Демоны внутри. Тёмный трон

— Вот сожрут вас демоны, будете потом плакать, — без перерыва ворчал Фурфур на их поведение, когда они в очередной раз подлезли к нему под руку, в которой он держал трубку. — Брысь! Не дёргай за хвост гхору, болван! Куда ты полез?! Из какой Бездны тебя выпустили?!

Это всё выглядело настолько смешно, что я едва сдерживалась от того, чтобы рассмеяться в голос: если бы Фурфур обернулся, то точно увидел, как моё лицо покраснело. Наблюдая за его пререканиями с молодняком, было видно, что общаться с детьми он не умеет. Впрочем, он предупреждал об этом раньше, и я не завидовала Набериусу, если он разговаривал с ним точно так же, как сейчас говорит с ангелами.

— Кстати, а что с ними будет? — шёпотом поинтересовалась я у Риа, который, устроившись рядом, уже занимался своим излюбленным и, видимо, успокаивающим его занятием — затачивал ножи. — Их же приняли?

— Вест-Ив забирает их себе. Витс сказал, что нашёл, куда деть энергию его ненаглядной Юаниэль по воспитанию всех, кого она видит.

Фурфур, несмотря на все шумные препирательства, каким-то чудом услышал нас и тут же добавил:

— Сразу двух ангелов ей. Жестоко, ничего не скажешь. Мы раньше с одного воспитанника вешались.

— Он любя, — пошутил Риа, правда, даже не посчитав нужным посмеяться, чтобы это было понятно.

— Можно подумать, ты понимаешь, что такое любовь. Не с гастрономической и развлекательной точки зрения, я про более высокое чувство, — недовольно отозвался Фурфур.

Если честно, подобное наверняка оскорбило всякого, но Риа был практически непробиваемым, и вывести его из себя было целым делом.

— Мы все изображаем большую часть эмоций, а не испытываем их на самом деле. Если ты про любовь, которую можно испытать по отношению к моему Отцу, то это чувство, к сожалению, не обошло меня стороной и разбило сердце точно так же, как и всем моим братьям. И тебе в том числе.

Фурфур отмахнулся, между тем размеренно потягивая табачный дым, и выдыхая на радость детворе колечки и шары.

— А если не к Создателю? Ты ведь вроде как бывший Сил, воин. А у вас вообще иная психика, насколько я знаю. Ты вообще способен испытывать симпатию к кому-либо больше, чем испытываешь к своему оружию? — спросил он.

— Был один. Человек, правда, — признался Риа, на мгновение замерев, словно вспоминая о том, кого он упомянул только что.

— Один? Человек? — переспросила я. Мало того, что человек, так ещё и мужчина! — Прости за столь бестактный вопрос, но какого ты пола?

— Какого захочу, такого и пола, — ассасин посмотрел на меня, как мне показалось, раздражённо, но интонации в голосе оставались всё такими же бесцветными. — Сегодня мальчик, завтра девочка, и наоборот.

Я растерялась, пытаясь понять, шутка это или нет, и что тогда из сказанного является правдой. Поверить в то, что кто-то из Братства с их любовью к человечине способен полюбить смертного не в качестве закуски, получалось с трудом. Да и то, кем на деле являлся Риа, оставалось всё такой же загадкой.

— Ну, в любом случае, ты можешь быть добрым, — постаралась сгладить конфликт я.

— Я добрый, пока сытый, — скептически заметил Риа, проверяя заточку, подняв нож до уровня глаз.

— Какое совпадение! Я тоже! — я рассмеялась, понимая, что он всё же не злится, раз вообще продолжил этот разговор.

— Кстати о еде, — встрепенулся Фурфур и крикнул Загану: — Требую соблюдение моих прав! Я последний раз поедал мясо, и то взглядом, когда наша девочка пила вино! Это неприемлемо!

Когда король обернулся, даже с такого расстояния было видно, что он готов нас всех прибить, но удержался, вместо чего просто сунул руку себе за спину, покопался в сене и кинул что-то нам, явно целясь в голову Фурфуру, но едва не угодил в итоге в Риа. Если бы тот не перехватил, то схлопотал бы сотрясение мозга. К счастью, реакция у ассасина была отточена, и даже если он был занят делом, то всё равно оставался начеку.

— Спасибо, ваше величество. Да не оскудеет рука дающего! — поблагодарил Фурфур Загана.

— Да не отсохнет рука берущего, покуда оскудевает и отсыхает душа его, — отозвался тот, снова отворачиваясь от нас.

— Ха-ха! — Фурфур торжественно посмотрел на меня. — Я же говорил, что у Загана есть чувство юмора. Вот тебе и доказательство. Спасибо, что не изрезал ножами, Риа.

— Ещё одна такая шутка, и я изрежу ножами кого-нибудь из вас двоих, — отозвался Тень, посмотрев на князя. Фурфур растерянно моргнул, понимая, что тот определённо не шутит и с большим удовольствием воплотит свою угрозу в реальность, если представится такая возможность. — Я понимаю любовь Марбаса и своих братьев к еде, для нас это необходимость, связанная с ненормальным потреблением энергии в бою, но вы, княже… Куда вам столько?

Фурфур ничего не ответил, лишь пожал плечами, забирая у него то, что кинул нам Заган. Оказалось, что это мешок с едой, большая часть из которой оказалась фруктами, но это не смутило князя, и через минуту он уже хрустел яблоком, предварительно продемонстрировав заинтересовавшейся гхоре, что это не настолько вкусно, как она могла подумать, пока наблюдала за полётом мешка над своей головой.

— Ваше место в третьем Круге, — вздохнул Риа, глядя на всё это.

— Моё место там, где я хочу быть. Я сам так решил. Нет желания торчать до скончания вечности на одном месте. Задница от постоянного сидения квадратной становится, знаешь ли, — Фурфур протянул мне яблоко. — Нозоми, ты бери тоже.

— Её организм не научен перерабатывать столько энергии, — отозвался на это Риа. —

Её элементарно разнесёт в ширь. Если она не начнёт использовать энергию, то…

— Нечего слушать этого ворчуна в тряпочках. Даже если ты растолстеешь, я буду нежно тебя любить. Но ты не растолстеешь, и вообще, ты в любом виде милая. К тому же ты ещё растёшь, и есть надо в любом случае.

Я молча смотрела на князя и ассасина, не в силах решить, чью сторону мне лучше принять в данном конфликте: Риа был прав — если я начну есть столько, сколько князь, запивая это всё вином или чем покрепче, то меня точно ждут лишние килограммы, которые скажутся на скорости и здоровье. Если же я признаюсь Фурфуру, что он действительно, на мой взгляд, много ест, то, скорее всего, расстрою его, пусть он даже не подаст виду.

— Одно яблоко, — сказала я, принимая сразу три, потому что у Фурфура явно были проблемы со счётом. — И это до обеда.

— Отощаешь, и ветром унесёт, — вздохнул князь, угощая между тем ангелов, которые решили, что тоже проголодались. — Ладно, я старый, имею право есть, сколько захочу, потому что меня никто не любит. Но ты-то куда? Молодая, метаболизм отличный. Любите вы, девочки, ограничивать себя в маленьких радостях. Тем более что из-за яблок-то сделается? Фрукты это же почти та же самая вода.

Я засмеялась на его слова. Он ведь понимал, что дело совсем не в том, о чём он говорит. Фурфур мог сколько угодно трындеть о девочках и их фигурах, о выпивке и прочих, на его взгляд, милостях, но на деле за всем этим скрывалось прекрасное понимание ситуации. Он не был глупым, он был совсем не дурак. Только когда он злился, была видна его настоящая сущность, и она вполне могла напугать, если ты просчитался и принял его за романтичного простака. И, тем не менее, мне он нравился. Он отличался от большинства знакомых мне падших. Мне хотелось знать его настоящего, понять, что творится у него внутри, за всеми этими масками добряка, что он чувствует на самом деле.