Декларация независимости или чувства без названия (ЛП, фанфик Сумерки)
Шрифт:
Я врезался прямо в «Феррари», резко разворачивая машину под углом. Я не был пристегнут, и меня с силой кинуло на руль. Меня пронзила резкая боль, зрение помутилось, и я судорожно хватал воздух. Сила столкновения вынесла «Феррари» на обочину, а я схватился за руль, пытаясь выровнять машину, когда отпустил педаль газа. Через секунду я нажал на тормоза, машину завертело, и она едва не перевернулась. Наконец, я остановился посреди шоссе, как раз напротив места столкновения, по счастливой случайности я почти не пострадал, и колеса были целы. Дыхание сбивалось, сердце бешено билось, глаза застилал туман. Боль в груди нарастала, и даже дышать было мучительно. Я понял, что сломал ребро, но хорошо, что хотя бы не голову. А сломанное ребро выдержать можно.
Адреналин, курсирующий
Через минуту я открыл дверь, несколько раз моргнув, чтобы сфокусироваться. Я потянулся за пистолетом и начал осматривать машину, когда не нашел его на прежнем месте. Наконец я обнаружил его под сидением. Схватив его, я вышел из машины, ноги подкашивались и дрожали, угрожая подогнуться. Я схватился за дверь, чтобы удержаться, и осмотрелся. «Феррари» была относительно целой; спереди, где я врезался, шел дым. Я не заметил движения в машине и начал медленно подходить, внимательно наблюдая. Я приблизился к водительской стороне и прислушался. Раздавались судорожные вдохи и стоны. Через секунду я уже стоял у двери и увидел его. Окно был разбито, стекло валялись повсюду и трещало под ногами. Он повернул ко мне голову, на его лице промелькнул страх.
– Карлайл? – не веря, пробормотал он.
Я просто смотрел на него и ощущал, как во мне пульсирует гнев, ненависть и жажда крови. Это он, урод. Он это сделал. Он разрушил мою семью, забрал у меня жену. Я любил ее больше всего в этом мире, больше чем свою гребаную жизнь, а он отобрал ее у меня. Он заплатит. Он, на хер, заплатит.
– Это сделал Чарльз Свон, – пробормотал я про себя, голос был странно спокойным, и я снова и снова повторял слова, съедавшие меня.
Он резко вздохнул, его глаза расширились от шока, когда он расслышал.
– Э-э… я… э-э, Карлайл, я… – начал он, его хрипы разрезали воздух.
Он застрял, его ноги пострадали, и по звуку я мог сказать, что, по крайней мере, одно легкое у него повреждено. Я глянул на пассажирское сидение и увидел его жену. Она не двигалась, из ее ушей текла кровь. Видимо, у нее был сильный перелом основания черепа от столкновения. Она уже не проблема; считайте, что она мертва.
Я снова перевел взгляд на Чарльза и увидел, что он таращится на меня, его глаза наполнились слезами, щеки были мокрыми. Я больше не слышал его слов, даже не знаю, почему. Его рот судорожно двигался, но я слышал только гудение, уши заложило. Его слезы и мольбы только усилил мой гнев во сто крат, я больше не мог соображать.
– Ты убил мою жену, – выплюнул я, остатки здравого ума покинули меня.
Он поднял руки и попытался прикрыться, пока я доставал пистолет. Но вместо выстрела я взялся за барабан и перехватил оружие. Размахнувшись, я со всей силы ударил его по лицу.
Дальше я действовал на полном автопилоте, совершенно не отвечая за свои действия. Не знаю, как долго я стоял там и бил его, но когда, наконец, я очнулся, тело на водительском сидении было неузнаваемо. Оружие врезалось мне в руку, мышцы болели от силы ударов. Я посмотрел вниз и увидел, что покрыт кровью, пропиталась даже рубашка. Это зрелище вернуло меня в реальность, меня накрыл приступ тошноты. Я вцепился в горячее железо машины, стараясь не упасть.
Я глубоко дышал, пытаясь игнорировать боль в груди и взять себя в руки. Я не могу упасть, только не сейчас. Я должен закончить, должен завершить начатое. Я выпрямился и снова вернулся взглядом к машине. Они оба, очевидно, мертвы, повсюду кровь. Я глубоко вздохнул и отошел, разворачиваясь лицом к машине. Подняв пистолет, я прицелился, делая несколько выстрелов в бак. Через секунду раздался запах бензина, и я вернулся к своей машине, кидая пистолет на пассажирское сиденье. Я начал рыскать по машине, открывая все ящики, и тихо бормоча про себя. Наконец я нашел пачку «Marlboro» и зажигалку. Я поджег одну сигарету и вдохнул, ощущая, как дым наполняет легкие. Никотин успокоил
нервы.Я не потворствовал курению. Я был врачом и знал, какой вред оно наносит моим легким и всему телу. Но в последнее время эта привычка взяла надо мной верх, она помогала мне выдерживать это, наряду с выпивкой и женщинами. Я сделал еще несколько затяжек, прежде чем кинуть сигарету в сторону «Феррари». Она приземлилась в маленькой лужице бензина, и он моментально вспыхнул. Я стоял и смотрел несколько минут, облокотившись на «Мерседес» и закуривая другую. Кровь на пальцах окрасила сигарету, но я не обращал внимания.
Когда, наконец, загорелась машина, я выбросил сигарету в огонь. Забравшись на водительское сиденье, я направился к резиденции Свонов. Понятия не имею, что там делать, я никого там не знал, но я не могу появиться где-либо в таком состоянии. Я потерял контроль над собой, сознание было мутным, мысли бессвязными, и я был весь покрыт кровью и дрожал.
Потребовалось несколько минут, прежде чем я выехал на подъездную аллею, не уверенный, если ли тут охрана и как избежать конфронтации. У них были поля марихуаны поблизости, и обычно возле линии деревьев стоял вооруженный смотритель, который приглядывал за собственностью. Я остановил машину у парадного входа и выбрался наружу, оглядываясь. Двор выглядел пустынным, стояла тишина, и нигде не было видно движения. Я взял пистолет и пошел к дому, поворачивая ручку двери и обнаруживая, что она не заперта. Я зашел внутрь и тут же замер, замечая силуэт. Моя реакция была на уровне инстинктов – я схватил пистолет и приготовился стрелять, но меня остановил крик. Я распознал, что он женский, и опустил оружие прежде, чем нажал на курок. Это была рабыня. Она смотрела на меня широко распахнутыми глазами и дрожала.
– Как тебя зовут? – спросил я, хоть мне было, по большому счету, все равно.
– Клара, – пробормотала она.
– Если ты хочешь жить, Клара, рекомендую пойти в свою комнату и оставаться там, – холодно сказал я.
Я прошел мимо нее, и она резко выдохнула, прежде чем развернуться и убежать. Я направился в офис Чарльза, дернул ручку, но он был заперт. Я выбил ногой дверь, удивляясь, как легко это получилось. Для мужчины с секретами он удивительно мало делал для защиты.
Я быстро обыскал офис, переворачивая все вверх дном, пытаясь найти что-то важное, объясняющее его действия. Какого черта он зашел так далеко и убил мою жену из-за этой маленькой девочки-рабыни? Какого хрена она была для него так важна, что из-за нее он погубил человека? Я не видел смысла.
Чем больше я искал, тем злее становился, что ничего не нахожу. Во мне рос гнев и отвращение. Как они смеют, все они? Моя жена мертва, а люди тут дышат и продолжают свое существование. Никто из них не заслуживал жизни, если она мертва. Они, на хер, убили ее, и это не только вина Чарльза и его жены. Все они виноваты; каждый человек, который был причастен к гибели моей жены.
ДН. Глава 53. Часть 4:
Через некоторое время я сдался, понимая, что поиски бессмысленны. Как разница, б…ь, почему это произошло, это все равно уже случилось. Они сделали это, и из-за этого мертвы. Но до сих пор оставалось чувство, что мне мало. Я все еще хотел, чтобы кто-то заплатил, они должны заплатить.
Я помылся и надел кое-какие вещи Чарльза-старшего, чтобы выглядеть презентабельно. Наконец я вышел на веранду и замер, оглядываясь по сторонам. Истощение снова начало брать верх, мысли разбегались, и тело просто кричало дать ему передохнуть. Я ощущал себя будто в тумане, голова пульсировала, и глаза жгло. Не знаю, сколько я стоял там, сознание будто уплыло от меня и перед глазами мелькали картинки то о жене, то о визитах в этот ужасный дом. Я помнил все разы, когда она умоляла меня приехать сюда, позволить увидеть эту маленькую девочку. И это злило меня еще сильнее, потому что так нечестно. Неправильно. Она мертва, а эта маленькая девочка жива и здравствует, возможно, даже, на хер, спит. Она дышит и мечтает, и завтра она встретит новый день. Новую возможность жить. Это то, чего у моей жены уже никогда не будет. То, что эта маленькая сучка отобрала у моей жены самим своим существованием.