Дедушка, Grand-pere, Grandfather… Воспоминания внуков и внучек о дедушках, знаменитых и не очень, с винтажными фотографиями XIX – XX веков

В 1878 году Н. В. Смольянинов был избран спасским уездным предводителем дворянства и служил двадцать три года в этой должности, вплоть до 1900 года. Он был действительным статским советником, принимал участие в местных земских делах, состоял гласным Спасского уездного земства. Неоднократно избирался почетным мировым судьей. Причастен и к культурной деятельности. Им были составлены и изданы два тома: «Полувековая жизнь Спасского уездного земства Рязанской губернии (1865–1914)» и «Свод действующих постановлений Спасского уездного собрания (1865–1911)», которые представляют интерес и для современных читателей. Много внимания прадед уделял народному образованию. Земское собрание учредило стипендию имени Н. В. Смольянинова, почтив таким образом его труды в области просвещения. Мать моего деда Юлия Августовна Смольянинова (1851–1902), урожденная Брунс, была дочерью немца, работавшего на зеркальной фабрике братьев Смольяниновых. Юлия родила Николаю четверых детей: Владимира, Марию, Алексея и Юрия.

Николай Владимирович и Юлия Августовна Смолъяниновы с детьми Марией, Алексеем и Владимиром, 1883

Алеша, как и многие другие дворянские дети, учился в кадетском корпусе, а затем в военном училище. С 1898 по 1902 год он служил в лейб-гвардии Измайловском полку, который первым присягнул Екатерине II. Товарищи-из — майловцы подарили ему в 1902 году медную статуэтку солдата, она до сих пор хранится в нашем доме. Интересно, что на постаменте выгравированы фамилии однополчан деда. После окончания военного училища в 1902 году Алексей возвращается в имение Никольское — родовое гнездо. Его отец отдал двадцать три года своей жизни Спасскому уезду, будучи бессменным спасским уездным предводителем дворянства. Теперь пришла очередь сына — Алексея Николаевича Смольянинова (именно его избрали предводителем дворянства Спасского уезда Рязанской губернии). Отец делился своим опытом с Алексеем, и тот успешно справлялся с этой службой. Помещик-дворянин хорошо разбирался в сельском хозяйстве. Сохранилось много фотографий племенных лошадей, коров, разводившихся в хозяйстве. Даже на фотографиях видно, что животные ухоженные, упитанные. Очень любил дед охоту, была в Никольском своя псарня.

Алексей Николаевич Смольянинов, офицер лейб-гвардии Измайловского полка, 1902

Бракосочетание Алексея Николаевича Смольянинова и Марии Геннадьевны Карповой, племянницы Саввы Тимофеевича Морозова, 14 апреля 1903 года

В 1903 году, 14 апреля, дед женился на бабушке — Марии Геннадьевне Карповой (1879–1961). В этот день пересеклись два рода: Смольяниновы и Морозовы (те самые, великие предприниматели и меценаты). Бабушка была внучкой Тимофея Саввича и Марии Федоровны Морозовых, дочкой Анны Тимофеевны — старшей сестры Саввы Морозова (Саввы II). Обручились они в церкви Св. Николая Чудотворца, принадлежавшей князьям Куракиным (на Новой Бассманной). Отец Алексея дружил с Куракиными, изучал историю их рода. Сохранилось приглашение на свадьбу:

Анна Тимофеевна Карпова покорнейшее проситъ Васъ пожаловать на бракосочетанiе дочери ея Марiи Геннадiевны с Алексеемъ Николаевичемь Смольяниновымъ, имеющее быть въ церкви Св. Николая Чудотворца при д. кн. Кураки) ныхъ (Новая Басманная) 14 Апреля 1903 года.

Николай Владимiровичъ Смольяниновъ покорно проситъ Вас пожаловать на бракосочетанiе сына его Алексея Николаевича съ Марiей Геннадiевной Карповой, имеющее быть въ церкви Св. Николая Чудотворца при д. кн. Куракиныхъ (Новая Басманная) 14 Апреля 1903 года.

Бабушка окончила Институт благородных девиц, была образованным, воспитанным человеком. Дочь профессора истории Геннадия Федоровича Карпова (1839–1890) часто проводила время в библиотеке своего отца с редким собранием исторических книг (сегодня часть фонда Исторической библиотеки г. Москвы). Прекрасно знала французский и немецкий языки, любила читать романы французских писателей. Мария родила Алексею четверых детей: первенец Николай появился на свет в 1904 году; второй сын — Александр — в 1906-м; третий, Геннадий, родился 30 июня 1908 года (это мой папа); дочка Тонечка — в 1910-м. Дети росли в имении Никольское, располагавшемся недалеко от Спасска на реке Проня, притоке Оки (в деревянном доме, довольно скромном по сравнению с замками нынешних олигархов). Дед души не чаял в своих детях, обожал семью, в то же время находил время на занятия сельским хозяйством. И много времени уделял благоустройству Спасского уезда. Он был попечителем училищ и гимназий в Спасском уезде.

Во время Первой мировой войны поручик Алексей Смольянинов, разумеется, был на фронте, храбро воевал. Думаю, Николай II совершил роковую ошибку, когда позволил втянуть Россию в эту войну. Русские люди побеждают, когда враг нападает на Россию (как победили Наполеона и Гитлера), а в этой войне за что было терять жизни, руки, ноги? Надо было беречь свой народ. Первая мировая война обескровила Россию, подорвала ее экономику, стала причиной нашествия большевиков, установивших в России государственный терроризм.

Дети А. Н. Смольянинова с воспитателем: (слева направо) Александр, Николай, Геннадий. Имение Никольское Спасского уезда Рязанской губернии

А. Н. Смольянинов в имении Никольское

Письмо из ЧК, врученное деду 2 сентября 1918 года

Дед уцелел на войне, но погиб при новом, советском режиме. Он не был членом какой-либо партии, не участвовал в Белом движении. Его интересовала прежде всего семья, сельское хозяйство да жизнь Спасского уезда. Но все пошло кувырком, в 1918 году его вызывают в ЧК и предупреждают, что, коли не явится, будет предан революционному суду. Предали революционному суду в 1918 году.

Мария Геннадьевна Смольянинова с сыном Геннадием и дочерью Антониной, 1912

В 1918 году чекисты арестовали деда и осудили на пожизненное заключение, семью вышвырнули из родового гнезда. Младшие дети (Геня и Тоня) направляются чекистами в Осташевскую детскую колонию (очень любила советская власть детские колонии и даже воспевала их). Тонечка в колонии заболела дизинтерией и умерла. Она прожила всего одиннадцать лет. У меня сохранилось трагическое письмо папы о том, как умирала сестренка. Публикую его впервые. Тринадцатилетний Геня пишет своему брату Саше:

«Милый Саша,

Я хочу описать тебе Тонину болезнь. В понедельник она заболела, почувствовала себя плохо и не стала есть кашу, а легла в постель. Каждые полчаса она бегала в лес. К вечеру она какала с кровью. В ночь я должен был ехать на прииск, но поездку отложили.

Во вторник ей стало хуже, она все время стонала и звала: “Мажа, мама!” Хуже ей стало потому, что накануне она выпила, уже больная, сырой воды. Ей все хотелось пить.

К вечеру решили отвезти ее в больницу. Запрягли лошадь. Я и Татьяна Михайловна (барышня, служившая в колонии) положили Тоню в телегу и повезли ее в Гулынкинскую больницу. По дороге Тоня несколько раз слезала и подолгу сидела в стогах сена. Был сильный, очень холодный ветер. В дороге Тоня все стонала и звала маму.

Когда приехали в больницу, пришла акушерка и сказала, что Тоню надо положить к другим таким же больным в барак. И мы поехали назад. В ночь я ездил на прииск.

К Тоне на другой день ходила Надежда Николаевна. У Тони болезнь не переменилась. В больнице попросили прислать ей молока. В четверг я пошел к ней. У ней кровяной понос кончился, но она ослабела и очень часто, каждые пять минут, садилась на судно. Ее убеждали не делать это. Она обещала, но не могла. Ее лечили порошками бисмут. Она питалась одним молоком, которое я ей принес. Тоня страшно похудела и все звала маму. Я обещал написать маме. К вечеру у меня тоже появился понос. Я принял [тильминские?] капли. В тот же вечер в больницу ездила учительница и сообщила, что Тоне хуже. Я написал маме письмо.

На другой день утром я, собираясь идти на почту послать письмо, услышал, что садовник из колонии был у Тони. Он мне сообщил, что ей гораздо лучше и кончилось даже расстройство желудка. Я письмо отложил. Вечером учительница, ездившая в больницу, подтвердила слова садовника.

На другой день, в субботу, мне стало хуже. Я не мог пойти сам в больницу, поэтому попросил одного мальчика сходить к Тоне и отнести ей молока. Он молоко отнес, но про Тонино здоровье ничего не узнал. И не достал мне лекарство.

В воскресенье я пошел в больницу, где и остался. Тоня была совсем плоха. Понос у нее был — одна кровь. Лекарства совсем не помогали. Тоня все время повторяла: “Милая мама, мама милая… ” Ночью она еще чаще стала садиться на горшок.

В понедельник дежурная принесла ей капли. Она совсем ослабела. Часов в пять пришла Евгения Анатольевна и Татьяна Михайловна. Они дали Тоне белок с водой. Тоня через 1 час спросила: “Куда мы пришли? ” Просила ее провести домой. Говорила, что устала и заблудилась. И спрашивала, скоро ли конец. Потом повернулась на бок и скончалась.

Г. Смольянинов. 1921 г.»

Больная девочка хочет одного — вернуться домой, к маме. Но дома нет, его отняла советская власть, а мама снимала углы в Рязани всю жизнь, несмотря на то, что ее родные (Морозовы) подарили России более пятидесяти благотворительных заведений: театры, библиотеки, музеи, церкви, больницы и т. д. Новая власть не удостоила ее даже комнатушки.

В 1921 году, уже после смерти Тонечки, А. Н. Смольянинова выпустили из тюрьмы (была амнистия). Он рыдая прочел это письмо и посетил могилу дочери. С 1921 по 1923 год дед работал в Сельсоюзе кооператоров. Это как раз то дело, в котором он прекрасно разбирался, где мог принести пользу стране и семье. Ведь «бывший» дворянин, офицер был и помещиком. Несмотря на все лишения, дед не терял чувства юмора, о чем свидетельствуют его стихи, написанные в апреле 1923 года, за месяц до нового ареста, навсегда разделившего его с семьей и с жизнью:

ФОКСТРОТ

Руси голодной в помощь янки Шлют из-за моря скверный рис, С фальшивым молоком жестянки, Какао, сахар и маис. Распределять все эти дары Среди несчастных и сирот Приехали американцы АРА [15] Различных наций и пород. В ресефесеровской столице Засевшие на мель как рак Полуголодные девицы Охотно ловят их на брак, Но лучший дар американцев Потоком бодрость льет в народ — Король всех современных танцев, Очаровательный фокстрот. Забыт мазурки звон мятежный И па-де-катра реверанс, Заброшен вальс изящно нежный И церемонный контр-данс, И даже полный томной страсти Еще недавний царь танго Уж не имеет прежней власти И не пленяет никого. И все танцуют с увлеченьем, Не зная горя и забот, И в упоительном фокстроте Проводят ночи напролет.

15

АРА — Американская администрация помощи (American Relief Administration).