Демоны внутри

Мы сидели в полной тишине. Разве что за окном пели птицы, да гудел изредка ветер в каминной трубе.

— Нозоми, — тётя заговорила очень осторожно, будто бы боясь обидеть меня, — демоны — это не те существа, которым надо мстить. Мы защищаемся от них, а не охотимся. У тебя попросту не хватит загнать среднего по силе падшего. Оружие, способное их уничтожить, давным-давно утеряно в битвах с ними.

— Неужели никак нельзя остановить этих монстров? — вспылила я, вскакивая. Не хотелось верить, что человечество в столь жалком положении. Тогда промедление Марбаса более чем объяснимо: ему действительно скучно убивать беззащитных людей.

— Их заключают иногда в печати, но сильные могут их снять при первом же желании, если найдут ошибку или брешь. А любая печать — сложная магия; накладывать её нелегко, особенно наспех. Человеческий фактор никто не исключал, увы, — покачала головой тётя. — Единственный способ их убить — это заключить в круг и калечить до тех пор, пока демон не ослабнет и не умрёт.

Я начала нервно расхаживать из угла в угол, пытаясь понять, что мне теперь делать. Печать скорее всего подействует и на меня, хотя это не точно. Даже если удастся заключить Марбаса в неё, если мне невероятно повезёт, то ещё не факт, что он останется там надолго. А если останется, то лично я добраться до него не смогу — сама окажусь в зоне поражения.

Тётя непонимающе смотрела на мои метания вокруг стола:

— Милая, не надо. Патрик не хотел, чтобы ты стала охотником, — попыталась успокоить меня Маргарет, но я оставалась глухой к её доводам. — И если ты говоришь, что его убил демон, то можешь представить силу этой твари, что он… Он с ним не справился…

Голос тёти дрогнул. Она сглотнула и отпила чай, но после, зажав рот ладонью, шумно втянула воздух, стараясь сохранять спокойствие.

— Папа погиб только из-за меня. Я не послушалась его и вышла из машины. Маргарет, я уверена, что отец расправился бы с ним, тем более у него был амулет… — я осеклась. Внутри всё оборвалось. Как я раньше этого не заметила. — Маргарет, когда ты меня забирала, ты видела амулет отца?

Тётя ошарашенно смотрела на меня, но с трудом отрицательно покачала головой:

— Ничего такого у тебя не было, насколько я помню.

Асмодей забрал его? Больше ведь некому. Для Марбаса, а значит и Загана, амулет был смертельно опасным. Интересно, куда они его дели и, главное, зачем, если библиотекарь мог меня касаться и без него? Да и теперь постоянно держал на виду, перебравшись даже на другой континент вслед за мной и камнем, живя едва ли не в соседней комнате. Интересно, почему Асмодей такой особенный? Полукровка, Марбас так его называет. Что это значит?

— Где он тогда? Я же не могла его потерять?

Я снова села на стул и нервно застучала пальцами по столу. Не могу ничего вспомнить. Чёртов Асмодей. Выглядит милым простаком, а чары у него отменные. Страшно подумать, что произошло в другой раз, когда он был вынужден снова стереть мне воспоминания. Я тряхнула головой.

— Нозоми, успокойся, — тётя неожиданно подошла ко мне и обняла. — Ты перестаёшь себя контролировать. Твои глаза…

— Да к чёрту глаза! — едва не закричала я.

— Тише, тише, милая!

Маргарет продолжала обнимать меня и гладить по голове, видимо, решив, что это должно меня хоть как-то успокоить; я лишь раздражённо сопела. Меня раздражало всё. Абсолютно всё. Вся ситуация с каждой минутой казалось всё большей трясиной, из которой не выпутаться. Как бы ты ни пытался — лишь сильнее вязнешь, когда на голову, словно из рога изобилия, начинают сыпаться малоприятные нюансы, которые были упущены из виду ранее. Начиналось всё как прогулка по дороге из жёлтого кирпича. Теперь же происходящее походило на попытку пробежаться по шоссе шестьдесят один в районе Сентрейлии, когда знаешь, что любой следующий шаг может оказаться последним в твоей никчёмной жизни.

Неожиданно для себя я обняла её так сильно, что тётя охнула. Мне не хотелось, чтобы пострадала она или Анна. Если честно, мне вообще не хотелось больше ничьих жертв, но теперь это казалось детской наивной мечтой. Понимание этого ослабляло, а вкупе с попыткой Маргарет отговорить меня от такого самоубийственного решения, я чувствовала себя никчёмной и совершенно бесполезной.

— Нозоми, я не знаю, что мне делать. Милая, я обещала Патрику не учить тебя ничему, — шептала тётя, гладя меня и покачивая, словно маленького ребёнка.

— Я сама тебя прошу об этом. Ты меня не принуждала. Мне надо загнать всего одну единственную тварь — и я больше никогда не буду никого из них искать. Только одного, Маргарет. Только одного. Обещаю. Клянусь.

— Оставят ли они тебя после этого?

— Не знаю, — я закрыла глаза, растворяясь в тепле её тела. — Но это чудовище недостойно того, чтобы жить.

*

Анна спустилась к нам очень скоро после окончания этого малоприятного разговора. Её сонный вид говорит о том, что она не выспалась. Ещё через пять минут появился Алекс, но вид у него был не менее раздражённый.

— Как спалось? — расплылась в хитрой улыбке сестра, глядя на своего парня. — Судя по твоему виду, ночь выдалась жаркой.

— Ради всего святого, замолчи, — отозвался тот, залпом выпивая стакан воды, но поймав на себе заинтересованный взгляд Анны, решил рассказать, чтобы она ничего себе не додумала лишнего: — Этот кретин мало того, что перетянул на себя одеяло, а затем сбросил его на пол, так потом ещё и обниматься лез под утро.

Сестра звонко рассмеялась, отчего Алекс ещё сильнее помрачнел.

— Это нихрена не смешно! Я бы на тебя посмотрел, как бы ты смеялась, если бы он полез к тебе ночью, — фыркнул он, садясь за стол.

— Не волнуйся, я не ревную, — отмахнулась сестра, накладывая себе в тарелку овощной салат и жареные сосиски.

— Иди ты…

Тётя отстранёно наблюдала за вялой перебранкой дочери и её молодого человека, но я всё же продолжала ловить на себе её растерянный взгляд. Она явно не знала, как теперь поступить.

По окончании завтрака и после того, как мы убрали со стола и всё недоеденное спрятали в холодильник — из-за количества приготовленного это процесс походил на игру в тетрис, — было решено, что до вечера каждый будет занят тем, чем хочется. Тётя сразу напомнила, что гулять по лесу запрещено, сама же решила всё-таки порыбачить. Реми лежала в сейфе вместе с патронами. Охота была задвинута на задний план в связи с острой нехваткой времени.

— Тут слишком свежий воздух, — посетовала Маргарет мне. — От этого постоянно хочется спать. Надо будет сюда как-нибудь на неделю приехать.

— Сомневаюсь, что Анна это одобрит, — устало улыбнулась я. — Но отдыхать тоже надо. Даже тебе, как бы ты этого не отрицала.

Взяв снасти, тётя пошла к причалу, где растянувшись на краю и свесив ноги, на спине лежал Марбас. Даже несмотря на то, что он спрятал глаза за солнцезащитными очками, я догадывалась, что он не спит и контролирует всё вокруг. Так и оказалось: падший закурил, не предпринимая даже попытки подняться, и стряхивал пепел в воду.