День мертвеца
Шрифт:
– Чем могу служить?
– Вы можете сказать мне, что сталось с моим братом? Я не говорю, что считаю вашу деятельность нормальной, даже морально оправданной.
– Она снова одарила меня яростным взглядом.
– Но я хочу знать, что вы думаете.
Я решила, что у нее был хороший учитель гражданского права.
– Ну хорошо, - начала я.
– Может, для начала скажете, кто ваш брат?
Девушка вспыхнула. Судя по всему, она считала себя крупной рыбой в своем маленьком пруду.
– Я Нелл, - представилась она.
– Мэри Нелл Тиг. Делл был моим
– Вряд ли вы намного младше его.
– Он был на десять месяцев старше.
Мы с Толливером быстро переглянулись. Эта несовершеннолетняя девушка была сестрой жертвы убийцы. И я готова была поспорить, что она не покидала Сарн больше чем на две недели.
– «Морально оправданна», - повторил Толливер. Его, как и меня, поразила эта фраза.
Он произнес слова медленно, словно пробуя их на вкус.
– Я хочу сказать, что считаю это неправильным, ясно? Рассказывать людям о том, что случилось с их умершими родственниками. Не хотела вас обидеть, но вы ведь могли все выдумать, верно?
«Не хотела обидеть», как же! Меня уже тошнило от людей, рассказывающих мне, что я зло.
– Послушайте, Нелл, - произнесла я, изо всех сил стараясь говорить спокойно, - я зарабатываю на жизнь тем, что у меня получается лучше всего. Когда вы называете меня нечестной, вы тем самым оскорбляете меня.
Возможно, она не привыкла к тому, что ее слова воспринимают всерьез.
– Ну ладно, хорошо, - пробормотала она, явно застигнутая врасплох.
– Но вы ведь можете мне сказать? То, что сказали моей маме?
– Вы несовершеннолетняя. Я не хочу неприятностей.
У Толливера был такой вид, как будто он обдумывает что-то.
– Послушайте, я, может, и подросток, но он был моим братом! И я должна знать, что сталось с моим братом!
В ее словах звучала неподдельная мука.
Мы с Толливером обменялись чуть заметными кивками.
– Я не верю, что он покончил жизнь самоубийством, - сказала я.
– Так я и знала!
– воскликнула Нелл.
– Так и знала!
Она только что была так уверена, что я мошенница, а теперь без малейших колебаний поверила мне на слово.
– А если он не покончил с собой, - говорила она теперь все быстрей и быстрей, - стало быть, он и Тини не убивал. А если он не убил Тини, тогда он не…
Она замолчала с почти комическим выражением паники на лице. Глаза ее распахнулись, губы крепко сжались, чтобы ненароком не вырвалось предательское слово - что бы она ни собиралась сказать.
В дверь громко постучали. Мы с Толливером не сводили глаз с Нелл Тиг, словно могли одними взглядами вырвать окончание ее недосказанной фразы.
– Замечательно, - сказала я, посмотрев в глазок.
– Толливер, это Сибил Тиг.
– О господи!
– выдохнула наша посетительница.
Сейчас она выглядела даже младше, чем была.
Я молча выругалась. Жаль, что Сибил не пришла на пять минут пораньше. У меня мелькнула мысль спрятать Нелл в комнате Толливера, но нас наверняка на этом поймают. В конце концов, мы не сделали ничего плохого!
Я отворила дверь, и Сибил вошла, словно хорошо ухоженная
богиня ярости.– Мой ребенок здесь?
– осведомилась она, хотя мы и не собирались прятать Нелл.
Девушка сидела на виду, словно запланировала это мгновение.
– Здесь, - ответил Толливер ласково, но с ноткой сарказма.
Сибил покраснела, сквозь тщательно нанесенные румяна и тональный крем пробился естественный цвет ее лица. Посмотрев на дочь, которая сидела в кресле, не изнасилованная, с диетической колой в руке, она взяла тоном ниже.
– Где ты была, юная леди?
– спросила она и тут же снова завелась: - Тебе следовало быть дома несколько часов назад!
К счастью для нас, Нелл решила сказать правду.
– Я следила за ними. Они ездили ужинать к «Фло энд Джо». Не торопились. Я приехала сюда вслед за ними и спросила, могу ли войти.
– Ты ездила по дождю, по скользким дорогам, в темноте?
– Сибил Тиг побледнела еще больше.
– Слава богу, я об этом не знала.
– Мама, да я сто раз ездила по дождю.
– Но ты ездишь всего два года, у тебя мало опыта.
Сибил глубоко вздохнула и заставила себя успокоиться.
– Ладно, Нелл, я понимаю: ты хотела поговорить о том, что случилось с твоим братом. Бог знает, я сама хотела все выяснить. И я подумала, что эта женщина мне ответит. Но теперь у меня еще больше вопросов, чем раньше.
«Этой женщине» захотелось раздраженно вскинуть руки. «Этой женщине» не нравилось, когда о ней говорят так, словно ее здесь нет.
На пороге за спиной Сибил появился Пол Эдвардс. Его волосы потемнели от дождя. Он положил Руку на плечо Сибил, и я подумала, что он введет ее в комнату, чтобы самому не мокнуть под дождем.
Еще я подумала, что с их стороны было бы мило закрыть дверь, потому что в комнату задувал ветер. Сибил нехотя сделала шаг вперед, но Эдвардс по-прежнему держал ее за плечо.
Мне впервые пришло в голову, что между этими двумя людьми, возможно, существуют более близкие отношения, чем отношения между клиентом и адвокатом. Когда дело касается живых людей, я куда менее проницательна, чем когда дело касается мертвых.
Нелл увидела Пола Эдвардса, и лицо ее закрылось, точно створки раковины. Юность соскользнула с ее губ, ушла из глаз, и теперь, со своей боевой раскраской, она стала похожа на проститутку, а не на подростка, пытающегося самоутвердиться.
– Здравствуйте, мисс Коннелли и мистер Лэнг, - сказал Эдварде и посмотрел на Нелл.
– Я рад, что мы нашли тебя, юная леди.
Интересно, не родственник ли Эдвардс покойному мужу Сибил Тиг. Форма ушей у него была точно такая, как у Нелл, хотя во всем остальном девочка походила на мать.
– Конечно, - ответила Нелл голосом таким же безжизненным, как и выражение ее лица.
– Спасибо за то, что отправились на мои поиски, мистер Эдвардс.
Ее сарказм можно было резать пилой.
– Твоя мать уже достаточно настрадалась, и следовало волновать ее лишний раз, Нелл.
Эдвардс произнес это с таким нежным упреком, что мне захотелось его нокаутировать.