День гнева

– Госпожа инквизитор, простите, бога ради, - в щель заглянул один из стражников.
– Но Рэть так и не пришел. Вышел за водой - и до сих пор нету его.

Ирэ молниеносно соскочила с кровати:

– Черт, седьмой! Совсем про него забыла!
– после чего быстро перекрестилась несколько раз, чтоб упоминание черта не принесло нечистого.
– Прости, Господи, грешную!

Указав всем оставаться в избе и не высовывать носа, Ирэ, прихватив с собой заглянувшего к ней парня и факел, нырнула в темноту. Когда за спиной глухо закрылась дверь, инквизитор отбросила в стороны палку - нужды в факеле не было, луна освещала окрестности ярким белесым светом.

– Не отходи от меня далеко, - через плечо обратилась она к сопровождающему. Тот несколько раз судорожно кивнул, потом сообразил, что инквизитор этого не видит, и выдавил из себя:

– Хорошо.

– Дай Бог, чтоб он просто к другим зашел, да там и остался.

Они быстро обошли оставшиеся два дома, однако там потерявшегося солдата не было и даже и не видели.

– Заприте ставни и двери. Не открывать никому. У всех кресты нательные есть? Молитесь Богу, чтоб пронесло, - резко говорила Ирэ взволнованным солдатам, прежде чем закрыть за собой дверь. Сопровождающий ее парень не отставал ни на шаг. Только видно было в темноте, как побелело от страха его лицо.

– Прочешем ближайшие дворы. Если его там нет - продолжим поиски утром, - сухо отчеканила Ирэ. Она прекрасно понимала, что к площади с сожженной церковью им лучше не приближаться.

– Но...

– Никаких но!
– оборвала солдата инквизитор.
– Если он зашел далеко - то сейчас мы его уже не найдем! Это может стоить нам жизни!
– и, успокоившись слегка, спросила более ровным голосом.
– К какому колодцу он пошел?

– Сейчас покажу, - казалось, лицо парня побелело еще больше, если такое возможно. Быстрым шагом они вернулись ко двору дома, в котором ночевали и оттуда двинулись по улочке вглубь. Ирэ прислушивалась к себе, стараясь четко определить момент, когда дальше уже не стоит идти и пора возвращаться. За третьим по счету двором стоял добротный колодец со свежесложенным срубом. Возле него сиротливо стояло ведро с водой. На срубе виднелись мокрые следы, возле ведра - несколько небольших лужиц. Ирэ подошла ближе и осторожно заглянула в провал колодца. Темнота посмотрела на Ирэ в ответ.

– Если он и рухнул вниз, - задумчиво сказала инквизитор.
– То сейчас мы этого точно не увидим. Жаль, факел оставила. Надо было все же брать...

– Госпожа инквизитор...
– солдат осторожно коснулся ее плеча. Проследив за указывающим пальцем, Ирэ увидела отпечатки мокрых ботинок на крыльце с запекшейся кровью. Дверь была приоткрыта и тихо поскрипывала.

– Сомнительно, конечно, но проверим, - пробормотала она себе под нос. Заскочив на крыльцо не доходя до ступеней, Ирэ заприметила, что следы смазанные. Человек, поднявшийся сюда в ботинках с мокрой подошвой, оскользнулся на деревянном крыльце. Спертый воздух комнаты попахивал чем-то тухлым. Практически по центру в полу выделялся темный провал погреба. Вновь укорив себя за то, что не захватила факел, Ирэ обернулась к сопровождавшему ее солдату:

– Возвращаемся. Закрываешься со своими, и ждете. Я вернусь сюда с факелом. Если его нет - то продолжим поиск при свете дня.

51Солдат только кивнул, смирившись с тем, что вероятно больше не увидит однополчанина в живых.

Проследив, чтоб ее указания были выполнены, Ирэ нашарила у крыльца отброшенный факел и быстрой трусцой вернулась к дому с распахнутым погребом. Подрагивающими от напряжения руками, инквизитор попытки с четвертой подпалила промасленную паклю и осторожно спустилась по лесенке в сырое холодное помещение. Потерянный солдат был там. Молодой человек лежал на спине, грудь его еле вздымалась. Ирэ опустилась рядом с ним на колени, прекрасно чувствуя, что помочь здесь ничем не может. Его душа уже готовилась покинуть тело. Солдат приоткрыл мутные глаза, с трудом сфокусировавшись на ней:

– А... Госпожа инквизитор, - на губах его запеклась кровавая пена.

– Зачем ты сюда полез?
– тихо, не ощущая никакой злости, только безграничное отчаянье, спросила Ирэ.
– Зачем?

Лицо парня исказилось, он старался вспомнить:

– А... Да... Здесь ребенок плакал. Я думал, кто-то выжил.

– Ребенок?
– страх на мгновение перехватил горло тугой удавкой, но Ирэ справилась с собой.

– Да... Я спустился... А тут... Темное...
– голос солдата становился все неразборчивей. В горле вновь забулькала кровь. Но он не отрывал затухающего взгляда от лица Ирэ.
– Помолитесь за меня, госпожа инквизитор. У вас такие красивые глаза...

Скребанув по полу несколько раз ногтями, парень затих. Ирэ осторожно закрыла ему глаза, положила на лоб ладонь и приготовилась прочесть заупокойную. Но стоило только шевельнуться внутри нее церковной магии, как чутье забило тревогу. Не осознавая своих действий, Ирэ подхватила факел и взлетела вверх по лестнице. Выбежав из дома, она скинула мешающий факел в колодец и обернулась. Со стороны площади растекалась тьма. Она была гуще, чем просто ночная темнота, и вызывала инстинктивный животный страх, заставляя ноги срываться с места и бежать, бежать, бежать... Как она оказалась на крыльце ночлежного дома, она не помнила. Поотбивав все кулаки о запертые двери, Ирэ кричала, чтоб ее немедленно впустили. Дверь распахнулась, инквизитор рухнула внутрь на колени и прежде чем просто распластаться по полу, выдохнула:

– Закрывайте!

Отлежавшись пару минут, Ирэ тяжело поднялась, опираясь о стену, и столкнулась взглядом с испуганными лицами солдат. Испуганными - это слабо сказано. В их глазах читался ужас.

– Хотите жить?
– хрипло произнесла инквизитор, отрешенно смотря сквозь молодых людей.
– Да помолимся же Господу во прощение грехов наших.

Ночь была ужасной. Вся пропитанная липким страхом, под непрерывное бормотание молитв. Свеча давно потухла. За окнами слышались шаги и неясные голоса, детский плач, переходящий в злобный хохот, леденящий душу. Темные, непрозрачные тени мелькали в щелях оконных ставен, периодически перекрывая лучи лунного света. А потом все стихло. Только молитвы продолжали звучать в этой звенящей, пропитанной страхом тишине.

Золотистые лучи солнца робко проскользнули в комнату. Молодые люди не верили, что все закончилось, неуверенно смотрели на инквизитора. Ирэ поднялась с колен, размяв затекшие ноги, возвела глаза к потолку и поблагодарила Господа, несколько раз прочувствованно перекрестившись. Облегченно выдохнувшие солдаты в разнобой повторили за ней. Спихнув с крюков тяжелый запор, инквизитор распахнула входную дверь и стремительно вышла на улицу. Утреннее солнышко заиграло лучами на пляшущих в комнате крупинках пыли. Сделав несколько глубоких вдохов, Ирэ обернулась к толпящимся в сенях солдатам:

– Идите к остальным. Передайте десятнику, чтоб давал команду собираться. И необходимо вытащить с погреба труп 53пропавшего, - девушка взглянула на поникшего парня, сопровождавшего ее ночью, и тихо попросила.
– Покажешь где?

Тот только понуро кивнул.

Солдаты рассредоточились и пошли стучать в остальные заселенные дома. Ирэ тем временем, захватив с собой суму, направилась к центральной площади. Под радостным утренним солнцем деревня производила еще более удручающее впечатление, нежели вчера. Остановившись у обгорелого остова церквушки, инквизитор вынула из сумы связку церковных свечей и молитвенник. Стараясь не вдыхать носом, девушка подплавила от спички воск на концах свечей и закрепила их у входа. Опустившись на колени и прижав к груди книжечку, Ирэ затянула низким тихим голосом молитву. Воздух над свечами дрогнул, заклубился, и все они разом зажглись. По мере чтения, воск стекал со свечей, обращаясь в жидкое золото, капал на деревянный полог и вспыхивал золотыми огоньками.

Когда Ирэ закончила, вся церквушка полыхала не дающим жара золотым пламенем.

Солдаты, пришедшие за ней, стояли в стороне, наблюдая, как инквизитор, тихо бормоча себе под нос, ходит по пепелищу, брызгая на него с фляги святой водой.

– Все готово, госпожа инквизитор, - почтительно отрапортовал один из них, когда она подошла к ним и подняла с земли суму.

– Хорошо, - голос девушки был очень усталым, под глазами залегли глубокие тени.
– Отнесите тело на кладбище с той стороны деревни. И нужно выкопать могилу.