Демоны внутри. Тёмный трон

— С тобой скучно, Казадор, — вздохнул наемник, отстраняясь и поднимаясь с пола. — Мало того, что всё веселье портишь, так ещё ничего взамен не предлагаешь. За это я тебя как раз и не люблю. Дерьмовая это черта характера у тебя.

— Ну может всё ещё не так плохо? — поспешил заверить его Гер. — Лет через пятьсот девочка подрастёт, изменятся вкусы. Авось даже научится ценить чужие интересы.

— Слабо верится, — не согласился с ним командующий и протянул мне руку, чтобы помочь встать. Несмотря на то, что я не сопротивлялась и не отказывалась от помощи, рывок был грубый. Марбас выглядел спокойным, но такие мелочи показывали, что он на деле несколько раздражён, и хватит любого пустяка, чтобы вывести его из себя. — Ладно, княже скоро хватится пропажи нашего цветочка, Сед. Вы должны были уже минут двадцать как быть наверху, а вместо этого шляетесь по подземельям.

Седит пожал плечами, намекая на то, что я сама попросила привести меня сюда, и он никакой ответственности по этому поводу не несёт. Я честно не знала, имею ли я право со своим титулом отдавать Теням какие-либо приказы, но что-то подсказывало мне, что ссылаться Седит будет как раз на это: мол, кто он такой, чтобы спорить со мной.

— Его нельзя бить, маркиза, — напомнил мне Марбас. — Он ещё болеет. Вот как выздоровеет, можете ругать за все просчёты, сейчас он неприкосновенен. Напомни об этом Фурфурчику, когда тот решит нас всех порешить за такую вольность, как разрешение тебе гулять по темнице.

— Почему ты до сих пор не можешь исцелиться? — поинтересовалась я, хотя сейчас этот вопрос меня мало волновал. Скорее хотелось, чтобы кто-то просто говорил со мной на отвлеченные темы, не умолкая ни на минуту. Это помогало не дать сожрать себя ненужным мыслям, которые то и дело зарождались в голове.

Ассасин поморщился так, словно я потревожила его раны. Падшие не любили признавать свои слабости и несовершенство физической формы. Во всяком случае, аристократия. Что думает на эту тему Витс, я не знала: его и второго падшего из Вест-Ив забрал к себе Уфир, который лично взялся привести их в приемлемый вид: несмотря на то, что Люций успел приложить к этому руку, случай оказался сложным.

Для рядовых падших это было великой честью: Уфир, как говорили, последнее время всё реже занимался лечебной практикой, больше времени тратя на обучение братьев и людей, а также на научные изыскания — ему не давали покоя всё новые и новые зарождающиеся и мутирующие вирусы. В какой-то степени в этом был замешан Марбас, который честно признался мне, что ему весело вводить главного лекаря Геенны в тупик своими пьяными выходками.

— Я как-то скрестил пару бактерий, вышла какая-то хуйня, но пиздецки живучая и ебанутая, — дыхнув перегаром в лицо объявил демон болезней как-то, когда речь зашла про его тихое противостояние с Уфиром. — Он всё боится, что я когда-нибудь окончательно ёбнусь рассудком и перекину все свои познания на падших. Ха-х.

Как раз это «ха-х» меня смутило, словно Марбас не исключал такого развития событий.

— Дело в заклятии, — туманно ответил мне Седит, явно не желая вдаваться в объяснения. — Оно… Как рак… Его не видно, но оно всё ещё внутри.

Он замолчал, продолжая смотреть на меня, чуть склонив голову на плечо. В полумраке, в отблеске факелов он казался болезненным, хотя глядя на него в гостиной, едва ли можно было так его охарактеризовать. Но если Седит жив, и, хоть и с натяжкой, здоров, то ангел мёртв, и тут уже ничего поделать нельзя.

— Мне надо привести себя в порядок, — наконец сказала я, разглядывая свою одежду. — Мара опять будет фырчать, что я связалась с вами и порчу имидж её ненаглядному, если увидит меня такой. К слову, вы не в курсе, где её носит?

— Шляется по Пандемониуму, — мгновенно ответил Гер, и не было никакого сомнения в том, что Тени внимательно следят за каждым шагом фаворитки короля. — Не хочет встречаться с Фурфуром, но оно и ясно: он всё-таки связан с Набом, а тот для неё конкурент, даже будучи мёртвым. Нахождение князя рядом заставляет Велиала страдать от меланхолии и закапываться в работу ещё больше, чтобы снова не поехать на этой почве. Не сказать, что Фурфур относится к Маре как-то плохо, но если та попрёт против него, тебя или Велиала, то раздумывать он особо долго не будет.

— Ты описываешь Фурфура, как какого-то маньяка, — заметила между прочим я, хотя понимала, что слишком идеализирую князя. Он, как и большинство падших, был смертельно опасен. — Мне кажется, он сдержаннее вас будет.

— Ну он точно против ультранасилия, — рассмеялся Марбас, беря меня за руки, я почувствовала лёгкое покалывание на коже, как от заклятия. — Но если ты не видишь за ним кровавую дорожку, что тянется сквозь века, это вовсе не значит, что её там нет.

Мы резко слились с тенями. Я не знала, последовал ли за нами кто-то ещё, но уже через мгновение я рухнула с потолка прямиком в горячий бассейн купальни. Марбас с весёлым улюлюканьем упал следом, окатив меня с головой. От неожиданности я наглоталась воды и теперь пыталась прокашляться. Вокруг нас по поверхности расползалось грязное пятно крови и перьев.

— Диа нас убьет, — заключила я, глядя на всё это безобразие.

— Ну, для начала ей придётся вытащить нас из воды, иначе мы засрём своими кишками всё ещё больше, — радостно объявил Марбас, зачерпнув горячую воду ладонями и ополаскивая лицо и шею. С мокрыми и зализанными назад волосами он выглядел совсем непривычно и даже привлекательно: можно сказать, что так он не казался раздолбаем.

Я угрюмо усмехнулась, потому что было совсем не весело, даже не от подобной проделки, всё ещё было тошно от произошедшего ранее.

— Казадор, хватит пялиться на свои руки, — заметил мой ступор наёмник. — Ты приняла решение и исполнила желанное. Чего тебе ещё нужно для счастья?

— Не знаю. Может быть, спокойствия? Ну или чтобы меня оставили в покое и вернули в Гайю.

Марбас громко хрюкнул, потирая нос и пытаясь сдержать смех.

— Ты ведёшь себя, как дура, Казадор. У тебя есть всё, чтобы начать новую жизнь… — закончить мысль я ему попросту не дала. Какой бы гениальной она ни была, как бы оптимистично ни звучала — это была ложь. Попытка в очередной раз успокоить меня и заткнуть, чтобы я не путалась под ногами у бессмертных, которые вот-вот перестанут жить вечно.

— Да, только ты сам говорил, что нас размажут тонким слоем в любую секунду! — рявкнула я, и со злостью плеснула ему в лицо воды, подчёркивая тем самым своё настроение.

— И что с того? — он ответил мне тем же, но не скрывая задора в голосе, словно моя агрессия его несказанно веселила и в этот раз.

— В смысле «что с того»?! Нет у меня новой жизни, потому что у нас всех нет будущего, кретин!

Наёмник расхохотался от моих слов так, что эхо отразилось от стен и разнеслось по всему помещению, затянутому паром. Здесь ощущение влажности причудливо мешалось с запахом благовоний, отчего очень быстро погружался в состояние умиротворения, но сейчас, когда моё сердце колотилось как ненормальное, а страх мешался со злостью, ни о каком спокойствии и неге и речи быть не могло. Я стиснула зубы и успела поймать себя на мысли, что очень жалею, что Марбас забрал свой нож. Управляться с ним было куда проще, чем с мечом, даже не Набериуса, а тем, что мне дают для тренировок Тени. Конечно мне пришлось бы проделать трюк с использованием энергии, чтобы успеть вогнать лезвие в наёмника быстрее, чем он перехватит мою атаку и утопит в бассейне в отместку, но это того стоило бы.

— Когда ты так кровожадно на меня смотришь, я начинаю думать, что ты влюбилась, — покачал головой ассасин, и, бесстрашно развернувшись ко мне спиной, погрёб к ступенькам. Мы плюхнулись в самую глубокую часть центрального бассейна и рост обоих едва позволял ногам касаться дна. Мне пришлось несколько поднапрячься, чтобы не утонуть — намокшее платье тянуло вниз, словно камень.

— Тебе показалось, — отозвалась я, боясь наглотаться грязной воды. — Тебе вечно кажется всё что угодно, но ты никогда не думаешь о том, о чём надо бы думать приличному человеку! Тем более в твоём возрасте.