День гнева

И Ирэ молча побрела в сторону быстро собравшегося лагеря, сжимая в руке свою находку.

Усталые, бледные после тяжелой ночи люди тряслись в седлах. Лошади ехали резво - бедным животным только за радость было покинуть жуткое место. Было принято решение отъехать по дороге немного назад, к лесам, выставить дозорных, которые будут высматривать приближающееся подкрепление. Младший сын барона Дунко оседлал своего коня и бросил его в галоп, чтобы перехватить их и предупредить о смене места. К Ирэ, привычно держащейся чуть на отдалении, подъехал десятник:

– Что это было, госпожа инквизитор?
– в глазах мужика больше не было ни капли сомнений.

– Страх. Боль. Злоба. Месть, - отрешенно перечислила Ирэ.
– Это страшные вещи, искажающие душу людскую. А насильственная смерть - самая сильная связка неупокоенных душ с нашим миром.

– Так то были...
– голос мужика снизился до шепота, рука автоматически начертила крестное знамение.
– Неупокоенные души?

Ирэ устало кивнула. Всего, чего ей сейчас хотелось - это просто упасть с седла в сухостой на поле и уснуть. Десятник еще задавал какие-то вопросы, но заметив, что она отвечает невпопад, отстал.

К полудню отряд подъехал к лесу. Поиски подходящего места заняли еще какое-то время, поэтому когда поляна недалеко от дороги все же была найдена, люди не стали разбивать лагерь, а просто расстелили поверх земли одеяла и уснули. Ирэ, завернувшись в плащ компактным коконом, моментально провалилась в сон, стоило только донести голову до сумы.

Спустя пару часов десятник растолкал солдат и дал наказ разбивать лагерь. Часть ушла подальше в лес рубить сухие ветви. Их было достаточно и возле поляны, однако ж будить инквизитора не хотели. Умаялась, бедная. Десятник, глядя на девичью фигурку, плотно завернутую в белый с золотом плащ, ощущал сильное чувство вины. Из-за его сомнений погиб молодой новобранец, а инквизитор вымоталась так, что на ней лица нет, защищая остальных. Надо ж было прислушаться. Надо ж было...

Ирэ проснулась от запаха запеченной на костре рыбы. Потерев заспанные глаза, девушка поднялась, потянулась и направилась к костру. Уже привычно пробежав глазами по сидящим у огня людям, Ирэ нахмурилась:

– А где еще четверо?

55- Так на дозоре ж, - недоуменно поднял на нее глаза десятник. Серые глаза инквизитора настороженно сузились, и прозвучало резкое:

– Отзовите.

Десятник, не желающий еще раз попадать в подобную ситуацию, в спешке кинул жареного карася на землю и запрыгнул на ближайшую лошадь. Ирэ удивленно посмотрела ему в след и пожала плечами. Вообще спешить сильно не надо было, но до темноты все должны находиться на поляне. Инквизитор была неуверенна, что ее сил хватило, чтобы справиться с таким натиском мстительных жителей деревни.

– Карасика будете, госпожа инквизитор?
– старый седой ветеран протянул ей за хвост чуток пригоревшую, но от этого не менее аппетитно пахнущую рыбу. Благодарно кивнув, Ирэ разломила карася пополам и принялась отделять мясо от костей. К моменту окончания ужина как раз вернулся десятник с четырьмя дозорными.

– На ночь лучше не выставлять дозор, - посоветовала Ирэ, вытирая пальцы о протянутую кем-то тряпицу.
– И за круг защитный лучше не выходить.

– За какой круг, госпожа инквизитор?
– переспросил десятник.

– Сейчас увидите, - Ирэ поднялась с места и вытащила из поясных ножен кинжал. Отсчитав от костра семь широких шагов, инквизитор воткнула его в землю и начала чертить окружность вокруг костра, нашептывая на древнем языке просьбу сохранить их от дурных помыслов и темных сущностей. Замкнув линию, Ирэ критически посмотрела на свой результат и, пробормотав, что могла быть и поровнее, полезла в суму за мешочком сушеных трав. Растирая их в пальцах, осыпала линию и подожгла. Над поляной разнесся запах церкви.

– Вот за этот круг ночью очень прошу не выходить, - Ирэ внимательно заглянула в лицо каждого солдата. И каждый счел своим долгом серьезно кивнуть в ответ на ее взгляд. Тепло улыбнувшись, Ирэ обтерла кинжал от земли и травяного сока и пожелала.
– Теперь спите спокойно. Да хранит вас Господь.

Короткий дневной отдых восстановил немного сил взволнованным людям, поэтому усталые солдаты постепенно заворачивались в покрывала у костра и засыпали. Ирэ сидела у самого огня, крутя в пальцах серебряную бляху с фосфоресцирующим крестом и гравировкой "II" по центру. Эту бляху она подобрала на пепелище, оставшемся после церквушки в деревеньке, названия которой она так и не узнала.

Внезапно привычный уже шепоток деревьев испуганно заметался где-то вверху и резко смолк. Ирэ подняла глаза. По ту сторону круга, едва различимая в доходящем туда свете от костра стояла темная размытая фигура. Она словно плавилась или горела, постоянно меняя свои очертания и слегка подрагивая. Поднявшись и осторожно переступая через спящих людей, Ирэ подошла вплотную к защитному контуру и мягко предложила, вглядываясь в темное пятно на месте лица:

– Давай поговорим?

– Выходи, инквизитор, - безликим голосом прошелестела фигура.
– Выходи и поговорим.

– Я одна, а вас много. Так разговора не выйдет.

– Тебе все равно не спастись инквизитор.

Из темноты лесы выплыло еще несколько фигур, закружившихся вдоль защитного контура, словно ощупывая его руками.

– Выходи, инквизитор...

– Выходи. Поговорим....

Ирэ молча смотрела на душу, зависшую прямо перед ней. Зажатая в кулаке бляха больно врезалась в ладонь. Душа наклонила голову в бок, словно прицениваясь, после чего вытянула руку и начала продавливать ее вперед сквозь защитный контур. Ирэ в онемении смотрела на происходящее, не в силах пошевелиться. Темная расплывающаяся рука коснулась ее в районе солнечного сплетения, и по телу разлился могильный холод. Очнувшись, Ирэ отскочила от края круга, держась за бешено бьющееся сердце. А тень тихо рассмеялась и прошла сквозь границу.

57- Это не моя вина, чтобы твоя месть имела надо мной власть. Вы теперь ненавидите всех инквизиторов, потому как мой коллега присутствовал при зачистке деревни и, вероятно, и отдал приказ сжечь трупы в церкви...

Тень неуловимым движением рванулась вперед и зависла прямо перед лицом Ирэ:

– Живьем. Он приказал не добивать, а жечь живьем. Всех. У тебя есть его вещь!
– инквизитор сильней стиснула в кулаке бляху.
– Найди его! Найди и приведи! А иначе умрешь...

Тень отпрянула, выплыла за круг и растворилась в темноте леса.

– Месяц, инквизитор.

– Всего месяц. Или смерть, - прошелестели оставшиеся тени, сделали круг почета и сгинули за первой. А в груди Ирэ поселились ледяные челюсти, слегка прихватившие сердце.

Ирэ скакала по ночной дороге, наслаждаясь мимолетным ветром. Ощутить его можно только ночью, несясь на большой скорости по пустынной дороге. Отряд, с которым она путешествовала, заметно вырос, но и скорость его продвижения упала. А холодные зубы-иголки с каждым днем чуть ощутимее впивались в сердце. Месяц...