День гнева

Когда верхние темные листья деревьев вспыхнули под первыми солнечными лучами, а шарики-фонарики начали медленно угасать, безумно уставшая Ирэ ввалилась в отведенный ей домик, поддерживаемая своей рыжей спутницей. Рухнув на постель, инквизитор поняла, что больше она с нее никуда не сдвинется.

– Эй, ну ты хоть ляг нормально, а не поперек кровати, - Дийе осторожно ткнула девушку коготком в бок. Ирэ вяло отмахнулась.
– Нет, ну ты ж так меня выдашь.

Тяжело и звучно выдохнув, Ирэ полуползком переместилась в нормальное положение. Дийе насторожила ушки, округлила в панике глаза и тихо пискнув начала таять. Фигура ведьмы 81переплавлялась, и в итоге что-то небольшое и рыжее поспешно юркнуло под кровать.

Дверь тихо скрипнула, и в комнату вошли две хорошо знакомые Ирэ женщины. Зеленоглазая мягко улыбнулась, серьезно глядя в лицо насторожившейся инквизитора:

– Вижу, сегодня ты поприветливее, нежели вчера?
– приятным глубоким голосом проговорила женщина.
– Надеюсь, своим видом ты не сильно шокирована.

– Уже смирилась, - ответила Ирэ сразу на все.

– Да, смирения церковникам не отнимать, - глухо отозвалась волчица, затем принюхалась, наклонилась и за хвост вытащила с-под кровати отчаянно скребущую лапами лисицу.
– И некоторым определенно есть, чему у вас поучиться, верно?

Зеленоглазая женщина-змея только покачала головой, глядя на вжавшуюся в пол лисичку, виновато повиливающую хвостом:

– А я-то думаю, почему наша гостья выглядит столь уставшей. Ты хоть изредка думаешь своей головой?

Лиса плотнее прижала к голове уши, заискивающе глядя на ведьм снизу вверх, и тихо зафыркала что-то в свое оправдание. Зеленоглазая вновь укоризненно покачала головой, затем протянула Ирэ глиняную плошку:

– Пей, девочка, надо отдохнуть.

– Что это? От чего вы меня лечите?
– Ирэ держала плошку в руках, не поднося ко рту. Зеленые глаза впились в нее взглядом, а голос проникновенно повторил:

– Пей, все вопросы потом. Еще рано.

Травяная жидкость потекла в горло, и сон привычно начал овладевать Ирэ. Глядя, как плавится фигура пепельноволосой девушки, трансформируясь в волчицу, инквизитор сонно пробормотала:

– А я так смогу?

– Нет, малышка, - прозвучал в голове глухой голос волчицы с золотыми глазами.
– Ты больше инквизитор, нежели ведьма.

Ирэ снились златоглазые волки, танцующие в свете пушистых огоньков-фонариков. Они кружились вокруг нее в вальсе на задних лапах, не обращая никакого внимания на одинокую не танцующую фигурку в белом плаще инквизитора. Под ногами то исчезали, то появлялись ярко-зеленые мухоморы и, испускающие нежный голубой свет, поганки. Один из мухоморов возник прямо на плече Ирэ и звонким, знакомым голосом воскликнул, перебивая музыку:

– Ну и здорова же ты спать!

Вздрогнув, девушка открыла глаза и очутилась в темной отведенной ей комнате в лесу ведьм. На стуле, поджав под себя ноги, восседала Дийе, жизнерадостно ухмыляясь.

– Ну и здорова же ты горланить, - в тон ей ответила Ирэ. После прошлой ночи инквизитор удивленно осознала, насколько легко ей общаться с ведьмой. С остальными она все еще вела себя напряженно в виду профессии и привычки отстраненно относиться к людям. Но конкретно эта рыжая лисица вызывала ощущение легкости и возможности общаться спокойно на любые темы. Давно Ирэ не чувствовала себя просто человеком. Наверное, с последних ступеней, когда адептам прививают достоинство, должное инквизитору. А тут вон как. Еще и ехидства поднабралась от ведьмы. Хотя будем честны, оно и у Ирэ было, просто она его не демонстрировала.
– Слушай, а почему так темно?

– Так ночь же.

– Нет, я не о том. Почему у меня в комнате нет света?

Дийе удивленно шевельнула ушами:

– Ну, мне свет не надо, я хорошо вижу в темноте. Ты вроде тоже, - потом понимающе прищурилась.
– Или тебе просто очень хочется себе фонарик?

– Ну если честно, - Ирэ слегка замялась.
– То да. Очень хочется.

Кивнув, рыжая вылетела вихрем за дверь. Судя по всему, медленно передвигаться она может только, когда этого требуют обстоятельства. Вернулась Дийе спустя несколько минут, осторожно удерживая в растопыренных ладонях светящийся 83шарик. У нее было настолько уморительно сосредоточенное лицо, что Ирэ невольно тихо рассмеялась.

– Не смешно, - пробормотала Дийе, выходя в центр комнаты и выпуская бледно желтый, похожий на маленькое солнышко, шарик. Расслабленно выдохнув, ведьма повернулась к кровати.
– Эти пакости, когда уводишь их с места, могут здорово шарахнуть. Покруче, чем шаровая молния.

Ирэ залюбовалась маленьким солнышком под потолком, окрасившим комнату в теплые тона. Почему-то возникли ассоциации с ранней, еще прохладной весной.

– Все это так сложно?

Дийе смущенно поскребла переносицу коготком, сморщив нос:

– Ну, вообще увести чужой фонарик сложно. Проще, конечно же, было бы слепить свой.

– Ты его что, просто украла?
– Ирэ возмущенно посмотрела на ведьмочку.

– Ну... Э-э-э... Дух авантюризма, все дела...

– Бог тебя накажет, - возвышено выдала инквизитор.
– Воровство - это грех.

– Естесственно, накажет. Через Старших, если они узнают. Заставят меня тогда пол ночи эти шарики лепить на весь поселок, - обреченно ответила Дийе.

– Небось, трехсотлетняя старуха, а ведешь себя как малое дите, - пробормотала Ирэ, возвращаясь к созерцанию золотистого огонька, плавающего под потолком. Дийе аж подпрыгнула на месте:

– В смысле?! Мне всего двадцать два! А самой-то сколько?!

– Двадцать три, - веско ответила инквизитор.

– Ну вот, сама старуха, а другим еще что-то выговаривает, - закатила глаза к потолку ведьма. Ирэ только фыркнула на это.
– Поднимайся, и пойдем стряхивать песок веков с твоего дряхлого тела.

Дийе помогла инквизитору подняться с кровати и, придерживая под локоть, вывела на улицу. Шарики-фонарики перемигивались как-то по праздничному, откуда-то лилась тихая музыка, а на улочках-мостиках было заметно больше народа, чем прошлой ночью. Холодный ветер поддул под шаль, заставив Ирэ поежиться, но открывшееся глазам зрелище всецело завладело ее вниманием. Множество ведьм и ведунов, по парочкам или группками, прогулочным шагом проходили мимо по мостикам, стекаясь со всех сторон. Девушка с большими, темно-карими глазищами с густыми черными, опущенными вниз ресницами, вытянутой, откровенно лошадиной формой лица и гривой бесподобных черных волом. И рядом с ней ее шебутная подружка, не на миг не стоящая на месте. Яркие янтарные глаза с горизонтальным зрачком и аккуратные рожки молодой козочки на голове. Высокий парень с добрыми глазами и ветвистыми оленьими рогами. Женщина в возрасте, с глазами бусинами черного цвета, загнутым к низу носом и сизыми перьями, покрывающими верхнюю половину тела. Кто только не проходил мимо них по "улочкам", поражая воображение инквизитора удивительным переплетением человека и животных.

– Так, а с чего ты вообще взяла, что мне может быть за триста?
– Дийе слегка пихнула ее в бок. Ирэ неохотно оторвала взгляд от прохожих и ответила:

– Я так, предположила. Просто у "волчицы", что приходит вместе со "змеей" по глазам видно, что мы все дети несмышленые рядом с ней.

– Аааа, - протянула рыжая.
– Так то ж единичные случаи. И всегда среди волчьих. А вообще ведьмы живут немногим больше людей.

– А такие, как она, - полюбопытствовала Ирэ.
– Они что, живут вечно?

– Нет, но очень долго. И когда приходит черед уходить - появляется следующая. Это Верховные ведьмы. Их долгая жизнь позволяет удерживать общину и леса в незыблемой стабильности, не нарушаемой минутными прихотями. Вот и Цинис тоже, когда придет срок, возьмет имя Перпетэ и займет место Верховной Ведьмы.

85- Интересный у вас уклад, - задумчиво протянула Ирэ.
– Лучше, чем у нас. Каждое столетие, а возможно и раньше, с приходом нового Папы приходят и изменения.

– Я знаю, - глаза Дийе стали серьезными, вечно пляшущие озорные огоньки в них отошли куда-то вглубь.
– С приходом Пия III, предшественника нынешнего Папы, началась охота на ведьм. Хотя до этого мы спокойно уживались с Церковью, если соблюдали ее законы. Как и прочие люди, в целом.