Дело леди Евы Гор
Шрифт:
Я задумалась, ощущая, как ситуация разворачивается неожиданным образом. Светские вечера, слухи из столицы, внимание аристократии... Всё это могло стать как полезным инструментом, так и ловушкой.
Но Лили была права в одном: мне действительно пора было выйти из кабинета и дать о себе знать в обществе.
Глава 44. Нападение
Не знаю, что изменилось. На Земле я была совой, а тут утро моё начиналось ещё до того, как на улице становилось светло. Мои дамы тоже были ранними пташками. И день заканчивался за полночь. А чувствовала
До завтрака я вместе с Лили спустилась на кухню, чтобы обсудить с Магдой и кухаркой новое меню на следующую неделю. Магда лучше других знала, какие продукты сейчас легче достать в городе, а какие стали дефицитом. Мы прошлись по основным позициям, и я отметила для себя, что пора бы наладить более надёжные поставки.
— Миледи, можно вас на минутку? — Магда, выждав паузу, понизила голос.
Я кивнула, подавая знак продолжить.
— К нам стали заглядывать зажиточные горожане, чтобы пообедать, — объяснила она. — Мы с Руаной уже не справляемся с заказами, поэтому нужно взять на кухню ещё двоих.
Я задумалась. Это было хорошим знаком — если сюда начали приходить не только постояльцы, но и местные, значит, гостиница приобрела репутацию заведения с достойной кухней.
— Найдите подходящих людей, — разрешила я. — Только пусть будут проверенными. Возьмите двоих в помощь Руане, плюс одну посудомойку и двух официантов.
Магда удовлетворённо кивнула, а я вышла в столовую. Помещение, конечно, вмещало всех постояльцев, но было… скучным. Серые стены, простая мебель — всё напоминало прежний «Приют моряка». Только красивые занавески на окнах и скатерти на столах радовали глаз.
Пора было расширяться.
Мысль вспыхнула внезапно, но чем дольше я её обдумывала, тем более логичной она казалась. Ресторан — это не просто удобство для гостей, это стабильный источник дохода. В Марвеллене не так много мест, где можно пообедать. И это только трактиры. Понятия «ресторан» здесь ещё не знали.
Я вспомнила о закрытом крыле гостиницы. Когда-то родители мужа Магды планировали расширение, даже возвели стены и крышу, но внутренняя отделка так и не была закончена. Дела шли всё хуже, и вскоре гостиница начала хиреть.
Теперь всё было иначе.
Ресторан мог стать не только источником дохода, но и местом, где собирались бы люди. Здесь можно было бы устраивать ужины для влиятельных персон, заключать сделки, слышать городские новости раньше всех.
Стоило поговорить с Питером Уэббом. Возможно, он согласится взяться за проект уже в ближайшее время.
Лили, словно почувствовав моё настроение, перехватила мой взгляд и улыбнулась.
— Миледи, вы не забыли о светском вечере у графини?
Я чуть нахмурилась, не сразу сообразив, о чём она говорит.
— Вы ещё не приняли решение?
— Размышляю, — осторожно призналась я.
На самом деле, в глубине души я уже согласилась. Вопрос был только в том, что надеть. И спросить у Габриэля: согласится ли он сопровождать меня?
***
По приезде в ратушу меня встретил секретарь.
— Ваша Светлость, кабинет для господина Порка уже подготовлен. Он ждёт вас, чтобы получить распоряжения.
— Отлично. Пригласите его ко мне.
Спустя несколько минут в кабинет вошёл королевский законник. Леон Порк выглядел
таким же, как я его запомнила — суховатым, невысоким мужчиной, который умел быть абсолютно незаметным. Он поклонился, выжидающе глядя на меня.— Присаживайтесь, господин Порк, — я указала на кресло.
Он опустился в него с достоинством.
— Как вам гостиница? Всё ли вас устроило?
— Вполне, Ваша Светлость. Место уютное. Я готов приступить к работе.
Я сложила руки в замок, раздумывая, с чего лучше начать.
— Какие указания вам дал Его Величество перед отправкой в Марвеллен? Только правду.
Законник чуть приподнял бровь, но ответил без заминки:
— Служить вам, Ваша Светлость.
Я изучающе посмотрела на него.
— И всё?
— Всё.
Мне не верилось, что дядя ограничился только этим, но спорить было бесполезно.
Я уже собиралась перевести разговор в более деловое русло, но вдруг Порк неожиданно добавил:
— Ваша Светлость, в столице вами восхищены.
Я чуть приподняла брови в изумлении.
— Его Величество на последнем совещании велел всем слушать вашу речь перед чиновниками Марвеллена, — продолжил он. — «Верность короне. Честность перед народом. Ответственность за деяния.» — это были сильные слова. Ваше обращение размножили и разослали во все ратуши, — законник выдержал паузу, затем внезапно встал с кресла и… опустился передо мной на одно колено.
Моя речь… разошлась по королевству?
— Ваша Светлость, — его голос прозвучал твёрдо, без тени неуверенности. — Примите мои искренние заверения. Вы можете положиться на меня во всём.
Я смотрела на него в молчании, осознавая, насколько важный момент сейчас происходит.
Именно в этот момент дверь кабинета отворилась, и в комнату вошли герцог Гровенор и господин Валентайн.
— Хм, господин Порк, — я моргнула, отводя взгляд от опустившегося передо мной мужчины. — Я обескуражена вашими словами, но принимаю ваши заверения. Поднимитесь.
Он встал, быстро оправляя камзол, но выражение его лица оставалось серьёзным.
Я протянула ему папку с бумагами.
— Вот. Здесь все выкладки по необходимости сокращения штата ратуши. Подготовьте мне обоснование, опираясь на законы королевства.
— Слушаюсь, Ваша Светлость.
Порк покинул кабинет, раскланявшись с вошедшими мужчинами.
Я жестом предложила моим посетителям присесть, наблюдая за их реакцией. Как же сложно было что-либо прочитать по лицу герцога! В отличие от него, Валентайн выглядел довольным, даже с лёгким намёком на развлечение в глазах. Будто сцена, разыгравшаяся перед их приходом, его несказанно позабавила.
— Что привело вас ко мне, милорды? — спокойно осведомилась я, скользнув взглядом по герцогу.
Он не спешил отвечать. Вместо этого откинулся на спинку кресла, скрестив руки на груди, и пристально посмотрел на меня. Казалось, он чего-то ждал. Как будто пытался понять, что именно изменилось за эти недели сдержанного нейтралитета.
Валентайн, не дожидаясь результата молчаливой дуэли взглядов, первым взял слово:
— Королевский законник произвёл впечатление, Ваша Светлость, — его голос звучал легко, но я заметила в глазах настороженность. — Вы ведь понимаете, что стали в некотором роде… символом?