Делай, что должно. Легенды не умирают

— Вставай-вставай, а то совсем окошачишься, — смеялся Яр, разводя огонь в очаге и вешая котел с водой. — Сейчас приготовлю что-нибудь вкусненькое, позавтракаем — и по делам. Ну встава-а-ай, Кречет! Нехо Аилис сказал, что нехин Айлэно должен приехать не сегодня-завтра. Отдохнет — и за тебя возьмется.

— У-у-у!!! Хочу спать!.. — страдальчески взвыл тот, натягивая на голову еще и одеяло, сворачиваясь на своей широкой лавке, приткнувшейся в углу кухни, в клубок.

Комнату наверху Кречет занимать побоялся, хотя пустовала парочка, дом был большой. Без хозяина как-то… Вот приедет — тогда и спросит. Но ему и тут хорошо было, особенно спать.

— …в тишине и покое! — закончил он мысль и все-таки сел. — Яр, вот в кого ты такой настырный?

— В прадедов, — хохотал тот. — Да и вообще у меня вся родня такая. Скажи спасибо Стихиям, что я тут один такой, из Солнечных.

Вода закипала, вскоре запахло кашей с местным сушеным виноградом и орешками, Яр откупорил горшочек с медом и принес с ледника кувшин с молоком.

— Умылся? Садись. Как думаешь, роллер уже готов? А сегодня поедем выезжать Ласку? Поедем-поедем, не кривись так. Я тебе обещал, что ты в седле держаться будешь отменно — я обязан выполнить обещанное.

— Й-а-ар! — перебравшийся за стол Кречет уронил голову на руки. — Угомонись ты! Дай поесть!

Яр кивнул и заткнул себе рот ложкой каши, придвинув к другу поближе мед и кружку с молоком. Ну ничего он с собой поделать не мог — энергия так и распирала, требовалось что-то делать, куда-то бежать. Успокаивался он только в библиотеке. А еще, иногда, уходя на Галерею Ветров, послушать, как поют на разные голоса огромные литые колокола, изукрашенные узорами из символов Стихий. У них не было языков, да и закреплены были эти бронзовые махины жестко, однако все равно рождали звуки, начинали петь, едва он ступал на шероховатый камень галереи, завораживая и неся умиротворение. Кто их сотворил, даже в библиотеке Эфар-танна не осталось упоминаний, только смутная легенда. Яр подозревал, кого именно следовало спрашивать. Но Янтор, как назло, не появлялся в Иннуате с того самого дня, как проводил их до города.

Оба тогда были подавлены, а он не спешил развеивать их дурное настроение разговорами. Словно бы дал время осмыслить все сказанное и сделанное. И уже в видимости Иннуата, прощаясь с ними, сказал Аэньяру:

— Вот здесь, — он коснулся груди подростка напротив сердца, подъехав поближе, — то, что делает тебя тобой. Знай и помни, Эона: сколько бы колен родства не отделяло тебя от Теальи, ты кровь от крови и плоть от плоти и его, и этой земли.

Яр тогда еще переживал, поэтому только кивнул, запомнив, но отложив обдумывание на потом. Отвернулся поглядеть на едва-едва различимый Эфар-танн… А когда обернулся — никакого Янтора не было. И Танийо тоже исчез, будто сквозь землю провалился. Только порыв ветра гнал в вышину легкое облачко, скрывшееся вскоре где-то среди вершин и других таких же белых облачных перьев.

За прошедший месяц Яр ловил себя на мысли, что хотел бы увидеть древнего удэши Ветра снова. Поговорить… да обо всем подряд, от раскопанных в библиотеке стихов какого-то древнего нехо до рецепта той чудодейственной мази, что после нашел в своей седельной суме, и которая потом еще не раз пригодилась Кречету, упорно постигавшему науку верховой езды, несмотря на громкие заявления, что больше не сядет на это жуткое средство передвижения. Но Янтор, будто чуя это, не спешил приходить. А Кречет, единственный, с кем можно было поговорить об удэши, фыркал не хуже Динка и отказывался поддерживать тему. Не возмущался, конечно, как раньше, принял немного — но доверия в нем все равно не появилось.

Яру приходилось страдать молча. Или компенсировать молчание об удэши другими разговорами, что он с успехом и делал каждый день. Правда, был еще нехо, но Аэньяр немного робел отвлекать его от дел, которых у Аилиса было несметное количество. Яр в принципе знал, что управление землями и хозяйством — это тяжкий труд, видел, как работает отец. Но в огромном майорате дел оказалось еще больше, как и проблем. А помощников у нехо — только брат да нехин Амарис, которого нехо обучал, наверное, так, как когда-то натаскивали на работу с людьми Аэно. Амарис днями и ночами пропадал в ата-ана, в Иннуате, соседних долинах и поселениях, носясь, словно ветерок, то верхом, а то и пешком.

Свою помощь Яр предлагать тоже стеснялся. Ну что он может-то? За конями приглядеть? Так в конюшни замка тоже захаживал, помогал, чем мог! И с библиотекой, и в городе старался, бывая, слушать, все ли в порядке у людей, и…

Да только знал и умел он до обидного мало. Даже меньше, чем Кречет. Тот вон то огнем людям помогал, то у этина Палеу пропадал, ремонтируя все, что ему приносили. Еще не подмастерье даже, но уже рабочие руки.

Задумываться о собственной бесполезности, впрочем, было некогда: у этина Кемайо работа находилась всегда, иногда его чем-то несложным нагружала этна Кетта, этин Эрай или нейха Вайа, жена нехо Аилиса.

— Яр! Ну теперь сам-то не спи, — выдернул его из мыслей голос Кречета.

Тот доел уже вторую порцию и наконец-то проснулся. Наверняка вчера рухнул спать голодный, выложившись — вот и не мог никак от подушки оторваться. В чем Яр и не преминул укорить — огневик же, а такой дурак.

— А Кэльх твоему Динку холку бы намылил за такое небрежное отношение к ученику, — ядовито фыркнул он.

— Не ворчи, мелкий, — рассмеялся тот, отправляя миски в таз с водой. — Пошли лучше… Что там, роллер?

— Ага, может, как раз вчера деталь приехала? Я видел караван, что-то привезли в лавки. У ювелиров разгружались точно, но вдруг? — Яр покосился на таз, потом засучил рукава горской сорочки и быстро перемыл тарелки. Ну, не любил он оставлять дела на «потом». Тем более что после мастерской, если быстро вытащит оттуда Кречета, надо будет сразу идти в замок.

Деталь, как выяснилось, приехала, но возиться с ней было некогда: этин Палеу как раз собирал сумку с инструментами, собираясь на телеграф. Что-то там сломалось, и уж точно оно было куда важнее роллера, который мог постоять спокойно еще денек. Кречет и спорить не стал, о чем тут? Только разулыбался довольно, когда мастер пообещал ему постараться на завтра выкроить вечерок и засесть уже плотно.

— Если будет свободное время, я приду помогать, — покивал Яр, прощаясь с мастером Палеу.

До телеграфа они дошли вместе, обсуждая мелкие технические детали, в которых Яр ничего не понимал, а потому почти не слушал, о чем там разговаривают старшие, думая, что, когда телеграф заработает, нужно будет отправить телеграмму деду. Он собирался оставаться в Эфаре, и нехо Аилис уже пообещал, что заниматься он будет вместе со старшим нехином, тот посещал общую школу в Иннуате.

Жаль, отец так и не написал… Наверное, еще не знает. Яр был уверен: скажи дед ему, уже и телеграммами закидал бы, и письмами, спрашивая, как там сын, а то и сам бы приехал. Не забрать даже — проведать. Хотя нет, как бы он? И дело оставить не на кого, и мать следом увяжется… Нет-нет-нет. Наверное, поэтому дед и молчит.

За прошедший месяц он уже несколько раз посылал деду телеграммы. Ну, просто, чтобы сообщить, что жив и здоров. О здешних родичах не написал ничего. Не хотел ни обсуждать все случившееся, ни думать об этом. До сих пор болело, хотя он уговаривал себя, что ничего не потерял: как не знал их, так и не узнает. В конце концов, у него есть замечательные дед и бабушка, и больше ему не надо. И нехо Аилис с семьей — разобраться бы только, наконец, в запутанных родственных связях. И Кречет…

— Аэньяр! — оклик был настолько привычный и в то же время невозможный здесь и сейчас, что Яр поначалу даже не среагировал.