не такое большое, как у Алидина или Денисова, но солидное. В конце концов, группа у меня была не маленькая — шесть человек списочного состава с правом привлекать дополнительные силы. Но этим я пока злоупотреблять не стал.

Поэтому я спокойно вернулся в ту комнатушку, которую несколько лет делил с Максом, и застал приятеля за бурным обсуждением возможного места встречи — видимо, с агентом, который не хотел тащиться туда, куда его зазывал Макс. Увидев меня, он заговорил потише, а вскоре и вовсе положил трубку.

— Удачно? — спросил я.

— А куда этот крендель денется? — Макс махнул рукой. — Вечно выделывается, на улице встречаться не хочет, предлагает кафе или ресторан, надеется пожрать на халяву. Но фиг ему!

Я улыбнулся. У «моего» Орехова тоже были клиенты, которые надеялись урвать от сотрудничества с Комитетом что-то материальное. Меры борьбы с ними были стандартными, так что никаких ужинов под водочку им не светило никогда — разве что они притащат что-то по-настоящему ценное, за что не жалко и заплатить. Но такое случалось чрезвычайно редко — у Макса, кажется, было разок, а у Орехова — ни разу.

— Правильно, — сказал я. — Как сам? А то с этой суетой даже не поговорить толком. Свадьбу уже запланировали?

— А как же! — радостно отозвался он. — В сентябре собираемся. Уже всё обговорили, тебе свидетелем быть, официально потом приглашу, это даже не обсуждается. А вот свидетельницей… Ольга думала Ирину позвать, но раз у вас так, то, наверное, не стоит?

Этот вопрос он задал очень осторожно.

— Да нет, почему же, можно и её, — сказал я. — Мы же не разругались вусмерть и друг на друга кидаться при встрече не будем. Главное — не заставляйте нас целоваться, а остальное мы как-нибудь, думаю, переживем. Но вообще советую сначала познакомить Ольгу с Татьяной, вдруг она передумает Ирину звать? Хотя у неё как раз срок подойдет… В общем, ближе к теме сообразите, что делать. Я тут могут только совет да любовь пожелать, да о подарке думать.

— Татьяну… — Макс задумчиво постучал пальцами по столу. — Она же актриса?

— Именно, — кивнул я. — В Театре на Таганке работает… вернее, сейчас в отпуске, но через сезон снова собирается вернуться на сцену.

— Круто! Прямо с Высоцким работала? Кого ты убил ради неё?

Я мысленно вздохнул, но скрывать некоторые вещи было бессмысленно. Всё равно скоро наша история станет достоянием общественности… не всей, конечно, но за пределы театральной клаки точно выйдет. Да и не видел я большой беды в том, что Макс узнает, кто такая Татьяна Иваненко. И пусть узнает от меня, а не от своих осведомителей.

— Никого, просто так получилось, — усмехнулся я. — С Высоцким, кстати, она не только работала…

— Да иди ты!.. — Макс посмотрел на меня с плохо скрытым уважением. — Нет, Вить, я тебе не верю.

— А я клянусь, что говорю правду, только правду и ничего, кроме правды, — сказал я серьезно. — Макс, зачем мне врать? Всё это случайно получилось, конечно, но, видимо, такова наша с ней судьба. Да и погоди… ещё неизвестно, как дальше сложится. Может, ещё бросит меня… Но у нас тоже свадьба планируется, и играть её мы будем раньше вас. Думаю, к августу, чего тянуть. И так срок подходит, скоро в декрет уходить.

— Не бросит, — убежденно сказал он. — Я уверен, что не бросит.

Эх, того же Высоцкого она всё-таки бросила — хотя он и сам сделал очень много для этого…

— Татьяна актриса, — вздохнул я. — Она может сыграть всё, что угодно, их этому специально учат. Так что я не обольщаюсь. Но она мне нравится. Я, пожалуй, даже влюблен, как самый натуральный подросток. Так что прямо сейчас я счастлив. Ребенок опять же. На этом фоне всё остальное, что сейчас происходит — мелочь, не стоящая переживаний. Для меня большей проблемой сейчас является выбор имени для дочери.

— А девочка будет?

— Надеюсь — да, — улыбнулся я. — Но кто родится, тот и пригодится, я их всех любить буду. Вы-то с Ольгой ребенка планируете? А то я за полгода немного выпал…

— Э нет! Не гони лошадей, Вить, всё должно быть по порядку — сначала свадьба, потом первая брачная ночь…

— Она у вас явно будет не первой, — вставил я.

— После свадьбы — первая, — Макс даже глазом не моргнул. — Ну а потом и о детях можно подумать… Мне тут, кстати, двоих лейтенантов дают помощниками. Ты же в группу уже не вернешься?